Элизабет Эштон - Парижское приключение
— Ее назвали в честь моей матери, — рассказывала Мэри, — и это хорошее, пристойное имя. Гораздо лучше, чем это дурацкое Джанин. — Она нарочито протянула последний слог.
— Просто Джоан не очень звучит для модели, — мягко сказала Рени, стараясь скрыть улыбку, — хотя можно было бы назваться Жени.
— Но я не француженка и не хочу быть ею, — возразила Джанин. — Не унывай, мама, я вернусь и опять стану обыкновенной Джоан, когда решу остепениться.
— И чем скорее ты это сделаешь, тем лучше, — едко сказала ей мать. — Ты вдоволь повеселилась, а между прочим бедняга Родди Спэнс ждет не дождется твоего возвращения.
Ия хочу иметь внуков, пока окончательно не состарилась и еще могу порадоваться им.
— У тебя есть двое Эддиных, — заметила Джанин.
Но не вызывало сомнений, что в глазах ее матери двое детей Эдди и в подметки не годились будущим детям Джанин.
Эдвин был очарован Рени. Он сказал, что с большим нетерпением ждет ее дебюта в качестве манекенщицы. Они уже видели Джанин в прошлый раз, когда прилетали зимой в Париж.
— А на этот раз мы действительно объедем всю Европу, — горделиво рассказывала Мэри. — Мы уже побывали в Испании и в Италии по пути сюда.
Этот тур — воплощение ее мечты, которая прежде казалась ей несбыточной. Пока что они собираются посетить Луарскую долину, а когда Джанин освободится, они все вместе поедут в Женеву.
— Вы оказали бы нам честь, если бы поехали вместе с ней, — сказал Эдвин. — Джоан нужна сверстница, с которой она могла бы весело проводить время. Разумеется, вы будете нашей гостьей.
Рени поблагодарила их и объяснила, почему она не может поехать с ними. Ей не удалось до конца скрыть искреннее сожаление, когда она представила швейцарские горы и озера, которые сейчас при изнурительной жаре городского лета манили ее своей прохладой.
— Но после первой недели показа работы будет не так уж много, — сказала Джанин, — и у Леона есть куча других девушек. Я не вижу причин, чтобы он не отпустил тебя. Почему бы тебе не попросить его?
— Если вы хорошенько попросите, я уверен, он не сможет отказать. Я знаю, что я бы не устоял, — галантно заметил Эдвин.
— О, обязательно попытайтесь, — настаивала Мэри. — Мы будем счастливы, если вы поедете с нами.
Поскольку все ее будущее зависело от того, каким будет этот дебют, Рени по-прежнему не строила никаких планов на отпуск. У Леона наверняка были свои планы, в которых он мог и не учитывать ее, несмотря на предстоящую помолвку, потому что, даже если их помолвка и состоится, то это не более чем сделка. Она знала, что, наверное, нужно было бы съездить домой, но ее бросало в дрожь при мысли о расспросах, которым подвергнут ее родные. Уж они-то захотят узнать, что она в конце концов собирается делать, но она, пожалуй, обойдется письмом, чтобы сообщить им о своих планах на будущее. Может быть, Леон и отпустит ее после показа коллекции, так как некоторое время он не будет работать над новыми моделями. Конечно, он может пойти ей навстречу и отпустить на пару недель. И Рени пообещала этим радушным людям, что поговорит с Леоном, хотя и не была уверена в исходе разговора.
Но когда дошло до дела, Рени потребовалось собрать все мужество, она дождалась его в коридоре и попросила разрешения поговорить наедине. На его лице мгновенно вспыхнула радостная догадка, и он отослал сопровождавших его людей из студии.
— Вы хотите сказать мне, что принимаете мое предложение? — спросил он, когда они остались вдвоем.
Она покачала головой и, увидев, как опечалилось его лицо, поспешно сказала:
— Думаю, месье, что мне стоит принять его, вы верно говорите, что было бы глупо с моей стороны отказываться от блестящей карьеры. Но я вам уже говорила, что сначала хочу убедиться в своем успехе.
— Ваш успех не вызывает никаких сомнений, — сказал он, и его глаза скользнули по ее рукам. — Я рассчитывал, что вы хотя бы будете носить мое кольцо. Оно вам не понравилось?
Рени спрятала эту дорогую вещицу в надежное место — во внутренний карман своего чемодана, который всегда запирала.
— Оно чудесное, — сказала она, — но я вряд ли могу носить его сейчас, пока не приняла окончательного решения.
Леон насупился; он стал нервозным и раздражительным — сказывалось все нарастающее напряжение последних дней перед открытием коллекции.
— Тогда я не понимаю, зачем вы отнимаете у меня время. Вы должны понимать, что я сейчас очень занят.
— Да, я понимаю. Извините, но у меня срочное дело. — И она торопливо рассказала Леону о приглашении Синклеров.
