Галина Гилевская - Обжигающая страсть
Забыть, к сожалению, оказалось не так легко, хотя она твердо знала, что никогда его не любила. Просто теперь Лолита его ненавидела. Ненавидела от всего сердца, и эту ненависть, сколь ни странным может это показаться, притупило только знакомство с Макаром, а погасила только связь со Степаном Николаевичем.
Лолита просто забыла Амельянюка.
И вот теперь он вдруг объявился вновь…
Когда утром он пришел в ее офис и секретарь доложила по селектору о посетителе, Лолита даже не сразу вспомнила, где слышала это имя. А когда вспомнила, было уже слишком поздно — он стоял перед ней в ее кабинете.
Она попробовала его выгнать, но он был такой корректный и вежливый, такой обходительный и смиренный, что девушка сдалась: он просидел у нее в офисе целый день, болтая о том, о сем и послушно замолкая, когда она была чем-либо занята.
Он рассказывал о своей жизни без нее, о том, как уехал в Петербург, чтобы пожить немного там и отдохнуть от Москвы, что у него «пошла» работа, и уже удалось продать несколько хороших вещей, что он решил съездить на юг, к солнцу, набраться красок и впечатлений и т. д. Он нес всякую чепуху, но ни разу не заговорил о тех днях, когда они были вместе. Наверное, именно поэтому Лолита его не только не выгнала, но и пригласила к себе на ранний ужин и даже записала его питерский адрес.
В общем, все было бы прекрасно, если бы только у нее не было Кравцовых! Именно в этот день ее захотел срочно увидеть Макар. Именно в этот вечер они спланировали встречу со Степаном. И именно в эти мгновения, хотя ни старший, ни младший из Кравцовых ни о чем не догадывались, Лолита чувствовала себя хуже всего.
Как будто она уже испытывала это. Как будто входила второй раз в одну и ту же воду.
Как будто чувствовала чисто физически упрек, и невозможно было понять только одного — откуда, от кого он исходит.
Что-то нехорошее и опасное возвращается, казалось девушке, в ее жизнь…
И это оказалось правдой: когда Лолита уснула, они приснились ей все вместе — Кравцовы и Амельянюк. Они втроем стояли перед ней на коленях, умоляя сделать выбор, а она стояла перед ними абсолютно обнаженная и задумчивая, не в силах решиться ни на один из вариантов.
Но, что хуже всего, во сне они были не одни: за спиной стоящих на коленях мужчин возвышалась, положив руки им на плечи, все та же знакомая черная тень. Без лица.
А ведь Лолита так надеялась, что страшный призрак исчез из ее снов навсегда…
Степан Николаевич в эту ночь тоже долго не мог уснуть.
С женой у них получилось все великолепно. Он чувствовал себя молодым, сильным. Он бросался на Светлану мощно и страстно, как раньше, и получая абсолютно адекватную реакцию в ответ.
Но когда жена уснула, засопев на своей половине кровати, мысли улетели к Лолите, лишив его сна.
Он даже встал и тихонько прошел в кабинет, чтобы перелистать книгу, которую ему дала сегодня Паркс, в поисках записки или хотя бы какого-нибудь намека на объяснение, но, не найдя ничего, вернулся к жене под одеяло.
Странно, конечно, но, ворочаясь с боку на бок рядом со спокойно спящей удовлетворенной женой, больше всего Кравцова раздражало видение — Лолита всю ночь наслаждается страстью в объятиях этого волосатого художника прямо в своей спальне. Даже мысли о том, что Амельянюк остался у Литы, Степан Николаевич вынести не мог. А картина, которая возникала периодически у него в голове, была так естественна, что Кравцов скрипел зубами от бессильной ярости…
Амельянюку в эту ночь, между тем, тоже было не до сна — отправившись от Лолиты в казино, он засиделся там до закрытия, спустив половину из заработанных в последнее время и взятых в дорогу долларов…
И только Макар спал спокойно, сном ребенка, подложив руку под голову и свернувшись калачиком. Ему снилась дорога, открытый люк джипа, музыка и Лолита. Она сидела рядом с ним, ветер развевал ее волосы, а она смотрела на него и смеялась. Нежно и ласково…
Макар во сне улыбался.
Утром Степан Николаевич по привычке поехал в Думу, но не смог высидеть в кабинете и часа и начал разыскивать Лолиту. Ее домашний телефон не отвечал, и Кравцов отправился в ее офис, забыв даже об элементарных правилах конспирации, — на служебной «Волге».
Он влетел в приемную, как тайфун, ошеломив секретаршу, которая с криком «Госпожа Паркс занята!» вбежала в кабинет Лолиты уже после того, как туда ворвался Кравцов.
— Ничего, Вероника, все нормально. Спасибо… — Лолита успела подавить удивление и добавила почти спокойно: — Да, и постарайся, чтобы нам никто не помешал.
— Конечно, не беспокойтесь, — секретарша еще раз обиженно взглянула на Кравцова и вышла из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.
— Степан, ты так неожиданно…
— Да, Лита, я знаю. Но не мог иначе… Мне надо с тобой поговорить.
Лолита указала Кравцову на низкий мягкий диван, стоявший в углу кабинета, и сама опустилась рядом.
— Лита, как ты красива… — протянул Кравцов, не в силах сдержать восхищения.
Девушка действительно была прекрасна — строгий темный костюм с «гольфом» телесного цвета сидел на ней превосходно, мягко подчеркивая нежную грудь, тонкую талию и великолепные бедра. Когда она села, глазам Кравцова открылись чудесные колени, плотно обтянутые чуть заметными тоненькими чулками. Волосы были уложены набок и тяжелой волной спадали на одно плечо, открывая взору великолепную шею и маленькое ушко.
— Ты просто прелесть, Лита…
Вместо ответа девушка улыбнулась и поцеловала Степана в щеку, тут же аккуратно вытерев след от помады.
— Ты пришел, чтобы напомнить мне об этом? — с улыбкой спросила она.
— Нет, мне действительно надо с тобой серьезно поговорить… — Кравцов на секунду умолк, как бы собираясь с силами, но тут же резко открыл свой дипломат, извлек оттуда какой-то сверточек и, протянув его девушке, решительно заговорил: — Спасибо за книгу, конечно. Но я хотел бы знать, что все это значит?
Лолита молчала, и в голосе Степана послышалась уже чуть ли не угроза:
— Кто этот человек? Ты мне ответишь или нет?
Девушка вскинула на Кравцова глаза и судорожно вздохнула, как будто собираясь ответить резко и грубо, но, видимо, подавила в себе раздражение и ответила тихо и спокойно:
— Я была с Петром в тот вечер, когда умер Ральф… Мы подружились с ним на какой-то вечеринке и… ну, в общем, можно сказать полюбили друг друга. Мы с Ральфом только вернулись из Парижа. Сам понимаешь, друзей в Москве не слишком много… В общем, мы с Петром сошлись.
Она прошла к столу, достала из сумочки сигареты и вернулась к дивану. Кравцов вытащил зажигалку, дал прикурить девушке и закурил сам, чувствуя, что начинает волноваться все больше.
