Лора Патрик - С любовью, Элис
– Ничего. – Он нагнулся к самому лицу Бенедикта. – Может быть, что-нибудь другое подберем для Джеки? Браслет или свитер.
Бенедикт взглядом сожаления окинул стоявшие перед ним изящные коробочки с драгоценными кольцами и кивнул.
– Пойдем понюхаем разные духи, – сказал он. – Джеки всегда так хорошо пахнет. Наверняка она ими пользуется.
Продавец убрал коробочки с кольцами обратно и нагнулся к ним через прилавок.
– Купите соль для ванны или какой-нибудь душистый лосьон. Я всегда дарю что-нибудь в этом роде моей жене, и она довольна.
– Наверняка в парфюмерном отделе есть какие-нибудь подарочные наборы, – сказал Тэд.
– Я думаю, это лучше, – кивнул Бенедикт. – Эти кольца такие маленькие, что она легко может их потерять.
Тэд вздохнул с облегчением, и они направились в соседний отдел. Но красивые кольца продолжали тревожить его воображение. Какое бы из них она выбрала? У Джеки такой тонкий вкус… Судя по ее простой, но элегантной одежде, она тяготеет к классическому стилю. В самом первом ряду было такое хорошее колечко, наверняка оно бы…
Он остановил себя. О чем он думает? Они всего несколько дней назад первый раз поцеловались, а он уже думает об обручальном кольце. Тэд вздохнул. Надо было быть более разумным и сразу пойти в отдел, где продаются шарфы и прочие аксессуары.
Джеки взглянула на кухонные часы и вытерла руки полотенцем. Она только что закончила украшение из переплетенной мишуры разных цветов, которое предполагалось повесить с двух сторон камина в гостиной Бенедикт растянулся на диване, смотря по телевизору свои любимые мультфильмы. Три часа назад Тэд ушел в конюшню, пообещав, что вернется через несколько минут.
Джеки подошла к дивану и слегка взъерошила волосы Бенедикта.
– Давай, Бенни, уже половина десятого, пора в кровать.
Бенедикт не особенно возражал. Единственным знаком протеста был стон недовольства. Довольная своим успехом на ниве воспитательной деятельности, она вручила мальчику пирожное и поцеловала его. Она мало общалась с детьми и поэтому плохо представляла себя в роли матери. Но с Бенедиктом это происходило само собой. Несмотря на то, что они были друзьями, она сумела внушить ему уважение по отношению к себе. Бенедикт слушался ее и старался во всем угодить. В те редкие моменты, когда он себя плохо вел в ее присутствии, одного взгляда было достаточно, чтобы пристыдить его. В то же время Джеки чувствовала, что Бенедикт дает ей нечто большее. Она не сомневалась, что он не только уважает, но и любит ее. И это укрепляло ее собственную любовь к мальчику. В последнее время, думая о том дне, когда она покинет ферму, она размышляла не только о том, как расстанется с Тэдом, но и о том, что будет с Бенедиктом. Слезы наворачивались у нее на глаза, когда она представляла, какую боль причинит ему ее уход.
Джеки постаралась отвлечься от гнетущих мыслей и не думать о будущем. Она окинула взглядом комнату Морис лег спать еще час назад, и, поскольку ей больше нечего было делать, она решила вернуться в пристройку, заглянув по дороге в конюшню Перед тем как выйти из дома, Джеки завернула в полотенце несколько пирожных и налила немного сидра в термос Тэда.
Джеки предполагала, что Тэд трудится в поте лица, торопясь закончить все дела к Рождеству Но, проскользнув в конюшню сквозь тяжелую дверь, она обнаружила его стоящим в проходе. Тэд, не отрываясь, напряженно смотрел куда-то в глубь стойла. Джеки приблизилась.
– Тэд, все в порядке? Я думала, ты собираешься идти в дом. – Весь день Джеки работала не покладая рук, утешая себя мыслью, что вечером ее ждет заслуженная награда – общение с Тэдом. Она боялась признаться себе в этом, но каждый его взгляд, который показался ей не совсем теплым, заставлял ее проводить бессонные ночи в размышлениях о том, что она сделала не так.
Услышав звук ее голоса, Тэд на миг обернулся и тут же снова перевел взгляд на лошадь, тихо похрапывавшую в глубине стойла.
– Не знаю, она как-то беспокойно себя ведет.
Джеки заглянула внутрь. Это была Джуди – тихая смирная лошадка, которую она любила и которую часто подкармливала сахаром.
– Ей плохо? – спросила Джеки.
– Похоже, она скоро ожеребится. – Джеки вдруг испугалась.
– Может быть, она ела слишком много сахара в последнее время?
Тэд хмуро взглянул на нее.
– Прости меня, пожалуйста, но я без разрешения кормила ее сахаром в последние дни. Это единственная лошадка, которая привязалась ко мне, и раз уж мы с ней подружились…
Тэд приложил палец к ее губам.
– Несколько кусочков сахара ей не могли повредить.
– Целых шесть! – не успокаивалась Джеки. Тэд отрицательно покачал головой. Джеки вздохнула с облегчением. Чего она точно не хотела, так это убить одну из его лошадей.
– Тогда что с ней?
– Она должна ожеребиться в середине января, но в прошлом году она ожеребилась в ноябре, и детеныш родился мертвым. Ей надо выдержать срок, тогда все будет хорошо, и жеребенок обещает быть сильным и здоровым.
– Что-нибудь можно сделать? – спросила Джеки. – Может быть, вызвать ветеринара. Он даст ей какие-нибудь лекарства.
– В таких случаях лучше надеяться на природу. Подождем и посмотрим.
Джеки тяжело вздохнула. Тэд выглядел отдаленным, озабоченным внезапной проблемой. Обычно он был таким внимательным, романтично настроенным… Все же она еще мало его знала. Нужна ли ему сейчас ее поддержка или ему надо остаться одному?
– Ну тогда я, наверное, тебя оставлю, – неуверенно произнесла Джеки. – Бенедикт уже лег. Пирог на плите. Если ты голоден, я принесла тебе пирожные и сидр. – Она поставила термос на низкую скамеечку. – Спокойной ночи.
– Спасибо, – сказал он сухо.
Джеки уже повернулась, чтобы уйти, но в последний момент вдруг почувствовала, как сильные руки остановили ее, обняв за талию.
– Прости, – сказал Тэд, спрятав лицо в ее волосах. – Останься. Я не хочу, чтобы ты уходила.
– Но ты занят. Я не хочу тебе…
– Когда я смотрю на тебя, я забываю обо всех своих проблемах. – Он легко повернул ее к себе и прижался губами к ее щеке. – Не хочешь полежать на сене?
– Давай поцелуемся, – застенчиво промурлыкала Джеки, – а потом посмотрим, чем это кончится.
Тэд приподнял ее голову за подбородок и прильнул к ее губам. Джеки почувствовала слабость в коленках и подумала, стоит ли ей отказывать ему в маленьких радостях? С каждым днем она все больше нуждалась в нем, и не только физически. В течение дня она придумывала множество вещей, которые собиралась сказать ему вечером, чтобы развлечь его.
Несколько дней после той сказочной ночи, когда он целовал ее среди заснеженных полей, она еще пыталась убедить себя, что легко сможет расстаться с ним после Рождества, без всяких сожалений вернуться в Манчестер. Но сейчас она понимала, что это невозможно, только это ничего не меняло. Ей все равно придется уехать, после того как закончится их рождественская сказка.
