Лора Энтони - Не муж, а мед!
Настоящее испытание для мужчины — стать мужем и отцом, а не продержаться восемь секунд на спине злобного, хрипящего животного. Окружить своего ребенка нежной заботой, дать жене любовь и привязанность, которых она была лишена, делить с ними обоими радость и счастье семейной жизни — теперь его цель состояла в этом.
Конечно, ажиотаж в Иглтоне по поводу родео вызывал в нем ностальгию, но он не хотел возвращаться в прошлое. Он уже был звездой представления, золотым мальчиком. Купался в лучах славы. Теперь надо подумать о будущем. А «бразды правления» передать ребятам, которым еще нужно что-то доказывать.
— Поторопитесь! — умолял Трэвис, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге. Кэл и Дейзи едва поспевали за ним.
В новом ковбойском костюмчике мальчик выглядел уменьшенной копией своего отца. Накануне вечером все трое специально ездили в Корпус, чтобы купить Трэвису ковбойское снаряжение, и Кэл считал, что его сын чертовски здорово выглядит.
— Когда мы придем, все хорошие места уже будут заняты, — жаловался Трэвис.
Они подошли к проходу, где проверяли билеты.
— Копуши, — ворчал Трэвис.
— Он очень изменился, — заметила Дейзи, нежно глядя на ребенка.
— Стал более открытым, — согласился Кэл. — Уже не такой застенчивый, как раньше.
— Я слишком долго держала его в изоляции.
— Ты старалась, как могла, — утешал Кэл.
— Твое влияние полезно ему, теперь я вижу.
— Спасибо за теплые слова, — ответил Кэл, обхватив ее за талию.
Всю прошлую неделю их отношения были натянутыми. Он знал о страхах Дейзи, связанных с родео, и не собирался нарушить данное ей обещание. Никакое искушение не могло сравниться с радостью, которую он обрел в отцовстве. Когда он смотрел на сына, его переполняла гордость. И это чувство он не променяет никогда на сомнительные острые ощущения.
Трэвис пришел в восторг, когда несколько ковбоев встретили Кэла радостными и удивленными возгласами.
— Здорово! — воскликнул пораженный Трэвис. — Ты здесь многих знаешь.
Кэл положил руку на плечо сына.
— Как-никак я семь лет участвовал в родео.
— Я тоже буду наездником, когда вырасту! — объявил Трэвис.
Заявление сына вызвало у Кэла смешанные чувства. С одной стороны, он был чертовски горд, что его сын хочет продолжить традицию, но впервые он посмотрел на это опасное занятие с другой стороны. Неужели он захочет, чтобы его ребенок рисковал жизнью?
Бросив взгляд на Дейзи, он увидел, что она тоже взволнована заявлением сына.
— Выбрось эти глупости из головы, — приказала Дейзи, отодвигаясь от Кэла и глядя на него осуждающе.
— Ну, мама. — Трэвис поддел носком сапога кусок глины. — Ты никогда ничего не разрешаешь.
Дейзи была в замешательстве. Кэл взял ее за локоть и прошептал:
— Не волнуйся. Он забудет об этом. На следующей неделе он захочет стать пожарным.
— Просто не поддерживай его, — прошептала она в ответ. — Ты знаешь мое отношение к этим скачкам.
— Успокойся! — Он погладил ее по волосам. — Пошли, я вижу хорошие места впереди.
Кэл усадил семью около загона для быков, откуда хорошо обозревалась вся арена.
— Порядок. — Кэл достал кошелек. — Принимаю заказы. Кто хочет чего-нибудь выпить?
— Я, пожалуй, выпью имбирного пива. — Дейзи настороженно посмотрела на мужа. Ей не хотелось отпускать его от себя.
— Шипучку! — заказал Трэвис. — И сладкую вату.
— Сию минуту!
Насвистывая, Кэл направился к буфету. Приятно снова очутиться на скачках, пусть даже зрителем. Как бы сильно ему ни нравилась его новая жизнь, он не мог отрицать притягательной силы этого праздничного действа.
Крепкий запах опилок, кожи и навоза щекотал ноздри Кэла и вызывал ностальгические воспоминания. Если бы не больная нога, если бы не Дейзи и Трэвис, он был бы сейчас на арене-
«Оставь это, Кармоди», — посоветовал он себе. Он встал в очередь за напитками, продолжая смотреть на ковбоев, столпившихся возле ворот.
Вдруг на его плечо легла чья-то тяжелая рука.
— Посмотрите, кто к нам пришел!
Кэл обернулся и увидел своего бывшего менеджера Рэнди Ховарда.
Рэнди был высоким плотным мужчиной лет пятидесяти. Пожимая руку Кэлу, он широко улыбался.
— Привет, старина! — Кэл сердечно ответил на рукопожатие. — Как поживаешь?
— Я-то хорошо... — протянул Рэнди, оглядывая Кэла с ног до головы. — А женитьба пошла тебе на пользу.
Кэл взглянул в сторону трибуны, где сидела Дейзи.
— Да. Это самое лучшее из всего, что я пока сделал.
— Должно быть, трудно такому свободолюбивому ковбою, как ты, принять готовую семью. Скажи правду, ты ведь скучаешь по скачкам? — Рэнди обвел рукой вокруг.
— Видишь ли, я ушел с арены не только из-за семейной жизни, — заметил Кэл, дотрагиваясь до колена.
— Колено не должно останавливать тебя, — констатировал Рэнди. — Знаешь, в прошлом месяце вернулся Таг Дженнингс. Он сделал-таки операцию. Улавливаешь?
Кэл не ожидал, что эта новость так поразит его. Его главный соперник Таг Дженнингс получил такую же травму колена тремя годами раньше. То, что Таг снова участвует в состязаниях, неприятно задело Кэла.
— Если решишь сделать операцию, только скажи, — предложил Рэнди. — Я бы очень хотел, чтобы ты вернулся.
— Этого не случится, — немного грустно улыбнулся Кэл.
— Чем же ты теперь занимаешься?
— Пчеловодством.
— Пчело... чем?
— Помогаю Дейзи на пасеке.
Рэнди присвистнул.
— Никогда бы не подумал, что такой бродяга, как ты, станет пчеловодом. Восхищаюсь тобой, приятель. Я никогда не смог бы заняться чем-нибудь земным.
— Занятие как занятие, не хуже других, — сказал, обороняясь, Кэл. Хотя Рэнди откровенно дразнил старого приятеля, мир в душе Кэла не был нарушен. Кэл Кармоди сделал свой выбор и знал, что он правильный.
— Что ж, ладно, мне надо идти. Сегодня здесь выступают два моих ковбоя. К слову сказать, ни один из них тебе и в подметки не годится. Ты был великолепен, Кэл!
Был...
Люди говорили о нем уже в прошедшем времени.
— Удачи тебе в пчеловодстве. Может быть, пришлешь медку к Рождеству? — Усмехаясь, Рэнди скрылся в толпе.
Кэл надвинул ковбойскую шляпу на глаза. Он подавил раздражение, вспыхнувшее в нем из-за насмешки Рэнди. Думай о Дейзи, уговаривал он себя. И о Трэвисе. Ты ведь знаешь, что они стоят этой жертвы. Что осталось у Рэнди Ховарда от его личной жизни? Три бывших жены и двое детей, которые даже не знали его.
Купив напитки, он отправился к трибунам.
