Мира Лин Келли - Роман с огнем
— Я обращалась с тобой мерзко. Ты пытался мне помочь, а я даже не хотела разговаривать с тобой. Или смотреть. Или прикасаться.
— Клэр, за несколько месяцев твоя жизнь улетела в пропасть. Тебе было восемнадцать. Да, ты меня оттолкнула. Но я не сопротивлялся. А потом я позволил тебе уйти.
— Когда мне захотелось уйти. Ты позволил.
— Господи, ты так говоришь, как будто это поступок героя, а не неудачника.
— Да, это был геройский поступок. Мне надо было продолжать жить, и тебе тоже. Я сделала это только благодаря твоей поддержке.
Он пристально смотрел в ее глаза и как будто не верил тому, что слышал. Как будто она что-то недоговаривала…
И он был прав.
— Я тебя любила, — прошептала Клэр. Слова давнего признания прозвучали с новой силой. Но не об этом сейчас шла речь. Сейчас они не только проводили ночи в объятиях друг друга, они расставались. — Я бы все отдала ради семейной жизни, которая у нас почти сложилась. Я оплакивала ее так же сильно, как оплакивала Эндрю. Но некоторым вещам просто не суждено сбыться.
Райан погладил ее по спине, еще ближе притянул к себе. На этот раз ему показалось — она придавала ему столько же сил, сколько когда-то отняла.
Глава 18
Клэр проснулась под блеклое мерцание ночного светильника.
На животе — рука Райана. Поднимается и опус кается. Прикосновение легкое, как будто перышко. Широкие плечи напряжены — он придерживал ее одним локтем. Он склонился над животом, изучая что-то.
Он не видел, что Клэр проснулась.
— Там ничего нет, — заявила она, и ее шепот прозвучал как гром среди тихой ночи. Райан повернулся, но ладонь осталась на ее животе. — Растяжки. Ты их высматриваешь?
— Просто взбрело в голову. Раньше даже не думал об этом, а…
Но ведь мужчина в порыве страсти растяжки на животе женщины обычно не разглядывает?
А вот она разглядывала! На протяжении многих лет Клэр пыталась найти эти серебристые ниточки, которые были эмблемой материнства. Неужели она плохо смотрела?
— Нет.
— У тебя и живота почти не было видно.
— Это, а еще молодость… Через год никто бы и не сказал, что я была беременна.
Райан кивнул, но уголки губ опустились.
Он запечатлел нежный поцелуй на ее плоском животе, закрыл глаза и улегся на подушку. Вытянувшись на кровати, они замолчали.
— Почему у тебя нет семьи?
Его слова прогремели где-то рядом.
Клэр тут же проснулась, открыла глаза. Замерла в предвкушении разговора, к которому была не готова. Не с Райаном. Не сегодня. Вообще никогда.
Если просто не отвечать, притвориться, будто она спит, может, он тоже попытается уснуть? Только Райан, должно быть, почувствовал ее реакцию, убрал руку с ее живота и слегка подтолкнул ее за ногу.
— Знаю, ты говорила насчет… других мужчин, которых встречала. Но дети… это совсем другое.
Она поняла, куда он клонит. Чтобы забеременеть, женщине не надо много страсти. Черт, и мужа ей не надо!
— Уже поздно, — пробурчала она в подушку. — У тебя завтра рано утром самолет.
— Высплюсь в самолете. Но ты спи.
Прошло несколько секунд, и Клэр чуть ли не воочию могла видеть мысли, которые бродили в его голове.
— Ты что-то от меня скрываешь, — заявил Райан.
Прямо в лоб! Ничего не спрашивал, ничего не намекал, просто заявил как факт.
— Не понимаю, о чем это ты. — Она нарочито громко вздохнула.
— Клэр! — Ее имя прозвучало как приговор.
— Ты мне больше не муж. Мы делим постель, но это еще не значит, что я должна поведать тебе о всех своих потайных мыслях.
Он стиснул зубы и словно пробурил ее взглядом:
— Может, я и не был тебе мужем последние девять лет, но сейчас я тебе самый что ни на есть муж.
— Думаешь, тебе дозволено выбирать? Сегодня будешь моим мужем, а завтра нет? Так это рабо тает?
Он тихо выругался:
— Я не знаю, как это работает. Но сегодня мы не просто пара любовников, а нечто больше. Но я вижу — по какой-то причине тебе легче со мной спорить, чем откровенно признаться. Клэр, зачем ты так? После всего того, что мы сегодня пережили…
— Это мой уставший разум говорит тебе отвалить.
— Отвалить?! — взорвался Райан. — У меня самолет через шесть часов. Как далеко я должен отвалить?
— Не знаю, как далеко он может унести тебя… Райан смотрел на нее не отрывая глаз, и она боялась, как бы он не встал с кровати и просто не ушел.
— Я спросил тебя про семью только потому, что невооруженным взглядом видно, как сильно ты любишь детей.
Клэр зарылась поглубже в одеяло, ее пыл борьбы неожиданно угас. Райан не позволит ей прогнать его, отвлечь истериками, не позволит улизнуть из западни, в которую он ее загнал.
— А теперь боишься мне признаться, чем тебе не понравился мой вопрос?
Как быстро он обо всем догадался! Она и вправду не просто не хотела говорить, она боялась. Он не сдастся. Точно не сдастся. Надо было сказать ему, сказать с самого начала, тогда бы дело и выеденного яйца не стоило.
— Полагаю, ты могла бы узнать насчет искусственного оплодотворения.
Она раскрыла огромные голубые глаза, и он тут же забрал свои слова обратно:
— Ну хорошо, не это. Или, может, ты могла бы…
— Нет, не могла бы, — перебила его Клэр, не желая ждать, пока в предположениях Райана останется один-единственный вариант. — Что бы ты ни перечислял, нет, не могла. Я вообще не могу иметь детей.
Райан перестал дышать, перестал видеть. Все признаки жизни исчезли в этот момент. А потом произнес:
— Но врачи говорили, мы сможем иметь…
«Мы».
От одного этого слова стало еще тяжелее.
— Это случилось позже. Были осложнения…
При слове «осложнения» он нахмурился:
— Насколько серьезные?
— Меня положили на несколько дней в больницу… — Тут Клэр решила разрядить обстановку и продолжила: — Но, как видишь, я поправилась.
Не последовало ни улыбки, ни взмаха ресниц. Да и вообще не над чем было смеяться.
— Могла бы позвонить. Я бы примчался!
Так она и знала!
— Не хотела тебя беспокоить. И не хотела, чтобы ты жалел меня.
— С тобой был кто-нибудь рядом? Салли?
— Я была не одна.
Клэр говорила правду, но не всю. С Салли она познакомится лишь год спустя.
Только уловка ее не удалась.
— Но не с Салли?
Черт побери!
— Нет.
— Как давно? — потребовал ответа Райан. Схватив за плечи, он начал ее трясти: — Как давно? И не смей мне лгать, Клэр! Я увижу это по твоему лицу и тогда сам добуду ответ — меньше чем за двадцать четыре часа. Говори.
— Шесть лет назад. В Нью-Йорке.
