Дана Хадсон - Когда догорает закат
Ник с непонятным ей сожалением посмотрел в ее бледное лицо.
— Да если б я мог, милая. — Тут он постарался изобразить радость и воскликнул: — Но тебе повезло, что Филип успел предупредить меня о появлении матери, а то тебе пришлось бы худо.
Джоанна удивилась. Она никак не предполагала, что дворецкого хоть в какой-то степени беспокоит ее благополучие. Но визит миссис Тайлер и впрямь выбил ее из колеи. Это и в самом деле перебор — сначала встреча с негодующим семейством графа Чеффорта, а потом далеко не дружественный визит будущей свекрови. А она, наивная, мечтала, что сможет обрести настоящую семью… Что ж, ошиблась в очередной раз. Но, главное, — какие еще сюрпризы подготовила ей жизнь?
Ободряюще пожав ее руку, Ник заявил:
— Милая, завтракай и к десяти часам спускайся вниз. За тобой заедет моя секретарша, миссис Браун. Она большой спец по лондонским магазинам и поможет выбрать тебе свадебный наряд и все остальное, что к нему прилагается. Не забудь купить все, что может понадобиться для медового месяца. Вот твоя банковская карточка, там лежат деньги для подготовки свадьбы. Если не хватит, скажи, я добавлю… — Он встал, поцеловал ее в щеку, как престарелую тетушку, и скрылся.
Джоанна сумрачно посмотрела ему вслед. Вот опять он все решил за нее. С тяжким вздохом допила кофе и, боясь повторения вчерашнего приступа мигрени, заставила себя проглотить пару сдобных печенюшек.
Одевшись потеплее, ровно в десять спустилась вниз. Перед входом и в самом деле стоял небольшой «форд», из которого на дорогу выглядывала довольно милая мордашка. Увидев Джоанну, секретарша Ника Тайлера распахнула двери машины, и та была вынуждена скользнуть внутрь.
Миссис Браун оказалась приятной, еще молодой, где-то около тридцати, модно одетой женщиной. Дружелюбно улыбнувшись, представилась:
— Я миссис Браун, но лучше просто Кейт. Я вас сразу узнала — Ник хорошо умеет описывать людей.
Джоанну немного покоробило это панибратское отношение между руководителем и подчиненной, но сама Кейт, видимо, ничего криминального в этом не усматривала.
Водитель затормозил возле «Харродз», и девушки выпорхнули наружу. Кейт оживленно прощебетала:
— Лучше всего покупки делать здесь. Есть все и самого высшего качества…
Джоанна была здесь только в далеком детстве, еще вместе с матерью, поэтому посматривала на огромный магазин с некоторым испугом. Но Кейт с уверенностью бывалой покупательницы провела ее по всем этажам, заглядывая почти во все отделы, и очень скоро Джоанна стала обладательницей нескольких увесистых пакетов, от которых ее, впрочем, избавила все та же вездесущая Кейт, поручив их службе доставки магазина. Наконец они подошли к отделу товаров для новобрачных.
Чего здесь только не было. Кейт с придирчивостью истинной свахи забраковала несколько десятков предложенных им продавцом-консультантом свадебных платьев, пока не остановилась на трех: кипенно-белом из швейцарских кружев; слоновой кости из натурального, чуть тусклого, шелка; сильно декольтированного платья в стиле середины девятнадцатого века — корсет и несколько пышных юбок.
Заставив Джоанну примерить их все, она остановилась на последнем.
— Ты в нем словно принцесса из сказки. Воздушная, просто неземная. И талия такая узенькая, словно ты вот-вот переломишься.
Последний комплимент выглядел весьма двусмысленно, но Джоанна промолчала, решив принять его за поощрение. Платье стоило весьма и весьма недешево, но Кейт только махнула рукой на робкие возражения застенчивой невесты.
— Это все сущая ерунда! Тайлеры вполне могут себе позволить устроить пышную свадьбу для единственного сына! К тому же платит он за все из своих собственных средств.
Деморализованная несокрушимой уверенностью Кейт в правильности своих действий, Джоанна позволила купить этот сногсшибательный наряд с фатой до пояса и плюс к нему кружевной корсет, тонкое полупрозрачное белье, чулки на подвязках и длинные белоснежные перчатки.
Довольная собой и сговорчивостью невесты Кейт привезла Джоанну к дому Ника и отбыла на работу докладывать ему о благополучно выполненном поручении.
Джоанна опустошенно присела на искусно расшитый золотыми ромашками пуфик в своей комнате. Перед ней высилось большое, до потолка, зеркало с маленьким столиком для косметики. Из холодного стекла на Джоанну смотрела почти незнакомая, с самоуглубленным взглядом девушка. Джоанне было так не по себе, что захотелось плакать.
После негромкого деликатного стука в дверь появился Филип.
— Ланч готов. Где мне его подать? — Джоанна непонимающе посмотрела на дворецкого, и тот счел необходимым уточнить: — В столовой, на террасе или, может быть, вы желаете поесть в своей комнате?
У Джоанны вдруг непосредственно вырвалось:
— А на кухне нельзя?
Дворецкий выпрямился во весь свой рост, донельзя шокированный. Поняв, что допустила непростительный промах, Джоанна тяжело вздохнула. Что ж, она не привыкла, чтобы вокруг нее суетилась прислуга. Их кухарка миссис Филлипс не утруждала себя подобными изысками. В их непритязательной семье пообедать на кухне считалось самым обычным делом. Мрачно опустив взгляд, поправилась:
— Хорошо, Филип, если можно, накройте на террасе.
Дворецкий с поклоном удалился выполнять полученное распоряжение, а Джоанна задумалась, нужно или нет ей переодеваться к обеду. Решив не придавать слишком большого значения этикету, поскольку ей предстоит обедать в одиночестве, она вымыла руки и вышла в коридор.
По непроницаемому лицу Филипа было непонятно, осуждает ли он ее или, наоборот, одобряет. Джоанна была благодарна ему за спасение от приватного разговора с миссис Тайлер, поэтому считала его чопорно приподнятые брови знаком поощрения. Ей очень хотелось узнать, приходит ли домой на ланч Ник, но она не решилась. Считается, что невесты знают о своих женихах гораздо больше. И уж, во всяком случае, не выпытывают ничего об их привычках у прислуги.
Она с трудом осилила принесенные Филипом деликатесы, мечтая о простом рисовом пудинге, который так великолепно готовила миссис Филлипс. Похоже, у нее уже никогда не появится прежний аппетит. После ланча по настоянию дворецкого, считавшего своим долгом ее опекать, Джоанна прилегла отдохнуть и уснула, проспав почти три часа.
Проснулась она в шесть часов. Ник был уже дома. Когда она, отдохнувшая и посвежевшая, пришла в гостиную, он стоял у бара, мрачно рассматривая внушительную коллекцию бутылок.
У Джоанны перехватило горло — он был так красив в одной рубашке без галстука и облегающих бедра брюках. Она внезапно почувствовала гордость, что так скоро этот великолепный мужчина станет ее мужем.
