Памела Кент - Полюбить врага
Он тронул ее строгую прическу. Медленно, как бы давая ей время оттолкнуть его, вынул шпильки из ее волос, позволив густым волнам упасть на плечи. Погрузив свои пальцы в эти нежные локоны, он наклонился, чтобы поцеловать ее.
— Нет, — тихо простонала она, горя желанием почувствовать прикосновение его губ.
— Да, — сказал он, и они слились в едином страстном порыве.
Звук входной двери помешал им. Вернулись Тони и Лучия. Мигель прервал поцелуй, но его руки все еще оставались в волосах Анни, оба замерли, гадая, куда направится другая пара — пойдут в гостиную или разойдутся по своим комнатам? Анни начала злиться на себя, что опять позволила Мигелю втянуть ее в эту бесперспективную игру в любовь. С каждым разом она чувствовала, что этот человек все сильнее овладевает ее разумом и телом, а ведь он помолвлен! Господи, дай ей силы и вразуми!
Голоса удалялись, показывая, что влюбленные поднимаются по лестнице наверх, Анни вывернулась из его рук, и, освободившись, направилась к двери.
— Сеньора Донварес упомянула недавно, каким благородным был твой отец и как ты похож на него. Сама я не нахожу этого — ты забыл, что у тебя есть невеста.
— Тем не менее, это обстоятельство не очень сдерживало вас, сеньорита. Вы были очень послушной в моих руках, отдавая мне столько же, сколько получали от меня сами.
— Черт тебя побери!
Он схватил Анни за руку и заставил ее взглянуть себе в лицо, ее волосы разлетелись в сторону, так резко она повернулась.
— Для твоего сведения, мое обручение с Кончитой расторгнуто по взаимному соглашению. Мы не подошли друг другу, как ты и предполагала. Но не питайте надежду, маленькая английская мисс: я нахожу, что одного ловца приданого для нашей семьи более чем достаточно.
Терпение — довольно обременительная добродетель. Услышав эти слова, Анни вышла из себя. Стиснув зубы и почти теряя голову от злости, она с силой вырвала свою руку и, не говоря ни слова, поднялась по лестнице в свою комнату.
Упав на кровать, Анни дала волю слезам. Рыдания душили ее, от ненависти она сжала кулаки и стала колотить подушку. Какой негодяй! Теперь, когда он свободен, этот подлец дал ей ясно понять, как он к ней относится, и указал ей на ее место. Отлично! Ну вот и все — закономерная развязка для затянувшегося романа. Теперь она свободна, пропади он пропадом! С этими словами и на мокрой от слез подушке она заснула, подложив, как ребенок, под щеку ладошку.
8
Три дня спустя Анни была дома. Она избегала Мигеля как только могла в эту последнюю неделю, и, поскольку он также не искал с ней встреч, это оказалось легко. В понедельник он уехал. Во вторник утром Анни, окончив все дела, которые ей необходимо было сделать в этом доме, настояла на том, чтобы улететь в Лондон дневным самолетом.
В оставшиеся дни она пыталась понять, действительно ли помолвка между Кончитой и Мигелем Донваресом расторгнута. Анни понимала, что никто специально не будет обсуждать с ней этот вопрос — она человек посторонний, но никто ни разу не упомянул при ней об этом обстоятельстве. Вполне возможно, что Мигель соврал, желая проверить ее реакцию. Правда, теперь все это уже не имеет никакого значения: она вернулась домой и работает над другими проектами. Ей понадобится еще одна поездка в Испанию на свадьбу, но это будет всего один или от силы два дня.
Она с нежностью вспоминала солнечную погоду, красоту Гранады и безумство красок Южной Испании. О Мигеле Донвареса Анни не думала, навсегда вычеркнув его из своего сердца.
А в Лондоне шел холодный дождь, и дул промозглый ветер.
В одно из воскресений в начале июля Анни встала поздно, надела вытертые поношенные джинсы и старый свитер. Завязав волосы в хвост, как у пони, она даже не взглянула в зеркало. В свое свободное время она работала над свадьбами двух молодых пар, у которых почти не было денег. Они были такими милыми и так влюблены друг в друга, ей хотелось, чтобы, несмотря на отсутствие денег, их свадьбы прошли как можно лучше.
Когда раздался звонок в дверь, она вздохнула и печально осмотрела комнату. Повсюду были разбросаны ленты, кружева, тесемки, миндаль и маленькие цветочки, необходимые ей для работы.
Ну, если это снова Тони, ему придется примириться с царящим тут беспорядком. Его даже можно заставить помочь ей убраться. Он заслуживает этого за то, что не позвонил ей заранее по телефону и не предупредил о своем визите.
Открыв дверь, Анни онемела, увидев перед собой Мигеля Донвареса. На его волосах блестели капли дождя. Радость охватила Анни прежде, чем она успела подумать, и дружелюбная улыбка осветила ее лицо.
— Какой сюрприз! Вы именно тот человек, которого я меньше всего ожидала увидеть у себя в гостях, Майкл, — сказала она нахально, пытаясь скрыть свою радость.
— Неудивительно, что у англичан плохой нрав, на них влияет погода. На улице — ужасно.
— Вы приехали специально, чтобы пожаловаться мне на погоду? — спросила она, опираясь на дверь и только тут сообразила, во что она одета и как причесана. Ей стало неудобно за свой вид, да и хотелось бы, чтобы квартира была уютной и прибранной. Господи, почему он здесь, зачем приехал?
— Вы всех гостей держите на пороге?
Она машинально отступила, и он шагнул в прихожую.
— Вы здесь проездом? Зачем вы пришли ко мне?
— Чтобы увидеть вас, Анни. — Его лицо выразило изумление при виде царящего в квартире беспорядка. — Я вам помешал?
— Я работаю. Делаю сувениры для одной свадьбы.
Она повернулась, чтобы осмотреться: да, беспорядок был страшный — весь пол завален обрезками, а материалы для сувениров были раскиданы по всей комнате.
Мигель закрыл дверь и снял с себя плащ, стряхнув с него воду.
— Я пришел в неудачное время?
— Да нет. Позвольте я повешу ваш плащ в ванной, чтобы с него стекла вода. Снаружи льет как из ведра, у вас нет зонтика?
— Нет.
Когда Анни вернулась в комнату, Мигель сидел на диване, изучая груду сувениров на столе. Она собрала кружева и тесьму и села на стул, чувствуя, как у нее подгибаются коленки.
— Итак, чем я обязана вашему визиту? Почему вы здесь?
— Здесь в Англии? Здесь в Лондоне? Или здесь в вашей квартире?
— Вы что хотите поймать меня на слове?
На нем была голубая рубашка. Темные плотные брюки обрисовывали его длинные ноги. Волосы были влажными и слегка взъерошенными.
Анни облизала губы, не в состоянии оторвать от него глаз. Он не вписывался в ее маленькую квартиру с разбросанными повсюду обрезками, этот смуглый, сильный, интригующий и опасный человек. Она почувствовала, что рада видеть его снова, и тут же испугалась этого.
