Джун Девито - Приятные воспоминания
Худо-бедно, но за один день у Мэгги в гардеробе появилось шесть «обновок», которые можно было комбинировать между собой, чтобы каждый день не ходить в одном и том же. Бабуля Джесс принесла несколько ненужных шифоновых отрезов, из которых они с Виктором сконструировали шейные платочки для Мэгги. Красивые пуговицы, которые валялись без дела в шкатулке бабули Джесс, оказались отличными украшениями на юбках Мэгги. Это было весьма необычно, зато очень стильно.
С прической дела обстояли хуже: Виктор совершенно не умел обращаться с длинными волосами, поэтому велел девочке распустить красивые волосы и закрепил передние пряди маленькой заколкой, которая нашлась среди пуговиц в шкатулочке мисс Джесс.
— Вещь, конечно, старенькая, — прищурившись, оценил заколку Виктор, — но вполне сойдет за аксессуар в стиле «ретро». Так и говори своим вредным подружкам, если вздумают придраться.
— Рет-ро, — эхом повторила Мэгги.
— И сделай при этом такое высокомерное лицо, будто тот, кто у тебя спросил насчет заколки, круглый дурак.
Мэгги скорчила презрительную мину, и Виктор расхохотался.
— Чудесно… Теперь разберемся с походкой. Нельзя ковылять в таких нарядах так, как ты ходила в своем приютском платьице. Ты модная девица с хорошей фигурой, которую до сих пор успешно прятала твоя мама. Так что и ходить нужно с гордо поднятой головой, словно ты бросаешь всем вызов. Поняла?
Мэгги кивнула и прошлась, попробовав бросить вызов Виктору и бабуле Джесс. Вызов получился каким-то вялым, поэтому Виктор заставил Мэгги ходить по комнате до тех пор, пока девочка не сообщила ему, что если так продолжится, то завтра она не дойдет до школы.
— Красота требует жертв, — развел руками Виктор, с удовлетворением оглядывая свою так неожиданно повзрослевшую дочь, которая в своих новых нарядах выглядела на все тринадцать, чем была очень горда. — Истина, конечно, избитая, но зато жизненная.
Этот день Мэган Беллвуд запомнила на всю свою жизнь. Поначалу к переменам в ее внешности соученики отнеслись весьма критически — девчонки пытались отпускать колкие шуточки, а мальчишки настороженно молчали, пытаясь понять, чего ожидать от этой новой Мэгги. Но она вела себя точно так, как наказал ей Виктор: держалась гордо и независимо, делая вид, что насмешки ничего не смыслящих в моде дурочек вроде Лисси, ничуть ее не беспокоят. Новая манера держаться не замедлила произвести впечатление на одноклассников: предмет тайного обожания Мэгги после уроков вызвался проводить ее до дома.
Мэгги ликовала — Эдди Хадсон нравился ей уже целый год. Однако у нее был еще один повод для радости: задавака и главная модница Лисси, за которой все это время бегал Эдди, потерпела полное фиаско. Мэгги пришлось звонить Виктору и просить не забирать ее из школы, но «папа», к счастью, с пониманием отнесся к этой просьбе.
Увы, по дороге выяснилось, что объект романтических фантазий Мэгги, вовсе не стоил того, чтобы сохнуть по нему целый год. Эдди Хадсон совершенно не умел слушать, трещал о какой-то чепухе, вроде плеера, который родители пообещали ему на Рождество, и Мэгги поняла, что болтать с братом ей куда интереснее, чем с этим нудным типом. Впрочем, это неприятное открытие ничуть не испортило ее настроения — она чувствовала себя королевой, и это приятное чувство позволило ей ответить на вопрос Эдди, может ли он проводить ее домой и завтра, снисходительным и уклончивым «может быть».
— Папа, ты гений! — Мэгги влетела домой, бросила на пороге сумку и помчалась на кухню, где не без удивления обнаружила не только Виктора, но и маму, которая почему-то смотрела на дочь глазами, полными ужаса.
— Привет, мам. Ты уже дома? — Она повернулась к Виктору. — Ты просто гений! Видел бы ты, как все пооткрывали пачки, когда я вошла в класс…
Виктор не успел ничего ответить, потому что его опередила Дин, чья «пачка» находилась примерно на том же расстоянии от пола, что и рты одноклассников Мэган, когда они увидели ее новый наряд. На девочке был веселый ансамбль из короткой джинсовой юбки, облепленной затейливыми пуговицами, футболки бледно-желтого цвета, надетой под рубашку цвета хаки, перетянутую пояском.
— Что это на тебе? — уставилась Дин на дочь. — Где ты взяла эту одежду? Ты что, с кем-то поменялась? А может быть, ты ее украла?
— Нет, это моя одежда, — стушевалась Мэгги.
— Не ври мне. Я ничего такого в жизни тебе не покупала!
Мэгги испуганно захлопала глазами, и Виктор, поняв, что, если он не вмешается, радость девочки будет недолгой, поспешил взять Дин под руку и вывести ее из кухни.
— Позволь мне кое-что тебе объяснить, — отпустив руку опешившей Дин, начал он. — Наша дочь ничего не воровала. Это действительно ее одежда. Я залез в ее шкаф и из того ужаса, что висел на вешалках, собрал ей несколько нарядов. Кое-что, конечно, пришлось перешить, но дело того стоило. Мэгги счастлива. Ее никто не называл замарашкой — наоборот, ею восхищались. Так чего ты на нее взъелась?
— Но эта юбка, — пробормотала Дин, все еще не пришедшая в себя от шока, — она не слишком короткая для девочки одиннадцати лет?
— В самый раз, — отрезал Виктор. — Это те юбки, которые ты покупала для нее, были слишком длинными.
— А эта рубашка поверх футболки… По-моему, это совершенно безвкусно.
— По-твоему? — натужно рассмеялся Виктор. — О вкусе пытается рассуждать женщина, которая плюхается за накрытый стол в рабочем комбинезоне?
— Я так устаю, что у меня нет сил переодеться.
— Не оправдывайся, я устаю не меньше, чем ты. И, между прочим, многое успеваю.
— Это не повод меня оскорблять! — окончательно разозлилась Дин.
— А я и не оскорбляю. На правду не обижаются. Если тебе наплевать на свой внешний вид — ради бога. Только не смей читать нотации нашей дочери. Она будет выглядеть хорошо, а не брать пример со своей неопрятной мамаши.
«Нашей дочери»?! Дин с трудом удержалась от того, чтобы рассказать Виктору, что к ее детям он не имеет ни малейшего отношения. Пришлось ограничиться полным ненависти взглядом. Хотя и его Виктор научился выдерживать.
Дин уже пожалела, что решила заехать домой в перерыве между клиентами. Здесь, похоже, она уже совершенно не нужна. Ее место занял чужой человек, с которым ее дети умудряются ладить лучше, чем с ней. Даже вечно сонную бабулю Джесс, и ту Виктор умудрился расшевелить.
«Жутко обаятельный», вспомнила Дин слова Норы Райли. Знала бы подруга, что обаяние этого типа натворило с ее семьей.
10
Виктор и Дин не разговаривали друг с другом вот уже несколько дней, передавая то, что нужно было, через детей. Ни Мэгги, ни Дэна такое положение вещей совершенно не радовало. Но что они могли поделать? Их мать была слишком упрямой, чтобы сделать первый шаг, а Виктор сказал, что они с мамой взрослые, и сами разберутся в своих проблемах.
