Сандра Филд - Заслужить доверие
Наконец Кит улыбнулась.
— Когда мой первый урок?
— Думаю, чтобы окончательно не свести с ума твоего отца, нам следует дать ему небольшую передышку, пока... — начала Марни, но вдруг голос у нее сорвался. Она тяжело опустилась на землю, уткнулась головой в колени и зарыдала так, будто сердце ее только, что разбилось вдребезги. Слезы катились по щекам, тело сотрясалось.
Откуда-то издалека до нее донесся голос Кит, и потам Кэл что-то ответил ей. Затем Марни почувствовала, как он склонился над ней и обнял за плечи. Она прижалась лицом к его груди, а слезы все лились и лились.
Постепенно она успокоилась — у нее не осталось больше сил.
— Вот, — тихо сообщил Кэл, — у Кит в сумке нашлось несколько бумажных салфеток. По ее заверениям, неиспользованных. Во всяком случае, грязными их назвать нельзя.
Марни вытерла нос, прошлась по измазанному лицу и, в конце концов, вскинула голову.
— Извини, — пролепетала она, — я не хотела...
Кит подошла и неуклюже плюхнулась рядом, внимательно вглядываясь в лицо матери.
— Ты боялась за меня, да? Иначе ты бы так не расплакалась.
— Конечно, — всхлипнула Марни. — Я умирала от тоски. А когда нашла тебя... О боже, что со мной происходит? Сижу и реву как маленькая! С ума можно сойти. Кэл, скажи мне, чтобы я остановилась!
Его лицо было так близко, что она могла коснуться его.
— Перестань плакать, Марни, — жестко велел он ей, — я приказываю.
— Т-ты ведь з-знаешь, п-приказов я не терплю.
Она повернулась к Кит и попыталась улыбнуться.
— Я верю тебе, — проговорила Кит, — верю, что твоя мать виновата во всем. Теперь я знаю — ты бы ни за что меня не бросила.
И опять к глазам Марни подступили слезы.
— Спасибо, — прошептала она, — ты не представляешь, как много значат для меня твои слова.
Кэл прихлопнул навязчивого комара.
— Ну что ж, мороженого в нашем лагере, к сожалению, нет, но есть пара пачек картофельных чипсов. Почему бы не пойти и не уничтожить их?
— И надо сказать Уильяму, что все в порядке, — добавила Марни. Она чувствовала себя усталой, совершенно измотанной и безумно счастливой. Она соединилась, наконец, со своей дочерью и, может быть, думала она, когда-нибудь она простит свою покойную мать.
— Да, ты права, — согласился Кэл, помогая Марни подняться на ноги, — сначала скажем ему.
На мгновение тела их соприкоснулись, и она почувствовала, как в нее вливаются жизненные силы.
На обратном пути им повстречались Кристин, Дон и Уильям, которые были страшно взволнованны и хотели узнать, что произошло. Кэл все объяснил и сказал, что они идут в лагерь перекусить.
— Отлично, — кивнула Кристин и подмигнула Марни.
— Я буду давать Кит уроки альпинизма, — сообщила им Марни с счастливой улыбкой на лице..— Увидимся позже.
— Пап, ты уверен, что нам надо уезжать уже сегодня? — спросила Кит.
Марни почувствовала разочарование: она-то надеялась, что Кэл и Кит останутся до завтра...
— Н-н-нда, видишь ли, Марни, завтра я должен срочно лететь в Уганду — дать консультацию по работе ирригационных систем. Но вернусь я уже в середине той недели.
— Я останусь у Лизи, — сообщила Кит. — Если б не папин отъезд, то завтра мы с Марни уже могли бы приступить к занятиям.
Марни остановилась, и ветка ели оставила на ее обнаженной руке мелкую царапину.
— Кэл, Кит могла бы остаться с нами до завтра. Я сама отвезла бы ее к Лизи. Если, конечно, этого хочет она, и если мне доверяешь.
Во рту у нее пересохло — она с волнением ждала ответа. Если он ответит «да», то признает ее, как мать своей дочери, занимающую свое законное место в жизни ребенка и пользующуюся его доверием.
Он смотрел на нее, и нельзя было понять, о чем он думает. Кит глядела вверх, то на него, то на нее, затем осторожно вставила:
— Я не против, пап.
Наконец Кэл тихо ответил:
— Я доверяю тебе, Марни. Конечно, доверяю.
— То есть ты согласен? Значит, мы можем приступить к занятиям? — услышала Марни вопрос Кит, чувствуя, что задыхается от счастья.
— Только дайте мне сначала уехать, — попросил Кэл. — Не хочу снова смотреть на все это... — произнес он как бы в шутку, однако что-то в его голосе заставило Марни напрячься. Потом, думала она, я поговорю с ним.
Лагерь Кэла был развернут на маленьком пляже. После того, как все трое дружно уничтожили большой пакет чипсов и осушили бутылочку имбирного пива, Кит сказала:
— Я иду купаться. Кто со мной?
— Я, пожалуй, воздержусь, — ответила Марни. — У меня просто нет сил. Слишком много за один день...
— Я составлю компанию Марни, — сообщил Кэл с такой значительностью в голосе, что Марни почувствовала себя неуютно.
Кит исчезла в палатке и вновь появилась в купальном костюме. Она прыгнула в воду и поплыла на спине.
— Она очень атлетична, — произнесла Марни, чувствуя, что это безмолвие сведет ее с ума. Кэл поднял с песка небольшую ветку.
— Я каждую секунду ждал и боялся, что вы обе сорветесь, погибнете на моих глазах. — Он помолчал, нервно стиснув зубы и продолжая глядеть на реку. — Готов признать, что ты действительно отличный скалолаз, но дело в чувствах. Я полагал, что знаю о них все, что после смерти жены испил свою чашу до дна, но я ошибся. Тогда я был бессилен что-либо изменить, сейчас все зависит лишь от меня: пойти вперед или убежать. — Он молча, переломил ветку. — Я, словно Кит сегодня, застрял где-то. И спуститься страшно, и подняться не могу.
— Может, тебе стоит пустить меня к себе, и вдвоем мы попробуем исправить ситуацию? — Марни наблюдала, как песок сыплется у нее между пальцами.
— Я не уверен, что в состоянии решиться. А вдруг я потеряю тебя, как потерял Дженнифер? Я не вынесу этого.
Что она могла еще добавить? Что жизнь вообще состоит из риска? Что никто не умрет, сначала не появившись на свет? Старые присказки, знакомые всем.
— Я хочу уехать и обо всем поразмыслить, — продолжал Кэл.
— Я не понимаю, — осторожно спросила Марни, — ты хочешь сказать, что я для тебя нечто большее, чем только мать твоей дочери?
Он повернулся и посмотрел на нее:
— Конечно, а как же иначе?
— Как иначе? — переспросила она, удивленно подняв брови. — Я не медиум, Кэл, и мыслей не читаю. А на лице у тебя пока ничего не написано.
— Раньше мне казалось, я знаю, что такое любовь. Пока не появилась ты. Я любил Дженнифер, ты знаешь, но с тобой нечто совсем другое, нечто инстинктивное, как будто все мое существо тянется к тебе. Тянется неумолимо. Я теряю самоконтроль. Это любовь, Марни?
— Почему бы не рискнуть и не выяснить? — предложила Марни и зажала в кулаке очередную горсть песка.
