Бронуин Джеймсон - Смятение сердца
— Да.
Да, я готова. Да, ты мне желанен. Да, так всегда было и будет.
Когда он овладел ее телом, она, как ни старалась, все же не смогла сдержать сдавленный вскрик. Он замер, изумленный. Наконец-то он постиг смысл ее уверений, что между ними никогда ничего не было.
— Ты — девушка?!
Только что перестала быть ею, уточнила про себя Эмили и сказала, поймав его укоризненный взгляд:
— Ты об этом, кажется, позаботился.
Какое новое странное ощущение, это его присутствие в ее теле — горячее, твердое, тяжелое. Сквозь дымку, застилавшую ей глаза, она смотрела на его напряженное тело, так интимно слитое с ее телом.
Все ее существо сгорало от нетерпения. Она пробороздила коротко подстриженными ноготками по его спине:
— Это хорошо, но я хочу двигаться. Я хочу, чтобы ты двигался.
— Это, — выговорил он сквозь зубы, — вовсе не хорошо, милая…
У Эмили дрогнуло сердце — одновременно обрадовалось ласке и ужаснулось, что он не получает удовольствия.
— По-твоему — нет?
— Это не хорошо, это восхитительно. — Он провел языком по ее нижней губке. — Но я не хочу спешить. Я боюсь причинить тебе боль, Эм.
— Не спеша — тоже хорошо, — выдохнула она, приподнимая бедра и обхватывая его ногами, наслаждаясь новыми, неизведанными ощущениями и стоном удовольствия, который вырвался из его губ. Наконец он начал движение в неторопливом, размеренном ритме, осторожно проникая в нее все глубже. И когда напряжение, все нараставшее и копившееся, взорвалось, она испытала невиданное доселе наслаждение.
Лежа в его постели, Эмили воображала, что сейчас должны последовать довольные вздохи, нежные улыбки и приятно удивленные взгляды.
Но прошло минут пять, и чары рассеялись.
— Зачем? — вот все, что она услышала.
Получила? Эмили спустила ноги с кровати и потянулась за скомканным пеньюаром. Быстрее спрятаться под ним, чтобы остановить холод, разливавшийся по спине, и дрожь в руках.
Кутаясь в мягкую ткань, Эмили услышала сзади легкий шум — видимо, Митч тоже потянулся к одежде. И что толку испытывать разочарование — разве она имела основания рассчитывать на что-то большее?
— Я не очень понимаю, на какое «зачем» ты ждешь, чтобы я ответила? — медленно произнесла она, аккуратно завязывая концы пояса бантиком.
Митч замер, и в комнате воцарилась абсолютная тишина. Потом он вздохнул.
— Я и сам не знаю.
Она удивленно обернулась и поймала его взгляд. Неуверенный. Растерянный. Некоторое время Эмили смотрела на него, затаив дыхание. Ее взгляд призывал его к откровенности, того же требовало и сердце. Он был так потрясен, овладев ею, что… Не выдержав, она потупилась, обхватила себя руками за плечи.
— Ты все это время полагал, что… уже спал со мной?
Да! Она прочла ответ в его глазах.
— Несмотря на то, что я говорила? — И столько раз! — Ничего не было, Митч.
— Кстати, для протокола, — медленно выговорил он, — я не могу считать «ничем» то, что я раздел тебя и затащил в свою постель.
— И еще для протокола… — Она посмотрела ему в глаза так же откровенно и твердо. — Тебе не пришлось меня никуда затаскивать.
— И ты лежала в моей постели нагая? И ничего не произошло? — Он покачал головой. — Я не могу в это поверить.
— Той ночью ты не нуждался в утешении такого рода. — Воспоминание о его горе ожило в Эмили, а вместе с ним явился и призрак его жены — красивой, изысканной, вероломной… Он, конечно же, жаждал утешения той ночью, но ему была нужна его ненаглядная Анабелла. — Это я тогда ошиблась, — добавила Эмили тихо.
— А сегодня? Ты тоже ошиблась?
Как ей хотелось сказать «нет», объяснить ему, что сбылся ее самый заветный сон. Что единственной ее ошибкой было ожидание чего-то большего потом, но она не могла заставить себя произнести ни слова. Она боялась, что заплачет о своих несбыточных снах.
— Я не знаю, — глухо выговорила она наконец.
— Прости, Эм.
Из всех вещей, которые ей не хотелось сейчас слышать, на первом месте стояли извинения.
— Потому, что я была девственницей?
— Черт возьми, Эм. — Он сильно растер рукой лицо. — Я не имел права спать с тобой.
— Потому, что ты мой работодатель? Потому, что до сих пор видишь во мне ребенка, который находится на твоем попечении и нуждается в покровительстве?
— Ты в самом деле на моем попечении…
— Я взрослый человек, и сегодня у меня выходной, так что перестань обвинять себя. Я сама хотела, чтобы это произошло, и хочу, чтобы все повторилось снова. И если тебя пугает то, что ты мой босс, то, наверное, тебе лучше перестать быть им, хотя это огорчит и меня и Джошуа.
На некоторое время ее страстный монолог словно повис в воздухе. Да, она вложила в свои слова немало эмоций, не имея ни малейшего представления, откуда это все взялось.
— Ты все сказала? — спросил он с ледяным спокойствием.
Пожалуй, следует добавить еще кое-что.
— Если у тебя есть еще какие-то причины для сожалений, я не хотела бы их знать.
Когда ее глаза все-таки начали снова наполняться предательскими слезами, она поняла, что пора бежать. И быстро направилась к двери, но он остановил ее.
— Куда ты идешь?
Куда угодно, только бы не оставаться здесь. Но Эмили сказала первое, что пришло ей в голову:
— Пора забирать Джошуа с занятий.
— Но сегодня у тебя выходной, — произнес Митч после короткой паузы.
Очень остроумно! Эмили воздела руки вверх.
— Прекрасно, тогда ты сходи за ним. А я пойду укладывать вещи.
Я хочу, чтобы все повторилось снова.
И теперь, шесть часов спустя, воспоминание о ее словах не давало ему покоя. Сжимая руками руль автомобиля, Митч не отрывал глаз от дороги. Зачем рисковать, бросая взгляд в сторону? Он и так знал, что она сидит, напряженно и неподвижно, на пассажирском сиденье, и не из-за того, что боится быстрой езды.
Черт возьми, ему требовалось время, чтобы подумать, разобраться, что было правильным из случившегося в номере горной гостиницы, а что — ошибкой. Ему требовалось время, чтобы найти решение, которое поможет вновь обрести душевное равновесие.
Главное — не дать ей снова уйти.
В его голове уже начало выкристаллизовываться решение. И в самолете на пути в Сидней, и по дороге в Пленти оно не покидало его. Прекрасное, вполне осуществимое практичное решение вопроса, которое не имеет отношения к Эмили в его постели.
Взгляд, брошенный в зеркальце заднего обзора, сказал ему, что Джошуа наконец сморил сон. Эмили сидела рядом, пристегнувшись ремнем безопасности, запертая в тесном пространстве автомобильного салона. Отсюда ей никуда не деться. Он прокашлялся.
