Марта Поллок - Богиня из офиса
— Прекрасно! Раз он расстраивается, значит, мозги у него работают! — возразил Дортсман. — У него амнезия! Я знал, что амнезия существует, но полагал, что она приключается чаще с героями мыльных опер, чем с реальными людьми. Но бедный Александр действительно забыл, кто он и кто его жена…
— Миссис Холидей, расскажите что-нибудь вашему мужу о его работе, — прервал адвоката врач, обращаясь к девушке. — Удивительно, как порой какой-нибудь маленький факт стимулирует память.
Его работа? Габриель испугалась. Если она скажет, что Александр выискивает факты для журнала «Любопытный» и телепередачи «Из первых уст», Грегори Дортсман заподозрит истинные мотивы их приезда. А если заподозрит, им несдобровать.
Александр попал в больницу с амнезией, она живет у миссис Рутберг, и оба представляют собой очень легкие мишени. И еще малышка Джейн… Может, она насмотрелась кинофильмов, где люди попадают в аналогичные ситуации, и у нее появилась мания преследования? Но все же Габриель решила, что не может позволить себе откровенничать.
Она вспомнила слова Александра: «А если я скажу, что окончил университет и получил лицензию на адвокатскую практику?».
Вряд ли это правда, но отвлечет Дортсмана. — Он адвокат, — сказала Габриель, мысленно прося у Александра прощения за этот обман.
— Оказывается, мы с ним коллеги, — удивился Дортсман. — Но мы не говорили о роде его занятий во время визита.
— Да, не говорили, — подтвердила Габриель.
Такие жизненно важные вопросы, как работа, рекомендации, семейные связи, вообще не упоминались. Тогда это лишь подтвердило их мнение, что Грегори Дортсмана интересуют только деньги.
Эта встреча, казалось, произошла тысячу лет назад, когда Дортсман был их врагом, теперь, с момента аварии, как ни странно, Габриель начинала видеть в нем союзника. Он был так искренне огорчен случившимся с Александром!
Однако все ее инстинкты предупреждали свято хранить их тайну. Грегори Дортсман — могущественный человек, у него повсюду связи, особенно в этом городке. Ради безопасности Александра, ради маленькой Джейн адвокат должен продолжать верить, что она и Александр действительно женаты. Да, этот человек не должен узнать истинные причины их появления в «Луне».
— Александр работает в юридической фирме? — спросил Дортсман. — Или у него своя практика?
Габриель закусила губу. Если она, не дай Бог, допустит ошибку, он тут же уличит ее во лжи.
— Я знаю, что Александр… э-э-э… представляет интересы клиентов, таких, как, например, телевизионные студии, — медленно сказала она, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь о работе юристов.
— Но я совершенно ничего об этом не помню, — подал голос Александр.
Он выглядел таким встревоженным, таким беспомощным, что у Габриель защемило сердце. Конечно, не помнит!
К счастью, в этот момент в палату заглянула медсестра и поманила врача в коридор. Рискованный разговор был прерван.
— Габриель, хочу, чтобы вы знали: я сделаю все, чтобы помочь вам, — сказал Дортсман. — Я прослежу, чтобы страховая компания оплатила больничный счет, и я настаиваю на том, чтобы взять на себя все ваши расходы, пока вы остаетесь в городе.
— А Джейн? Как вы знаете, сейчас о ней заботится миссис Рутберг… — Габриель глубоко вздохнула. — Вы не поверите, но я уже люблю ее. Я не хочу потерять ее.
— Моя дорогая, вы ни в коем случае ее не потеряете. Документы будут оформляться, как и планировалось. Вы и Александр получите вашу девочку.
Врач вернулся в палату с медсестрой и двумя санитарами.
— Мы отвезем его на обследование, — сообщил он.
У Александра страшно болела голова, его тошнило от любого движения. Но больше всего мучило то, что он совершенно ничего не помнит. Он с тоской посмотрел на Габриель, следящую за ним полными слез глазами. Их взгляды встретились.
И тут Габриель проскользнула между санитарами и встала рядом с каталкой.
— Все будет хорошо! — пылко сказала она, прижав его ладонь к своим губам. — Я люблю тебя!
Слова вырвались непроизвольно, будто сами собой. Неужели ее так увлекла роль любящей жены, что она точно угадала, что должна сказать в данный момент?
Александр выдавил слабую улыбку. Ее слова пролились бальзамом на его душу, изгоняя оттуда отчаяние. Я не одинок, утешил он себя. У меня есть любящая жена и ребенок.
— Ты будешь здесь, когда я вернусь? — прошептал Александр, только сейчас понимая, как ему повезло, что есть человек, который любит его, которому он по-настоящему дорог. А если бы ему пришлось пройти через это испытание одному?
— Конечно, буду. — Габриель наклонилась и поцеловала его в щеку.
Александр протянул руку и погладил ее мягкие волосы.
— Я рад. — Он успокоился окончательно и, желая утешить ее, сказал: — Не волнуйся, Габриель. Все будет в порядке.
Девушка улыбалась ему, пока его не вывезли из палаты. Потом спрятала лицо в ладони и разрыдалась.
8
Неделя после аварии была самой странной в жизни Габриель. Она постоянно лгала, хотя прежде испытывала отвращение к обману. Она рисковала, хотя до этого всегда стремилась к безопасности и спокойствию. Ее жизнь стала сплошным противоречием — и никогда не была такой… замечательной!
Александр думал, что она его жена, и хотел видеть ее постоянно. Его лицо светлело, когда она входила в палату, он старался быть, по возможности, предупредительным и внимательным. Джейн почти всегда была с ними, и они по очереди кормили ее. Габриель была убеждена, что он заботится о ребенке с таким же наслаждением, как и она сама. Он гордо показывал девочку медсестрам, называя своей дочкой.
Его амнезия оставалась загадкой для специалистов. За несколько дней многосторонних обследований и наблюдений врачи не смогли найти ее причину. Никаких повреждений мозга, кроме сотрясения, обнаружено не было. Он сохранил все свои интеллектуальные способности и мог общаться с окружающими, как все обычные люди. Его физическое здоровье тоже не пострадало, даже головные боли вскоре прекратились.
Тогда доктор Аммон, психиатр, обследовавший Александра, предложил следующее объяснение случившемуся.
Он считал, что у Александра избирательная амнезия, состояние, спровоцированное ударом по голове, при котором перегруженное сознание временно «изъяло из употребления» какие-то показавшиеся ему негативными воспоминания.
Утомленный длинной, полной специальных терминов речью специалиста Дортсман не выдержал.
— Прекратите вашу научную болтовню и объясните по-человечески! — рявкнул он, считая, что как местный благодетель может позволить себе иногда не заботиться о соблюдении приличий.
