Кетлин О'Брайен - Своенравная Мелани
Это была цветная фотография молодой женщины с ослепительной улыбкой и умными голубыми глазами. Ее изящные руки лежали на коленях, и если бы Мелани повнимательней посмотрела на них, то, без сомнения, увидела бы маленькое бриллиантовое колечко.
Фотография была не подписана, но Мелани уже знала, что это Шейла.
Так вот она какая. Очень даже милая, подумала Мелани, совсем не похожа на ту стерву, которую рисовало ее воображение.
– Тед, – прошептала Мелани. – О, Тед...
У нее сжалось сердце при мысли, как порой жестоко ранят друг друга люди.
Год назад Шейла расстроила их помолвку и переехала в Лос-Анджелес. Может быть, в душе она надеялась, что Тед последует за ней или найдет какой-то выход и у них все образуется? Но Мелани знала, что Тед упорствовал. Он наотрез отказывался делать какие-либо шаги, не в силах побороть свою гордость.
Мелани снова взглянула на мирно спящего мужчину. Нет, она никогда не сможет стать женой Теда Мартина, зная, что его сердце отдано другой.
– Тед, – сказала она, нежно касаясь его плеча. – Я должна это сделать, и не только ради тебя.
С этими словами Мелани направилась в библиотеку. Там она сняла телефонную трубку и набрала номер.
– Справочная? – тихо спросила она, когда услышала голос оператора в Лос-Анджелесе.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Когда на следующее утро раздался звонок в дверь, Мелани сложила на груди руки, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Это наверняка Шейла.
Прошлой ночью ей все же удалось дозвониться, но Шейлы не оказалось дома, и она оставила сообщение на автоответчике.
Мелани мельком взглянула на Теда. Он, ни о чем не подозревая, сидел в дальнем углу библиотеки и увлеченно штудировал том под названием «Основы управления частной школой».
В дверь снова позвонили.
– Кого там, черт побери, принесло? – выдал Коперникус и подозрительно взглянул на девушку. Мелани показала птице язык, и та, с удовольствием подхватив новую игру, высунула свой.
Мелани изо всех сил пыталась сдерживать себя, ожидая, когда миссис Хиллиард наконец доберется до двери и откроет ее. Одной рукой с беззаботным и невинным видом Мелани скармливала семечки Коперникусу, а пальцы другой незаметно скрестила, молясь, чтобы Тед не слишком разозлился, узнав правду.
За дверью стояла подозрительная возня и суматоха. Раздалось сразу несколько голосов. Неужели Шейла приехала не одна?
Но это была не Шейла. Первым в комнату вошел Клей, а следом за ним с иголочки одетый смазливый молодой человек.
Мелани сразу же поняла, кто это. Новый адвокат, который займется ее делом! Ее сердце упало. Но минутой позже, прервав ее печальные размышления, вошла очаровательная улыбающаяся женщина средних лет. Она вкатила в комнату огромную передвижную тележку, доверху нагруженную... свадебными платьями.
Мелани разжала кулачок, и пригоршня семечек рассыпалась по полу. Она беспомощно уставилась на тележку, не в состоянии что-либо произнести.
– Мелани, я бы хотел тебе представить, – сказал Клей, кладя руку на плечо молодого человека, – Джейка Дилларда. Он пришел для того, чтобы поговорить о принятии на него ответственности за ведение в суде дела о наследстве твоего дяди.
Мужчина улыбнулся и протянул руку. Мелани автоматически пожала ее.
– Приятно познакомиться, – сказал он. – Надеюсь, мы отлично сработаемся.
– Да, – тупо произнесла она. – Да, конечно, уверена, что так и будет.
– А это – Лариса Дэвид, – продолжал Клей, широко улыбаясь, словно он был хозяином потрясающе успешной вечеринки. – Миссис Хиллиард утверждает, что, по здешним поверьям, свадьба ненастоящая, если платье не из салона мисс Дэвид.
Очаровательная женщина протянула руку с изящным достоинством.
– Не стоит доверять мужчине, который слишком льстит, – сказала она, улыбаясь. В ее речи чувствовался иностранный акцент. – Но вы, мисс Браунинг, окажете мне большую честь, если выберете что-нибудь из моей коллекции.
Все происходящее казалось сюрреалистичным.
Мелани, словно во сне, слышала свой собственный голос, она делала какие-то учтивые комментарии по поводу великолепной коллекции свадебных туалетов, где-то на заднем плане звучал голос Клея, который представлял гостей Теду...
– Ладно, Диллард, нам пора. У нас еще уйма дел, – вдруг услышала она, – да и Мелани нужно подготовиться к предстоящему торжеству.
Между тем с головой ушедшая в творческий процесс мисс Дэвид уже вытаскивала платья, прикидывая, какое из них подойдет девушке.
Отложенное платье было поистине удивительное, ничего подобного Мелани не видела – море гладкого белого «мокрого шелка». Мисс Дэвид приложила его к Мелани.
– О-о-о, – протянула она, – очень долго я искала девушку, которая могла бы надеть это платье. Оставьте нас, господа, нам нужно уединиться.
– Хай, бэби! – заорал Коперникус. – Отлично выглядишь! – Все покатились со смеху, а он начал важно расхаживать по жерди, удовлетворенно насвистывая.
– У этой птицы очень тонкий вкус, – объявила женщина. – Эта модель очень изысканна. У нас в Болгарии она пользуется невероятным успехом.
– Что ж, если вас с Коперникусом объединяют общие взгляды, мисс Дэвид, может быть, вы нам кое в чем поможете, – загадочно улыбаясь, произнес Клей и взял со стола фотографию Мелани. – Понимаете, птица странно реагирует на нее, но мы не можем понять, на каком языке она изъясняется. Послушайте, пожалуйста, может, это болгарский...
Мелани не успела понять, куда клонит Клей, как тот уже поднес к Коперникусу фотографию.
– Нет... – воскликнула Мелани, но от страха ее голос оказался настолько тих, что никто его не услышал.
Как только фотография попалась на глаза Коперникусу, он бодро встрепенулся и в ту же минуту приступил к своей странной речи. Польщенный большой аудиторией, попугай превзошел самого себя. Он без запинки выплеснул все эти слова несколько раз подряд.
Мелани не смела поднять взгляда, не отрываясь от кончика своих туфель.
Мисс Дэвид восторженно хлопала в ладоши.
– Ну, что я вам говорила – эта птица просто кладезь утонченности, – воскликнула она. – Эта маленькая смышленая птичка цитирует Шекспира!
Заинтересованный шепот пробежал по комнате. Мелани подняла глаза и встретилась с улыбающимся взглядом Клея.
– Интересно. И что же он говорит? – нетерпеливо спросил Тед.
Мисс Дэвид задумалась. Потом заговорщицки приложила свой пальчик к губам и посмотрела на Мелани.
– Нет, – сказала она. – Это касается только Мелани. И я скажу только ей одной. А сейчас нам пора.
