Энн Макалистер - Разве мы женаты?
— Я скажу так, Сэди... Если ты хочешь детей, если страстно желаешь стать матерью, то не со мной.
— То есть... Что ты этим хочешь сказать? — сделала шаг назад женщина.
— Нам придется расстаться, — холодно пояснил Спенсер.
— Ты разведешься со мной? — спросила, сощурив глаза, Сэди.
— А ты знаешь другой способ? — жестко ухмыльнулся он. — Развод — это самый приемлемый путь для решения нашей проблемы.
— Просто ты с самого начала хотел развестись, и мое желание иметь детей тут ни при чем, — оскорбленно проговорила Сэди. — Неделя, когда мы должны были слыть образцовой парой, закончилась, и настало время напомнить мне мое место...
Спенс отдавал себе отчет, как глубоко ранил свою женщину. Но он не стал ей возражать, полагая, что так ей проще будет смириться с расставанием. Он не считал себя подлецом, пытаясь горькой пилюлей излечить ее и себя от того наваждения, каковым ему теперь представлялась вся прошедшая неделя. Он надеялся поскорее остаться в одиночестве и вернуться к привычной суетной жизни.
Спенсер стоял в душевой кабинке под бурной струей горячей воды.
Тиак оправдывал себя тем, что был совершенно честен с Сэди. Он действительно исключал для себя возможность иметь детей. Эта позиция казалась ему полностью осмысленной и оправданной. Он не представлял себя в роли отца, более того, много раз ловил себя на мысли, что страшится этого. Наблюдая за поведением детей и их родителей, Спенсер не верил, что сможет хладнокровно сносить капризы этих сопливых неслухов. Он хорошо помнил, как его отец разрешал проблему непонимания — не мудрствуя лукаво, вооружался ремнем или попросту пускал в ход кулаки, даже когда дело касалось разногласий с матерью Спенса. Но чаще всего он уединялся с бутылкой и с ее помощью изолировал себя от восприятия внешнего мира...
Спенс знал, что был честен.
Но Сэди не была в этом уверена.
Она все еще официально считалась его женой. Она позволила ему использовать себя в таком качестве, когда в этом возникла необходимость. Но идиллия заканчивалась вместе с командировкой, и повод к размолвке возник вовремя. В душу Сэди закралось подозрение, что Спенс лишь использовал этот повод для того, чтобы пресечь их отношения.
Она многое ему прощала, но на этот раз он ранил ее непозволительно глубоко.
Спенсер не представлял, как это можно исправить. Он искренне не желал такого оборота, но все выглядело именно так, как представляла себе Сэди, уверенная, что он беззастенчиво отверг ее, воспользовавшись мнимым разногласием.
Спенс сознавал, что полюбил Сэди, он не желал расставаться с ней, не хотел этого развода.
Но он не мог также и обречь любимую женщину на бездетность, понимая, сколь сильно она будет переживать. Быть может, он выбрал из двух зол меньшее.
Воцарилась гробовая тишина. Двое в домике не проронили больше ни звука.
Сэди упаковывалась, когда Спенсер вышел из душа. Она заметила его скованность и сдавленным голосом произнесла:
— Предлагаю забыть об этом.
— Я заведу будильник, — поддержал разговор Спенсер.
— Да... Рейс ранний, — кивнула Сэди.
— Двоих ждать не будут, — хотел пошутить он.
— Я бы не сильно расстроилась, опоздав на самолет, — откликнулась она, и разговор снова зашел в тупик.
Спенсер взял будильник и неторопливо его завел...
Он не знал, что может снять напряжение. Он украдкой наблюдал за Сэди.
— Я пойду в душ, — глухо предупредила она. Спенсер понимающе кивнул. Они вновь были не ближе, чем начальник и подчиненная, и как долго это продлится, он не представлял.
Сэди направилась в ванную и основательно загородила вход ширмой, чего не делала всю неделю.
Спенсер сидел на постели и невольно прислушивался к шуму воды за бамбуковой перегородкой. Его мысли путались.
Вдруг до него донеслись приглушенные всхлипывания. Он насторожился. Не было сомнения, Сэди плакала в душевой кабинке.
Спенсер, не задумываясь, тотчас вскочил на ноги и, не спрашивая позволения, ворвался в ванную.
— Ради бога, не плачь! — воскликнул он, бросившись прямо под струю воды и крепко обняв Сэди. — Прошу, не плачь!
— Я хочу плакать! И буду плакать! — срываясь на истерику, прокричала оскорбленная женщина.
— Тише, тише, милая, — уговаривал он.
— Оставь меня!
— Прости меня, любимая, — упрашивал Спенс, пытаясь поцеловать ее. — Успокойся... Все будет хорошо.
— Отвяжись, — огрызнулась она и отвернулась.
— Пожалуйста, не надо так, — отчаялся он, не в силах видеть ее страдания. — Сэди, любимая, умоляю...
Спенс настойчиво обхватил женщину за плечи и поцеловал, прижав к себе. Она сдалась. Он ощутил на губах солоноватый привкус ее слез, смешанный с водой душа. Спенсер отнес жену в постель...
Она улыбнулась ему, проснувшись рано утром по сигналу будильника. Им удалось ночью поговорить. Они не приняли никаких решений, ничего не обещали друг другу, но Сэди необходимо было знать, что Спенс искренне любит ее...
* * *
— Рассказывай... — Марта приступила к Сэди Морриси с расспросами сразу же после ее возвращения. — О! Я вижу кольцо! — перебила она саму себя, углядев на руке Сэди перстень с нефритом.
— Да, очень красивое, — кивнула Сэди. — Мне тоже нравится. Спенсер подобрал его под цвет моих глаз...
— Ты заметно загорела, — отметила коллега. — Тебе очень к лицу этот медовый оттенок... Но ты все молчишь. Скрытничаешь? Не хочешь делиться с друзьями впечатлениями? Ты задержалась там со Спенсером. Были причины?
— Задержались не только мы... Мистер и миссис Исогава хотели, чтобы все познакомились с их детьми, — объяснила Сэди.
— А почему ты такая печальная? Только не говори, что наш босс плох в постели. Я этого не переживу, — пошутила Марта.
— Не скажу... — натянуто улыбнулась Сэди.
— Вы поссорились? У вас проблемы? Объясни наконец, что случилось, почему ты сама не своя? — пытала ее коллега.
— Проблемы случаются в любых отношениях, — резонно произнесла Сэди.
— О да! Но меня такими отговорками не проведешь, дорогая. Обещаю, что надеру этому негоднику уши, когда он появится.
— В этом нет необходимости, мы уже все выяснили, — рассмеялась Сэди.
— А что вы выяснили? В чем была загвоздка? — не отставала Марта.
— Не думаю, что стоит об этом говорить, — призналась Сэди. — Но я знаю точно, что он любит меня, а я люблю его. Это важнее всех разногласий. Пока мы любим друг друга, у нас есть шанс достичь взаимопонимания:
