Хэрриет Гилберт - Белый танец
— Неужели настолько плохо? — Саманта не удержалась от улыбки.
— Хуже некуда. Но зато вы, моя дорогая, выглядите очаровательно. — Лучано одобрительно оглядел ее с головы до ног. — Вам очень идет этот цвет.
— Ммм… спасибо, — пробормотала она, заметив, что его взгляд остановился на ее груди. — Принести бутылку вина? — быстро спросила Саманта, жалея, что не надела более строгое платье или хотя бы бюстгальтер.
Лучано кивнул и попросил ее выбрать вино получше, чтобы подсластить пилюлю «после весьма посредственного ужина», как он выразился.
— Ну, если вы это называете «посредственным» ужином, то что же бывает, когда в вашем распоряжении полная кладовая? — спросила потрясенная Саманта спустя примерно час, когда их тарелки уже опустели. — Где вы научились так вкусно готовить?
— В прошлом у меня была подруга, которая хорошо стряпала. Как-то незаметно и я втянулся. Я вообще считаю, что кулинария — прекрасный способ расслабиться после тяжелого трудового дня. Стакан вина, приятная музыка… Вас это шокирует?
— Нет, что вы! Почему меня должно это шокировать?
— Некоторые женщины не выносят мужчин у плиты. Они, очевидно, полагают, что это не мужское дело, что в этом есть что-то женоподобное…
Саманта от души рассмеялась.
— Глупости! У меня для вас найдется несколько эпитетов, и некоторые из них не очень лестные. Но, ручаюсь, слова «женоподобный» среди них нет!
— Спасибо на добром слове. Сегодня в доме душновато, так не перейти ли нам на веранду? — предложил Лучано.
И здесь, как призналась себе позже Саманта, она сделала ошибку. Прекрасный ужин и приличное количество выпитого вина — что случилось с ее железным правилом никогда не пить на работе? — притупили инстинкты Саманты, и она расслабилась. Не следовало бы ей сидеть сейчас на диване-качалке рядом с Лучано, бедро которого крепко прижималось к ее ноге.
— Последние несколько дней были очень интересными. — Лучано взял у Саманты бокал с вином и поставил на перила веранды. — Вы помните, как я возражал против того, что вы называете «плотной охраной»? — продолжал он с улыбкой, беря ее за руки. — Но должен признаться, к своему удивлению, что в жизни, оказывается, бывают вещи похуже бдительного ока высокопрофессиональной мисс Митчел.
— Спасибо… — проронила Саманта, — за несколько сомнительный комплимент.
Она хотела провести вечер за легкой, приятной беседой, избегая опасных полутонов и намеков, но у Лучано был свой сценарий, который не предусматривал шутливого обмена репликами и милой болтовни о пустяках.
— Да, — продолжал Лучано, — интересными были не только прошедшие дни, но я получил удовольствие и сегодня, включая этот вечер, разумеется.
— Приятно слышать, — сдержанно отозвалась Саманта.
Она злилась, что ведет себя, как провинившаяся школьница, и в то же время была обеспокоена тревожными сигналами, посылаемыми ее смятенным разумом.
— Сегодня утром я говорил с вами серьезно, — тихо произнес Лучано, поднеся ее руку к своим губам. — Я не собираюсь играть с вами в кошки-мышки и тем более — играть вашими чувствами.
— Я рада, — пробормотала Саманта, по-прежнему ощущая неловкость.
— На самом деле, мои намерения совсем… совершенно другие.
— Не понимаю, что вы имеете в виду, — пролепетала она, чувствуя, как ее обдает жаром от близости с человеком с такой сильной мужской аурой.
— Не может быть! — промурлыкал улыбающийся Лучано и привлек ее к себе. — Такая умная, сообразительная женщина, как вы, моя дорогая, конечно же понимает, что я хочу заняться с ней любовью.
О! Этого мужчину нельзя заподозрить в пристрастии к двусмысленности! — подумала Саманта, сдерживая приступ нервного смеха.
Но ей стало не до веселья, когда Лучано крепко сжал ее в своих объятиях и еще сильнее прижал к себе.
— Ну все, хватит! — не выдержала Саманта, пытаясь, хоть и против своего желания, высвободиться из ловушки. — Мы, кажется, договорились больше не допускать таких глупостей! Или вы забыли?
— Да, мы не должны нарушать правила, — охотно согласился Лучано, но она уловила в его тоне насмешку. — Я, правда, запамятовал, где находится эта запретная зона. Здесь? — вкрадчиво спросил он, снова заключая ее в объятия. — Или, может, нам передвинуть ее сюда? — Лучано повернул Саманту лицом к себе и положил ее руки на свои плечи.
— Прекратите! — попросила она, но в голосе ее не было уверенности.
— А может, нам лучше перекроить границу и провести ее заново здесь? — жарко прошептал он и медленно провел ладонями по всей длине ее платья. — Нет, все-таки лучше всего в этом месте, — хрипло сказал Лучано, нежно лаская груди Саманты, прикрытые лишь тонким шелком платья.
Искушение нарушить собственный запрет было слишком сильным. Чувствуя, что теряет способность соображать, Саманта запустила пальцы в густые черные волосы Лучано. Учащенно дыша, она смотрела в его голубые, кристально чистые, пронизывающие насквозь глаза, которые блестели в ярком свете луны.
Лучано начал медленно склоняться к ней, а Саманта молча смотрела на его чувственные губы и думала лишь о том, что он делает это слишком медленно. И, когда он наконец приник к ее жаждущему рту, она, как и на скамейке во дворе кафе, забыла обо всем и крепко обхватила руками его сильную шею. Лучано быстро встал и, легко подхватив Саманту на руки, направился в свою спальню.
— Я больше не желаю слышать никаких возражений, — твердо сказал он, осторожно опуская ее на кровать. — Я серьезный человек, а не зеленый юнец, бросающийся на любую женщину, готовую ответить на его сексуальные поползновения. Я не собираюсь пользоваться нашими деловыми отношениями, — продолжал он, опускаясь на кровать рядом с ней, — дело есть дело. Но это, — добавил он, нежно обнимая Саманту, — это уже личное! Сейчас мы просто мужчина и женщина, которые хотят быть вместе.
Святая правда! — подумала Саманта, чувствуя, как от одного звука бархатистого низкого голоса Лучано ее охватывает безумное желание отдаться этому мужчине. Ей казалось, что все в нем имеет над ней неограниченную власть. Она удивлялась, насколько сильна в ней жажда принадлежать человеку, которого она в общем-то едва знает. Но это чувство возникло — сейчас Саманта уже не лгала себе — в первый вечер их знакомства, когда Лучано обнял ее и поцеловал.
Лучано наклонился к ней и нашел ее губы. Он целовал Саманту осторожно и ласково, но эти нежные поцелуи возбуждали ничуть не меньше, чем страстные, бурные объятия.
— Саманта, дорогая… — хрипло шептал Лучано, освобождая ее от платья. Он отбросил его в сторону и снова жадно припал к ее губам — поцелуи стали требовательнее, ласки более дерзкими. — Я мечтал об этом моменте, когда впервые обнял тебя! — горячо шептал он, снимая с нее кружевные трусики.
