Ширли Айрон - Вернуть красоту
Клод заехал во двор и поставил грузовик в углу.
– Мой дом, – невесело сказал он. – Свежее приобретение. Заходи.
В фойе лежал старый ковер.
– Лежит тут еще с 1956 года, – прокомментировал Клод, с отвращением гладя на него. – Какой идиот положил его на деревянный пол? Я все здесь переделаю, как только скоплю достаточно денег.
В гостиной стоял камин зеленого цвета, украшенный резным орнаментом.
– В пятидесятые годы была отвратительная мода, – сказал Клод. – Сочетание зеленого и оранжевого должно быть запрещено законом. Это я тоже переделаю.
Кухня представляла собой лабиринт из многочисленных углов и укромных местечек. Стены были разукрашены хаотичным рисунком трещин. Дверь низкого шкафчика, края которого были выкрашены в черный цвет, понуро болталась на единственном болте. Полы издавали тоскливый скрип под тяжестью шагов.
– Наверное, не один десяток лет издевались над бедной кухней, – заметил Клод. – Она в ужасном состоянии. Я, пожалуй, начну с нее. – Он посмотрел на Флой непроницаемым взглядом. – Если выберусь из долгов.
– Долгов?
Лицо у него было хмурое, даже грозное и как будто говорило: «не вмешивайся не в свое дело». Хорошо. Он, очевидно, думал, что раз она узнала, что у него богатые родители, то считает, что он живет на их деньги.
– У тебя золотые руки, – сказала она, стараясь переменить тему. – Тебе обязательно надо заняться реконструкцией старинных домой нашего города. Что тебе сказали в мэрии?
– Что проекты понравились. Попросили зайти на следующей неделе. Закончу твое здание, и буду числиться мастером первого класса.
– Значит, мой дом – твоя первая ступенька в большой карьере.
– Да. – Он почесал щетину на подбородке.
Хрустящий звук заставил содрогнуться что-то внизу ее живота.
– Ты показываешь мне все это, чтобы убедить, что у тебя тоже нет денег, как и у твоих родителей? – усмехнулась Флой.
– Послушай, я продал все, чтобы купить этот дом.
– Да? – недоверчиво произнесла она.
– Я не тот, за кого ты меня принимаешь.
Она сжала руки в кулаки и положила их на пояс.
– И за кого же я тебя принимаю?
– За мужчину с приличным капиталом.
– Ты видишь меня насквозь, – с иронией сказала Флой.
Он схватил ее за руку.
– Послушай, моя бывшая жена забрала себе почти все, что у меня было. Так что больше я не завидный жених.
Флой с трудом сдерживала негодование. Как он смеет так о ней думать!
– Но и до развода у меня не было особого богатства. Я отделился от родителей сразу, как только пошел служить в полицию.
– Ты был полицейским?
– Два года назад. Не самая прибыльная профессия, как ты понимаешь.
– Меня не волнуют твои деньги, Клод. И мне очень обидно, что ты так думаешь.
– Я видел, как у тебя в глазах огонек вспыхнул, когда ты говорила о деньгах моих родителей.
– Ты видел, – процедила она сквозь зубы, недоумевая, как такой умный мужчина мог быть таким болваном, – женщину, которая была счастлива увидеть в тебе мужчину своего круга, мужчину, который сможет понять ее, который тоже, несмотря на богатство своих родителей, идет по жизни своей дорогой. – В конце ее голос сорвался на крик, и она резко замолчала, чувствуя невыносимое жжение в горле. – Мужчину, который способен разглядеть гармонию в уродстве и заново возродить ее, – прибавила она, тяжело сглотнув. – Я много узнала о тебе за сегодняшний день и увидела, что между нами много общего. Я рада, что встретила тебя на своем пути, рада, что ты реставрируешь мой дом. Едва сдерживай слезы, она направилась к выходу, но, остановившись, вдруг обернулась.
– Мне жаль, что я свожу тебя с ума. Но еще больше мне жаль, что ты никак не можешь оправиться после развода. – Она подумала, что тоже не может оправиться после смерти Алекса, – Мне очень, очень жаль.
– Мой развод тут ни при чем.
– Неправда, – еле слышно проговорила Флой. – Давай поедем домой. Пожалуйста.
– Хорошо. – Он пропустил ее вперед.
Расстояние от гостиной до входной двери показалось Флой огромным. Они молча вышли из дома и сели в грузовик.
В гостиной, на зеленой каминной полке, стояла семейная фотография Уиллис: между Энн и Майлзом стоял Клод, юный и смешной, почти подросток. Судя по форме, которая была на нем, он был уже старшеклассник. Ему можно было дать лет семнадцать. Он обнимал родителей за плечи и улыбался широкой, беззаботной улыбкой счастливого человека.
– Давно это было, – сказал он, когда она на мгновение задержалась возле фотографии.
– Я спрашиваю себя, что нужно, чтобы у тебя на лице снова появилась такая беззаботная, счастливая улыбка? – Она обернулась и посмотрела на него. – Наверное, секс с буйными любовными играми, криками и стонами.
Когда грузовик выезжал из ворот, Клод тяжело вздохнул.
– Это нечестно, предлагать слабому, истерзанному жизнью мужчине заняться сексом с криками и стонами.
– Я ничего тебе не предлагала. – Она пристегнула ремень и посмотрела на него. – И ты не слабый.
– Малышка, когда ты рядом, я всегда слабый.
12
Уже на пороге своего дома Флой услышала, как в ее комнате звонит телефон. После того как Клод высадил ее возле большого антикварного магазина в центре города, она весь день бродила по городу от одной распродажи к другой, и к вечеру совершенно выбилась из сил.
– Мороженое? – спросила Мэгги, когда Флой взяла трубку.
Она скинула туфли и бросилась на кровать.
– Откуда ты узнала?
– Когда влюбляешься, всегда толстеешь. Уж я-то знаю. Когда я влюбилась в Стива, я за месяц набрала пять фунтов. Я приеду к тебе через пятнадцать минут с шоколадным мороженым.
– Я не влюбилась. Я даже на унцию не потолстею из-за мужчины.
Мэгги звонко рассмеялась, но Флой не шутила. Она многое поняла за этот день. В первую очередь, что ее чувства к Клоду останутся безответными. Тем более что он считает ее охотницей за деньгами! Это возмущало Флой до глубины души.
Она никогда не думала, что Клод сможет обидеть ее. Ей стало горько.
– Мэгги, не волнуйся. Я просто устала.
– Ты слишком много работаешь.
– Ничего. Сегодня высплюсь, и все как рукой снимет.
– Ты уверена? Предложение все еще в силе.
Флой перевернулась на спину и уставилась в потолок.
– Спасибо, со мной все в порядке.
Она повесила трубку и сразу же заснула глубоким сном. Два часа спустя она проснулась, разбуженная громким стуком и треском. Спросонья Флой не сразу разобралась, в чем дело, а когда включила свет, увидела, что дверь сотрясается от сильных ударов. С ужасом она поняла, что кто-то пытается вломиться к ней в комнату.
Клод раскинулся на кровати, обнаженный по пояс. В последние дни бессонница стала его привычным состоянием, и он тупо уставился на часы, медленно отсчитывающие время. Полночь. Час.