Сьюзен Стивенс - Что хочет женщина…
— Почему нет?
Подобного вопроса она не ожидала.
— Потому что я могу справиться самостоятельно.
— Итак, ты от меня отрекаешься?
— Я просто не хочу быть от кого-то зависимой.
— Значит, я отец твоего ребенка, а ты предпочитаешь, чтобы я не вмешивался в твою жизнь.
— Мне очень жаль, если ты так воспринял мои слова. Я не это имела в виду.
— А что ты имела в виду?
— Ты просто должен поверить мне на слово.
— Так же, как я поверил тебе, когда ты сказала, что принимаешь противозачаточные таблетки?
— Разве мы не в равной степени ответственны за то, что случилось? — Маджента начинала сердиться.
— Ну конечно, мы ответственны, Маджента, и я с радостью возьму на себя всю ответственность. Жаль только, что ты мне лжешь.
— Я с тобой откровенна.
— Разве? Я чувствую, ты что-то скрываешь.
— Я могу объяснить…
Однако Маджента ничего не могла объяснить Куину. Разве можно объяснить то, чего не понимаешь? Как она могла сказать Куину, что все происходит во сне и она может проснуться в любой момент и узнать, что в реальности все иначе?
Куин раздраженно хмыкнул, заставляя Мадженту поторопиться с объяснением.
— Почему бы тебе не рассказать мне, что на самом деле у тебя на уме?
Куин ждал ответа, но она молчала. «Я вижу сон! — хотелось ей крикнуть. — Я стала пленницей сна и не могу вырваться из него».
— Беременность стала для меня шоком, — только и произнесла Маджента.
— Шок? — спросил Куин. — Мы говорим о ребенке. Как ты можешь говорить, что новость о ребенке стала для тебя шоком? И этим ты хочешь меня успокоить?
— Я справлюсь одна.
— Не сомневаюсь, — сердито сказал Куин. — Но это и мой ребенок, Маджента. Ты действительно хочешь, чтобы я ушел в тень и позволил тебе принимать все решения?
Она и подумать не могла, что Куин захочет стать отцом. Она не представляла, что он решит взять на себя ответственность за ребенка.
— Почему ты решила, что имеешь право поступать по-своему?
Маджента не знала иного выхода из ситуации. Ведь ее вырастил отец. Она выросла в неполной семье.
— Я люблю своего ребенка, — откровенно сказала она. — И я совсем не хотела тебя обидеть.
Глава 17
Маджента впервые узнала о том, что Куин может говорить о чем-то с такой страстностью. Он заявил, что будет бороться за свою семью и твердо стоять на своем перед лицом любых трудностей. При нормальных обстоятельствах Маджента и не желала бы лучшего отца для своего ребенка. Но она не могла давать Куину никаких обещаний, находясь в странном мире фантазий и грез.
— Тебе нечего сказать? — резко сказал он. — Что происходит, Маджента? Ты добилась того, чего хотела? — с подозрением спросил он. — Ты планируешь бросить меня после того, как забеременела?
— Пожалуйста, не представляй ситуацию в таком неприглядном свете, Куин.
— Я говорю как есть, — рявкнул он. — Женщина, которой, по моему мнению, я мог доверять, отказывается быть со мной честной. Что я должен думать? Что ты одинокая женщина, которая всегда хотела иметь ребенка? Кто знает, на что ты готова ради этого пойти?
— Перестань! — Вне сомнения, она слышала о том, что мужчины используются в качестве доноров спермы, однако прибегать к такому методу зачатия ей никогда не приходило в голову. — Я не могу быть такой расчетливой и хладнокровной. — Когда Куин презрительно фыркнул, она воскликнула: — Я люблю тебя, Куин! Что ты на это скажешь?
— Ты меня любишь?
От тона его голоса ее тело пронзил холод.
— Да, люблю.
— Значит, у нас с тобой диаметрально противоположные представления о любви. Для меня любовь означает доверие.
— Я люблю тебя и нашего ребенка.
— Ты легко бросаешься словами, Маджента.
Его слова словно ударили ей в грудь.
— Позволь мне напомнить, как развивались события, — сказал Куин ужасающе спокойным голосом. — Ты приходишь в мой кабинет и сообщаешь о том, что беременна. Не успев перевести дыхание, ты заявляешь, что тебе ничего от меня не нужно. Как бы ты реагировала на моем месте, Маджента? Кто дал тебе право ставить мне условия?
Она не хотела ссориться с ним, но не могла давать никаких обещаний, находясь в иллюзорном мире.
— Приятно видеть, что ты готова ответить, — прорычал Куин.
Она преградила ему путь к двери:
— Пожалуйста, не бросай меня, Куин.
— Не лги мне.
— Я никогда тебе не лгала.
— Тогда откройся мне, Маджента! — проорал Куин и схватил ее за руки. На мгновение ей показалось, что он собирается ее трясти, но вот он ослабил хватку, в ярости пробормотав: — Что со мной происходит?
Тяжело выдохнув, Куин отвернулся и долгое время стоял в стороне от Мадженты. Когда он наконец повернулся к ней, выражение его лица было спокойным.
— Прости меня, — сдержанно сказал он.
— Мне нечего тебе прощать.
— Я пережил шок и сильное удивление. Но, каким бы ни был повод, я не должен был терять над собой контроль.
— Нам обоим придется научиться разговаривать друг с другом спокойно.
— Мне нравится думать, что у меня все в порядке.
— Если только не вспоминать ребенка? — тихо спросила Маджента.
Куин оценивающе ее оглядел:
— С тобой все будет в порядке?
— Конечно. Я стану матерью. — Она не сдержала радости в голосе.
Куин пожал плечами:
— Похоже, ты уже все решила.
Маджента улыбнулась:
— Мы готовы принять в нашу семью отца ребенка, если он этого хочет. Я могу понять, что ты был шокирован.
— Мягко сказано, — согласился Куин.
— И мне жаль, если ты решил, что я что-то от тебя скрываю.
— Но разве женщины не должны быть загадочными? — спросил он.
— Как сфинксы?
— Как Маджента Стил, — сказал Куин, резко на нее посмотрев. — Ты безусловно неповторима. — Он покачал головой. — Никто не может это отрицать.
Она улыбнулась ему.
— Что бы ты ни решила, я буду с тобой, Маджента.
Куин не догадывался, насколько важное заявление сделал. «Я всегда буду тебя любить», — подумала она, пристально глядя в его глаза. Жаль, что она не может навсегда остановить это мгновение.
— Ты уверена, что хочешь оставить этого ребенка?
— Абсолютно уверена, — подтвердила она.
— Хорошо. — Мгновение Куин внимательно смотрел на нее, затем притянул к себе. — Теперь тебе осталось рассказать мне, что ты от меня скрываешь, Маджента.
Он очень хорошо ее изучил. Она должна была догадаться, что он спросит ее об этом, и подготовить ответ. Если она скажет Куину правду, он сочтет ее сумасшедшей и, что еще хуже, неспособной позаботиться о своем ребенке.