— Это редкая возможность для меня, — подытожила она. — Мне всегда хотелось попутешествовать.
— А вам не кажется, что путешествовать вы могли бы и… со мной?
— Это невозможно! — воскликнула Рени. — То есть, я хочу сказать, мы ведь будем женаты не по-настоящему и мы не можем… Ну, то есть, вы вряд ли захотите…
Рени замолчала, вся красная от смущения.
— Я понял вас. Возможно, здесь возникнут некоторые препятствия, — согласился Леон. Он вертел в руках нож для разрезания бумаги, и ее взгляд был прикован к его смуглым длинным пальцам. Она не осмеливалась сейчас смотреть ему в глаза, когда ей вдруг открылся весь смысл этого соглашения — она выйдет замуж, но у нее не будет мужа.
— Eh bien, — заговорил он, словно отогнав от себя какие-то мысли. — Мне очень жаль, но я не могу разрешить вам эту поездку.
— Но почему? — Рени была разочарована.
— Это не совсем удобно — отпускать вас до закрытия салона. Мадемуазель Синклер обратилась ко мне заблаговременно, и ввиду ее обстоятельств я сделал для нее исключение. А кстати, вы разве не поедете в отпуск домой, чтобы посвятить своих родных в ваши планы?
Именно этого она и не хотела делать.
Он поднялся, и Рени поняла, что разговор окончен.
— Мы поговорим об этом в другой раз, а сейчас я просто завален важными делами и больше не могу отвлекаться по пустякам.
— Разумеется, мои дела — это пустяки по сравнению с вашей коллекцией! — сердито выпалила Рени.
— Да, совершенно верно, — спокойно сказал он.
Словно в подтверждение его слов на столе зазвонил телефон, а в дверь кто-то постучал. Он снял и тут же повесил трубку, и пошел к двери, чтобы выпустить Рени, но на полпути обернулся к ней.
— Мы обсудим вопрос о вашем отпуске, когда у меня будет больше времени и когда вы примете решение, — сказал он.
Она вышла в узкий коридор, продолжая злиться на него. Она знала, что Леон вправе поступить так, потому что все сотрудники пойдут в отпуск в августе, когда салон будет закрыт, но она ожидала от него особого отношения к себе. А он сейчас лишний раз напомнил ей, что их помолвка нужна лишь для того, чтобы получить разрешение на работу во Франции, и он для нее не кто иной, как работодатель. Ей пришлось сказать Джанин о том, что ее просьбу отклонили, и она испытала некоторое удовлетворение, выслушивая выпады подруги в адрес «подлого Леона», хотя и понимала, что они не совсем оправданы. Ей и в голову не могло прийти, что он отказался отпустить ее из-за того, что, уехав с друзьями в Швейцарию, она может не вернуться к нему.
Открытие коллекции было намечено на последний понедельник июля, и в воскресенье накануне открытия они работали весь день, готовясь представить знатокам высокой моды все те разработки Себастьена, которые так долго держались в секрете. С наступлением сумерек высокое узкое здание осветилось множеством огней, но сотни рук продолжали работать, внося последние изменения. Рени, облачившись во вновь переделанное платье, казалось, в сотый раз предстала перед критическим взором Леона. Он, едва взглянув на него, резко сказал:
— Выбросьте его.
Рени, вспомнив все те нескончаемые часы примерок, когда она стояла в этом платье, а над нею колдовали руки портных, была готова разрыдаться. Все ее усилия оказались напрасными.
— Вы принимаете все слишком близко к сердцу. Или нет? — мягко заметил он. Как всегда, в присутствии персонала он говорил с ней по-английски. — Идите переоденьтесь, я увезу вас отсюда, и вы немного освежитесь.
— Спасибо, это ни к чему, — сказала Рени. Сейчас, когда они оба испытывали такое напряжение и волнение, ей не хотелось оставаться с ним tкte-а-tкte. — Со мной все в порядке.
— Напротив, это необходимо, — сказал Леон. — Вас ждет один человек, и вам обязательно нужно поехать.
Кто-то из его клиентов, тоскливо подумала Рени.
— Хорошо, месье, я скоро буду готова.
Она переоделась в одно из платьев, в которых ходила на работу, и легкое пальто, недоумевая, почему Леон не велел ей надеть что-нибудь из его моделей, как это обычно бывало, когда у него была встреча с клиентом. За ней пришел Пьер, и в его сопровождении она спустилась по главной лестнице к центральному входу, у которого ее ждали Леон и такси. Леон нечасто ездил на своей машине в городе. Рени все еще ждала, что он отошлет ее обратно, чтобы она переоделась во что-нибудь более изысканное, но он только мельком взглянул на нее и промолчал. Сам он был одет неофициально — тонкая куртка поверх белой рубашки. Рени засомневалась, едут ли они к клиенту. Было не похоже, чтобы их ждал покупатель или частный заказчик, — они не взяли с собой никаких коробок с платьями.
