Луиза Джордж - Кандидат на ее сердце
Словно пытаясь осмыслить эти пожарные меры, Саша устремила на него пристальный взгляд. Ее плечи подались вперед, недоуменное выражение лица сменилось настоящей тревогой.
— Нейт, я просто не могу уехать так вдруг. Просто не могу.
— Можешь.
Она так тщательно подбирала себе одежду, что даже ему не составило бы труда найти то, что нужно.
— Мы улетим куда-нибудь.
— Улетим? Зачем так далеко? Я могу уехать на машине. Я справлюсь.
Нейт показал рукой в сторону улицы, откуда доносился оживленный говор.
— Саша, они будут гоняться за тобой по всей стране. Если мы улетим, то сможем сбить их со следа.
Мы? Мы? Он собирался вернуться в Лос-Анджелес, а ее отправить на какой-нибудь симпатичный спа-курорт в Швейцарии или во Франции. Одну.
Не мы, а ты. Проклятье.
— Вместе?
Приехали. Он тяжко и глубоко вздохнул. Оставаться с ней дольше было настоящим безумием, хотя имело свои преимущества. Он мог закрыться в доме, отслеживать публикации в газетах, чтобы не волновать ее. Продлить прошлую ночь.
— Я виноват и должен позаботиться о тебе. Хотя бы несколько дней, максимум неделю. На этот раз я должен это сделать.
— На этот раз? На этот раз? Не понимаю. Раньше ты никогда не считал, что должен заботиться обо мне. — Саша вытаращила глаза. — Брось, это ведь не только из-за меня и папарацци, верно?
Нейт надеялся, что она пропустит мимо ушей его невольную откровенность. Но нет. Саша не упускала ничего. Откуда в ней такая проницательность? Он принял непринужденный вид, а сам мучительно искал слова.
— Нет, послушай, я не знаю. Давай не будем об этом.
— Тут есть что-то еще. Что-то другое. — Она щелкнула пальцами, будто поймала ускользавшую мысль. — Ну конечно! Маршалл. Ты пытался защитить его? И не смог? Я права?
Да! Она смогла понять то, чего даже он сам о себе не знал. Возможно, она права, и все дело в том, что он не смог защитить брата. Хотя вряд ли. Прошло столько лет, все давно в прошлом. Но так ли это? Перед глазами Нейта возникло улыбающееся лицо Маршалла, и в грудь ударила резкая боль. Сейчас не время.
— Собирайся скорее. У нас нет времени обсуждать это.
— Нет, есть. — Саша решительно села на край кровати и обхватила себя руками. — Я могу подождать, как те на улице. Столько, сколько надо, мистер Торопыга. Так что, либо ты рассказываешь мне все, либо мы будем сидеть здесь неизвестно сколько. Я никуда не поеду, пока не узнаю истинную причину, по которой тебе понадобилось меня спасать.
А она молодец. Предложить помощь ему, когда он пытался защитить ее. Однако Нейт не смог бы поделиться этим ни с кем. Ни за что. Саша увидела, как он, вытащив из-под кровати сумку, начал запихивать туда ее вещи. Он старательно избегал смотреть на нее.
— Нейтан. Расскажи.
Он поднял взгляд и с удивлением услышал собственный голос.
— Маршаллу было трудно в школе. Это я виноват. Заставил его ходить туда. — Он остановился. — Извини. Зачем тебе знать это? Сейчас.
— Мне надо. И ты должен рассказать мне, иначе мы никуда не поедем. Чего бы это ни стоило. Я понимаю, ему пришлось нелегко, как и многим другим особенным детям. Но ты сделал это, желая ему добра.
Нейт засмеялся, но от его смеха веяло холодом.
— Что я понимал? Я считал, что он должен ходить в обычную школу, чтобы не остаться с клеймом на всю жизнь. Думал, лучше всех знаю, что ему нужно. Поэтому заставил школу принять его единственным доступным мне способом.
После того как отец Нейта попал в тюрьму, ему пришлось самому решать все вопросы. Но это его не испугало.
— Я стал хозяином в доме, знал только один способ быть мужчиной: громко кричать и пробивать себе дорогу силой. Поэтому пришел в школу и потребовал, чтобы они взяли Маршалла, иначе я обвиню их в дискриминации. Им это не понравилось.
— Представляю. Но ведь Маршалл полюбил школу? Для него это было самым лучшим решением. — Саша отодвинула одеяло, предлагая Нейту сесть напротив нее. Он отказался.
— Сначала — да. Но постепенно он притих и начал терять интерес. Единственное, что ему нравилось, — петь в хоре. Время от времени он признавался, что его обижают.
— О, Нейт. Это ужасно. Я не знала.
Нейт потер рукой затылок.
— Я думал, он выдержит. Он ведь всегда знал, что не такой, как другие. Но однажды я застал его в слезах с запиской от одноклассника. В ней говорилось, что он грязный, никто его не любит и ему лучше бы вообще не рождаться на свет. Мне показалось, его били, хотя и несильно.
— Кошмар. Ты должен был рассказать об этом кому-нибудь, учителю или завучу.
— Я решил уладить это сам. Не хотелось, чтобы все узнали. Я старший брат, и это моя забота. — Он пожал плечами. — Во всяком случае, таков был мой план. Я ничуть не сомневался, что никто не станет меня слушать. Рассвирепел и бросился искать виновника. Им оказался этот бедолага Крейг. Мы обменялись парой слов, а потом…
— Потом ты набросился на него, — перебила Саша. Теперь она ясно понимала, что произошло тогда. — Я помню твои руки. Опухшие костяшки пальцев. Но ты так никогда и не рассказал мне всего.
— Ты повела себя так же, как все. Смотрела на меня так, словно давно ждала чего-то подобного. Будто я ничем не отличаюсь от моего никчемного буяна отца.
Неужели он так считал? Саша почувствовала боль в груди.
— Нет. Я знала: ты не такой. Я понимала, что знаю тебя не таким, как другие.
— Саша, я помнил твой взгляд гораздо дольше, чем мне хотелось.
Все это оживило в ней воспоминания о том дне, когда умер отец. В дверях с криком появились полицейские, она ничего не могла сделать. Больше не могла видеть агрессию и насилие, чем бы их ни оправдывали. Во всяком случае, со стороны того, кого любила. Или думала, что любит. А Нейт вел себя так, потому что любил брата и хотел защитить его. Он пришел к ней, как к единственному человеку, от которого ждал утешения. Любви. Доверия. Теперь Саша видела: Нейта, помимо того, что город отвернулся от него, заставило уехать и провести следующие годы в разладе с самим собой ее предательство. Вино, бесконечная вереница женщин. Сумасшедшие вечеринки. Спасая себя, она стала причиной его проблем. Неудивительно, что он отстранился от всех, считая, что те, кого он любил, отступились от него. Ей захотелось уложить его на постель и сделать так, чтобы он понял: тогда, давно, у нее были совсем другие причины отстраниться от него. Напряженное лицо Нейта говорило о том, что он не позволит ей этого сделать.
— Если бы ты объяснил, я бы послушала тебя.
— Ты бы не стала. Ты закрылась. Да и я был не в себе. Совершенно слетел с катушек. Меня еле оттащили от Крейга. Я превратился в зверя. Даже хуже. Единственное, почему меня не отдали под суд, — записка, доказывавшая, что Крейг запугивал Маршалла.
