Глория Беннетт - Под золотым водопадом
– Он настоящий джентльмен. Даже целует дамам руки.
– Какой ужас! И носит камзол и ботфорты?
Полдня прошли в восторгах, тисканье ребенка, осмотре достопримечательностей и советов по поводу улучшения интерьера.
Наконец перед сном подруги примостились на двуспальную кровать Линды, и настало время для задушевного разговора.
Линда подробно поведала Мэг обо всех прошедших событиях. Мэгги сосредоточенно и молча выслушала рассказ Линды.
Потом, сдерживая улыбку, как бы задумчиво произнесла:
– Не знак?, что и сказать! Слушай, я сюда переезжаю. Честное слово. Открою здесь галерею и наконец-то заживу полной жизнью!
– Ладно, хватит трепаться. Лучше расскажи о себе. Был Дафти на вернисаже?
– Ну был. Это песня не из моего музыкального альбома. Во-первых, он ничего не жрет. На диете.
Мне кажется, у него просто паранойя на тему еды.
Мозги из-за этого набекрень. Мы с ним общаемся в основном по телефону. Из-за своей голодовки в рестораны он не приглашает. В кино нам ходить как-то не солидно. На всех выставках со мною он уже был. И что остается?
– Сходите на Бродвей. В театр.
– Пошел он к черту! Меня приглашают туда мои друзья бесплатно. Я же не могу его тащить с собой в качестве довеска? Это неприлично. В другой раз не позовут. А так как я хожу везде бесплатно, он и не чешется звать меня туда же за деньги.
Замкнутый круг. Я уже устала бороться с этими слизняками без инициативы. Мечтаю о твоем поляке. Если он целует дамам ручки, то, может, и в другое место сам поцелует.
– Должна тебе сказать, что у него совершенно нет денег.
– Мне уже все равно. У него их нет по объективным причинам – в Польше был социализм.
А у моего адвоката их нет от жадности. Ну и что мы планируем на День благодарения? Какое меню?
– Будет много народа. Я накрою фуршет. Чтобы был простор для гостей. А заодно легко можно уединиться.
Уединиться в тот вечер было довольно сложно. Народу пришло очень много. Линда даже сама не поняла, как так получилось. Многие из гостей пришли со своими друзьями, которые к ним приехали издалека. Кроме того, в День благодарения традиционно считалось обязательным пригласить кого-то из вновь прибывших эмигрантов или иностранных студентов. Таких набралось человек пять.
Короче говоря, вместо чинного обеда получилась бестолковая типично американская вечеринка, пати. Гости с тарелками слонялись по всему дому.
Сыпали чипсы на дорогую обивку мягкой мебели в гостиной, проливали пепси на кожаные диваны в кабинете и втаптывали в шерстяные персидские ковры крем от торта и другие съедобные компоненты праздничного обеда. Индеек было целых три. Линда тешила себя иллюзией, что какие-то кусочки останутся ее семейству на следующий день. Но кто-то из гостей попросил взять: косточки для собачки и под этим предлогом забрал пол-индейки. Тогда Джованна вдруг презрела щепетильность и припрятала кое-что обратно в холодильник.
Линде необходимо было выполнить несколько важных пунктов. Первое, она должна была познакомить польского профессора с Мэгги. Второе, каким-то образом свести Джованну с Мелиссой. И третье – все время ускользать от разговора с Биллом об их помолвке и постараться не оставаться с ним наедине.
Первый пункт был самый легкий. Профессор Липовски сразу запал на Мэг, как только ее увидел. Она была очень эффектна в своем черно-фиолетовом костюме и фиолетовых чулках. Сразу видно, нью-йоркская штучка. Волосы у Мэг были модно мелированы, и их кончики походили на языки пламени. Она одна из немногих курила и могла составить Каролю компанию. Линда представила их друг другу, сказав о каждом что-то очень многообещающее, и исчезла. Потом краем глаза она заметила, как эта парочка куда-то уединилась, и облегченно вздохнула.
Второй пункт был посложнее. Джованна вдруг уперлась и понесла околесицу. Заявила, что должна сидеть весь вечер в детской, а то малыш проснется и будет плакать. Но потом вдруг у нее что-то перевернулось в голове, и она в девять часов сошла вниз нарядная и взволнованная.
– Мелисса, моя Мэри Поплине без ума от тебя, – шутливо представила она Мелиссе няню.
– Разве вас зовут Мэри? – удивилась Мелисса. – Вы, кажется, говорили – Джованна. – , – Профессор, вы не читаете детских книжек? засмеялась Линда. – А Джо боялась вашего могучего интеллекта. Ну вот видишь, какие у нее пробелы.
Ты должна ее просветить.
Мелисса неожиданно покраснела.
– Я уже давно выросла, а детей у меня нет. Что тут такого странного?
– А «Волшебник из страны Оз» вы тоже не читали? – робко спросила Джованна.
– Нет, ну я же не совсем так безнадежна. Эту книгу мне читал в детстве мой папа. А вы читаете только детские книжки?
– Я сейчас читаю вашу.
– Какую?
– «Шекспир для идиотов»... как раз для меня...
– Да ладно вам. Но это забавная книга получилась, вы не находите?
– Милые дамы, я вас оставляю. Меня ждут другие гости. – Облегченно вздохнув во второй раз, Линда оставила и эту пару и закружилась среди гостей как юла, улыбаясь каждому, спрашивая о чем-то, предлагая поесть или попить. Но как ни крутись, приличия требовали подойти и к Биллу.
– Наконец-то ты обо мне вспомнила. Твоя подруга из Нью-Йорка очень экстравагантна и в то же время мила. Просто Лайза Минелли из «Кабаре».
– Богема, что ты хочешь.
– И я ей наверняка показался скучным и старомодным.
– Я не спрашивала. Мне кажется, она в любом случае будет от тебя в восторге, раз ты мне нравишься.
– Я все еще тебе нравлюсь? Последнее время я начал сомневаться в этом. Можно я останусь, когда все уедут?
– Мэг не уедет, она будет до субботы.
– Может, ты поедешь ко мне?
– Билл, я тебя не узнаю. Мы же договорились.
Когда решу окончательно, тогда я сама скажу.
– А на поцелуй я могу надеяться?
И вдруг Линде стало плохо. К горлу подступил комок, и она отчетливо поняла, что не любит Билла. А если он будет настаивать на близости, то перестанет и уважать. Она не могла понять, что такое произошло и отчего она утратила к нему всякий интерес. Ведь она была немного увлечена им и думала, что это увлечение может перерасти во что-то большее. Но в последнее время все изменилось. Он даже стал ей чем-то неприятен. И особенно тем, что буквально по пятам ходил за нею.
Она подумала, что мужчина в таком возрасте должен вести себя более сдержанно, что ли. Все эти глупые и смешные словечки, все эти сорванные на лету ласки должны остаться в арсенале молодняка.
– Давай поговорим обо всем после праздников, Я же сказала, что к Рождеству все решится. Ждать осталось недолго.
И все-таки мне надо вернуть ему кольцо до Рождества. Это будет более порядочно. А не портить нам обоим праздник. Ах не надо было кольцо вообще брать. Он бы помучился немного, и сейчас уже было бы легче. А то он все это время мечтал, надеялся.
