Люси Гордон - Хозяин райского сада
Витторио стоял напротив нее. В свете луны его лицо казалось мертвенно-бледным.
— Ты помнишь, как однажды насмехалась надо мной? — спросил он. — Ты заявила, что сможешь меня одурачить. «Если бы я захотела, я могла бы сказать вам все что угодно. Как бы вы отличили правду ото лжи?» — вот что ты мне говорила тогда, и это было правдой. Еще ты хвасталась своим умением обманывать мужчин: «Самое главное — выбрать правильную тактику. В моем арсенале их целая дюжина. Я смогла бы одурачить практически любого».
— И ты теперь используешь это против меня? — ужаснулась Эйнджел.
— Нет. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы сомневаться в тебе. Но насколько хорошо ты знаешь меня? Может, я обладаю теми же навыками? Если бы я захотел, я мог бы сказать тебе все что угодно. Как ты отличишь правду от лжи?
— Я доверяю тебе! — крикнула молодая женщина.
— Почему? Потому что я сказал тебе, что ты можешь мне доверять? Ты уверена, что я говорил правду?
— Не надо! — воскликнула Эйнджел, закрывая руками уши. — Не пытайся использовать мою любовь против меня!
— Я вынужден это делать, потому что только так можно заставить тебя увидеть опасность. Я настолько тебя очаровал, что ты предложила мне на тебе жениться. А ведь я даже ни разу не сказал, что люблю тебя.
Ошеломленная, Эйнджел молчала. Витторио действительно никогда не говорил ей этого.
— Хочешь сказать, что не любишь меня? — спросила молодая женщина.
— Даже если бы я и сказал: «люблю», как бы ты узнала, правда это или нет?
В наступившей тишине было слышно лишь завывание ветра. Внезапно Эйнджел стало холодно.
— Когда-то я думала, что узнаю, — медленно произнесла она.
Витторио положил ей руки на плечи и притянул ее к себе.
— А что ты скажешь сейчас? — пробормотал он, глядя ей в глаза.
Внезапно у Эйнджел закружилась голова: он, конечно же, мог солгать и убедить ее, что говорит правду. Но в глубине души молодая женщина знала: рисковать стоит.
Вот только почему Витторио никак этого не поймет?
А может, он просто мне не верит?
— Витторио, почему ты так поступаешь?
— Потому что я вижу наше будущее, — ответил муж чина. — Когда мы серьезно поссоримся, это будет ужасно, потому что внутри меня сидит лютый бес.
— Я знаю, — мягко сказала Эйнджел.
— Если я прочту в твоих глазах, что ты пытаешься понять, сколько раз я тебе солгал, преследуя собственные цели, и проклинаешь себя за то, что доверилась мне… Я просто сойду с ума.
Эйнджел резко отпрянула.
— Трус, — прошептала она. — Ты говоришь о доверии, а сам никому не доверяешь. Правда, странно? Недавно ты говорил мне, что я должна рискнуть. Знаешь, почему? Потому что сам ты рискнуть не можешь.
— Я не это имел в виду…
— Довольно! Ты не единственный, кто видит будущее. Ты только что показал мне его. Я не боюсь рисковать, а ты боишься. Я всегда и во всем тебе доверяла, а ты думаешь лишь о том, что скажут соседи. Если их мнение для тебя настолько важнее моего, тогда убирайся к черту!
— Эйнджел, послушай…
— Я уже достаточно наслушалась. Тебе больше нечего мне сказать. — Молодая женщина отвернулась. — Однажды ты предупредил, что делаешь все только на своих условиях. Мне следовало тогда тебя послушать. — Эйнджел вздохнула и провела рукой по волосам. — Давай закончим этот разговор.
— Я отвезу тебя домой.
— Нет, я поймаю такси. Тебе завтра утром ехать к Традини, а когда ты вернешься… когда вернешься…
— Эйнджел, — умоляюще произнес Витторио.
— Я просила тебя не называть меня Эйнджел. Я — не она.
— Тогда кто ты? — спросил мужчина.
— Я думала, что знаю, но ты мне на многое открыл глаза. Я больше не могу разговаривать. Прощай!
Эйнджел быстро повернулась и направилась к шоссе. Сейчас ей хотелось лишь одного — поскорее уйти от Витторио. Она сказала ему, что видит их будущее. Она и вправду увидела его сейчас, и это разбило ее сердце.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Витторио понадобилось два дня, чтобы разобраться с Джино Традини и заставить его сделать двойной заказ по повышенной цене. Как он и подозревал, Джино думал, что может обмануть Эйнджел, потому что она была новичком в этом бизнесе. Убедив его в обратном, Витторио отправился домой.
Всю обратную дорогу мужчина думал, что сказать Эйнджел.
У него был выбор: либо согласиться с ней и признать, что у них нет будущего, либо умолять ее все забыть, остаться с ним и любить его. Витторио колебался между двумя этими решениями, но был убежден, что, когда он увидит Эйнджел, все решится само собой.
Приехав домой, он первым делом пошел на кухню, где Берта варила кофе.
— Мне нужно поговорить с Эйнджел. Где она?
Берта удивленно уставилась на него.
— Я думала, вы знаете… Она вчера уехала.
— Куда?!
— Я не знаю. Просто уехала, и все.
— Но должна же она была хоть что-то тебе сказать!
— Сеньора просто упаковала вещи и уехала. Подождите…
Но Витторио уже бежал по лестнице наверх, в комнату Эйнджел. Открыв гардероб, он обнаружил, что там ничего нет. Комод тоже был пуст. Ничто не напоминало о том, что она когда-то здесь жила.
Всю дорогу до виллы Витторио убеждал себя, что он готов к тому, чтобы расстаться с Эйнджел, но ее внезапный отъезд неожиданно стал для него тяжелым ударом.
Войдя в комнату, Берта обнаружила, что хозяин сидит на кровати, уставившись в одну точку. Его лицо было мертвенно-бледным.
— Она не оставила для меня никакой записки, Берта?
— Она хотела, чтобы вы встретились с этим человеком, — ответила женщина, протягивая хозяину визитную карточку, на которой значилось: «Эмилио Варини, нотариус».
— И это все? — в замешательстве спросил Витторио. — Она послала меня к нотариусу?
Берта кивнула.
— Тогда я поехал.
Офис сеньора Варини находился на побережье. Витторио уже встречался с ним, когда продавал дом.
— А, сеньор Таццини, — сказал Варини. — У меня есть кое-что для вас.
— Где сеньора Клэннен? — без предисловий спросил Витторио.
— Сеньора не сообщила мне о том, куда едет. Она лишь попросила меня передать вам вот это. — Нотариус протянул Витторио большой конверт с документами. Разложив их на столе, тот сперва ничего не понял — слова плясали у него перед глазами. Когда они выстроились в определенной последовательности, мужчина прочитал сообщение, но его разум отказывался верить написанному.
— Что все это значит? — спросил он.
— Вы все правильно поняли, сеньор. Вилла Таццини снова принадлежит вам. Сеньора Клэннен отказалась от нее в вашу пользу.
