Элизабет Харбисон - По ту сторону риска
— А как же мой пирог?! — воскликнула Деб тоном четырехлетней девочки, желание которой взрослые не захотели выполнить. — Я думала, вы его попробуете и выскажете свои замечания, все ли я сделала правильно. Ведь я пекла его по вашему рецепту.
Роза не хотела обидеть Деб, но и сидеть с ней с глазу на глаз и есть пирог у нее не было никакого желания.
— Деб, ты не обидишься, если я попробую его завтра?
— Но завтра он уже не будет таким вкусным! За ночь он непременно зачерствеет, — возразила Деб.
На это было трудно возразить. В самом деле, Деб весь день только и говорила, что об этом пироге. Роза поняла, что, пока не попробует его, домой ей не уйти.
— Действительно, ты права. Может, он поднимет мне настроение.
— Вот здорово! — весело воскликнула Деб и захлопала в ладоши. — Устраивайтесь поудобнее, а я пойду за пирогом. Сидите спокойно, не двигайтесь!
— Хорошо, не буду. — Для этого у нее просто не осталось сил. Она сидела, обхватив голову руками, и неотступно думала об Уоррене.
Отношения между ними не всегда были гладкими, но их, несомненно, тянуло друг к другу, как магнитом. Недавно Роза поняла, что испытывает к нему такое сильное влечение, какого не испытывала ни к одному мужчине. Уоррен стал нее тем единственным, о ком мечтает каждая девушка.
И это вовсе не игра ее разгоряченного воображения, как ей казалось раньше, а умопомрачительное романтическое увлечение, которое потрясло ее до глубины души.
Она ни на минуту не сомневалась, что и Уоррен испытывает то же самое. Тем более что он сам сказал, будто с самой первой встречи с ней потерял голову. Женское чутье не обманывает ее!
И вот теперь он ушел. Ни уговоры, ни слезы его не остановили бы. Роза испытывала чувство гордости, что у нее хватило мужества стойко перенести расставание с ним.
— Вот и я, — сказала Деб, входя в зад с тарелкой в руках. — Вы будете моей подопытной свинкой.
Роза взяла принесенную Деб вилку и, лукаво взглянув на помощницу, посоветовала:
— Когда будешь снова представлять свое изделие, пожалуйста, воздержись от подобных сравнений.
— Ну, вы-то меня знаете… — усмехнулась Деб.
Роза отрезала кусочек пирога и положила в рот. Вкус был очень странный. Что-то едкое.
— Ну как, вкусно? — нетерпеливо спросила Деб.
— Пальчики оближешь, — солгала Роза.
— Берите еще, — предложила Деб.
— Возьму. — Роза отрезала еще кусочек, который был еще хуже, чем первый. Создавалось впечатление, будто пирог пропитали жидкостью для мытья посуды.
— Правда вкусно? — допытывалась Деб. — Я старалась испечь такой же пирог, как и у вас.
— Тебе это почти удалось.
— Тогда возьмите еще.
— Хорошо, — согласилась Роза, ощущая подступающую тошноту. Хотя девушка никогда не была привередливой в еде, пирог Деб вызывал у нее отвращение, и она молила небеса, чтобы Деб немедленно ушла на кухню, тогда бы можно было выплюнуть второй кусочек, который Роза так и не смогла проглотить.
— Ешьте все, до последней крошки, — сказала Деб, буквально сверля Розу глазами. Внезапно голос Деб утратил приветливость и доброжелательность, став холодным и властным.
Каким-то пугающим.
Глава четырнадцатая
— Нет, Деб, больше не хочу, — ответила Роза, чувствуя, что ее начинает мутить.
Деб расплылась в ослепительной улыбке.
— Роза, дорогая, как можно? Это же ваш рецепт! Вам не нравится мой пирог?!
— Что вы положили в него? — с трудом выговаривая слова, спросила Роза.
Деб посмотрела на недоеденный кусок пирога на тарелке Розы и неопределенно пожала плечами.
— Ой, да того, другого, третьего…
— Что значит «того»? — возмутилась Роза, вставая. Но у нее закружилась голова, она покачнулась и снова села. — И что значит «другого, третьего»?
Деб снова перевела взгляд на Розу:
— Я очень сожалею, но поймите меня правильно, Роза…
— О чем это вы?
— Вы видели, как я рвалась испечь этот пирог, — сказала Деб. — Марта заставила меня сделать это, а вы знаете, что ей невозможно отказать.
— И что же вас вынудила сделать Марта? — спросила Роза.
— Проучить вас пирогом. Понятно? Чтобы ваш «Козырной туз», как она назвала мистера Харкера, продал то здание ей или кому-то там еще.
У Розы потемнело в глазах, и она судорожно вцепилась в столешницу.
— Вызови «скорую», — с трудом ворочая языком, проговорила она. — Прошу тебя.
Деб помотала головой.
— Извините, но я не могу: мне хорошо заплатили, вот я и стараюсь.
— Ну да, ты у меня неплохо зарабатываешь, — согласилась Роза.
— Стала бы я работать за те жалкие гроши, которые получаю здесь! — расхохоталась Деб. — Не вы, а Марта мне платит. Она все и придумала. Так что извините.
Все вокруг закружилось, как на карусели.
— Что придумала Марта?
Деб смотрела на нее, вернее, на нее смотрели две Деб, так как у Розы стало двоиться в глазах.
— Я догадываюсь, как вам сейчас плохо. Но вы ничего никому не расскажете. Не успеете. Это Марта приказала мне позвонить вам и предложить свою помощь. Затем она велела ждать подходящего случая и подсыпать вам в еду одно из ее сильнодействующих успокоительных средств. — Деб пожала плечами. — Вероятно, она мстит вам из-за вашего парня, а может, из-за чего-нибудь еще. Я сказала Марте, что чем меньше знаю, тем лучше для меня. С чеком, выписанным мне Мартой, я сразу же уеду в Мексику и забуду об этой истории. — Деб вгляделась Розе в лицо. — Вы относились ко мне по-доброму, и сейчас мне вас искренне жаль.
Роза с ужасом поняла, что язык не слушается ее. Она посмотрела на столешницу, сплошь заставленную тарелками с пирогом, и, собравшись с силами, смахнула одну из них со стола. Тарелка упала на пол и разбилась.
— Как вы здесь насорили! — воскликнула Деб. — Придется мне это убрать.
— Позвони… — едва слышно прошептала Роза, пытаясь дотянуться до своей сумочки.
— Не надо никому звонить, милая Роза, — прервала ее Деб. — Сейчас вам лучше всего поспать.
Роза пригляделась и только сейчас заметила, что на Деб резиновые перчатки.
Она не хотела оставить отпечатки пальцев!
— Что ты… — Роза пыталась дышать ровно и собраться с мыслями. — Что ты хочешь… сделать со мной?
Но ответа она уже не услышала. У нее потемнело в глазах, и она упала с высокого стула на холодный линолеум пола.
Уоррену было явно не по себе: его мучили угрызения совести за поспешный побег из ресторанчика Дока. Роза работала там не щадя сил, в сущности, чтобы помочь ему, Уоррену, а он вместо благодарности трусливо сбежал.
