Элеанор Браунлей - Голос сердца
— Вы, должно быть, решили, что вас собираются уволить?
— Да, в первую минуту, но тут же поняла, что что-то случилось. Моя мать позвонила в универмаг… как только услышала сообщение по радио. Самолет разбился неподалеку от аэропорта Майями.
Нина сняла очки и закрыла руками лицо, по которому текли слезы. Она не представляла, какую реакцию вызовет она, плачущая, у Бена, стыдилась своей минутной слабости и пыталась как можно скорее взять себя в руки.
— Извините, — с трудом выговорила она. — Я не хотела…
— Все в порядке, — ответил Бен и бережно обнял Нину. — Я ничего не знал и понимаю, почему Патриция всегда хранила молчание. Ей тоже было тяжело.
Нина прижалась лицом к плечу Бена. Несмотря на то, что на душе у нее было тяжело, она не могла не признаться себе, как приятно ей в объятиях Бена. От него пахло какой-то терпкой мужской парфюмерией, руки Бена нежно поглаживали ее плечи, и он нашептывал ей на ухо слова утешения. Нина могла бы целую вечность провести в его объятиях, но надо было закончить начатый разговор.
— Знаете, что я сказала отцу на прощание? — спросила Нина, поднимая голову и глядя Бену прямо в глаза. — Отправляясь в деловую поездку, отец всегда покупал в аэропорту страховой полис и оформлял его на меня. Он начал так делать, когда я была совсем маленькой, и со временем это стало нашей семейной традицией. Вот и в тот вечер, когда он уже садился в такси, я пожелала ему доброго пути и напомнила о страховке.
— Все мы иногда говорим то, о чем жалеем после, — утешил ее Бен, неожиданно вспомнив свой давний разговор с Патрицией. «Почему ты женился на этой идеалистке, которая стала адвокатом только для того, чтобы защищать воров и бродяг? Вы же совершенно разные люди», — спросила тогда Патриция. И его ответ: «Почему вы так говорите, Патриция. Можно подумать, что у вас есть внучка, на которой вы собираетесь женить меня?»
— После катастрофы начались бесчисленные судебные процессы, — продолжила Нина. — Несколько месяцев мы с матерью только и делали, что ходили с одного заседания на другое. Мы познакомились со многими адвокатами, среди них были и хорошие, и плохие. Я научилась разбираться в них, хотя это далось мне с трудом.
Бен вытянул руку на спинке кушетки и обрадовался, когда Нина откинулась на нее.
— Я не мешаю вам? — спросила она, касаясь головой его руки.
— Нет, нисколько.
— И как раз в то трудное время мать рассказала мне о Патриции, — после небольшой паузы сказала Нина. — Может, время было выбрано не очень удачно…
— Ваша мать могла бы подождать, пока закончатся все судебные разбирательства.
— Мы с мамой очень близки и понимаем друг друга, хотя, конечно, у нас бывают и разногласия. И когда она решила рассказать мне об отце и Патриции Росситер, то предложила сделать выбор.
— Какой выбор?
— Мама сказала, что должна рассказать мне кое-что важное об отце, но чтобы я сама решила, когда ей лучше это сделать: немедленно или же по окончании судебных процессов.
— Вы решили не откладывать.
— Я не представляла, о чем может идти речь, да и какое значение могла иметь еще одна проблема? Лучше было узнать все сразу, — Нина на мгновение закрыла глаза. — Мы обе были очень злы на Патрицию.
— За то, что она отказалась от вашего отца?
— Нет, об этом я уже вам сказала во время нашей первой встречи. Но мы обе чувствовали, что раз Патриция отдала ребенка Своупам, она должна была забыть о его существовании и не пытаться встретиться с ним. И куда делись ее хваленые манеры? Неужели она думала, что, если пришлет нам письмо с соболезнованиями, мы станем показывать его всем знакомым?
— Я думаю, что Патриция была в шоке. Не подумайте — я не пытаюсь оправдать ее, — быстро добавил Бен, заметив выражение глаз Нины. — Мой брак дал трещину, работы было по горло, и я не очень обращал внимание на то, что не касалось меня лично. Я очень удивился, когда случайно узнал от общего знакомого, что Патриция внезапно отменила свой традиционный, предрождественский, званый ужин. Позже ее дворецкий сказал мне, что в течение двух недель она не выходила из дому и не отвечала на телефонные звонки.
— И она ничего вам так и не объяснила?
— Практически ничего, как я теперь понимаю.
Нине очень хотелось расспросить Бена о его знакомстве с Патрицией, при каких обстоятельствах оно произошло, тем более, что ей не давали покоя слова, сказанные на прощание Кимом Хьютоном. Но она инстинктивно чувствовала, что не стоит торопить события.
— Похоже, что Патриция оказала влияние на жизнь каждого из нас, — заметила Нина. — Моя мать сказала, что она обладала особым энергетическим полем, которое продолжало воздействовать на людей, даже когда ее не было рядом.
— Вполне возможно, — согласился Бен.
— Патриция смогла затронуть даже мою душу. Вы готовы слушать дальше? — улыбнулась Нина.
— После такого обеда я — весь внимание, — шутливо отозвался Бен.
В глубине души, несмотря на опасения, которые он высказал Оливеру, Бен был уверен, что Нина изменит свое первоначальное решение. И он понимал, что она сделает все не торопясь и будет руководствоваться своими интересами. Даже печальная история, которую Нина только что поведала ему, была рассказана не случайно. Бен должен был узнать самое худшее, прежде чем начать разговор о том, как быть дальше.
— Накормите меня русским кофейным тортом, и я удвою свое внимание.
— Учту, — с облегчением рассмеялась Нина. — И я не хочу, чтобы вы думали, что я занимала выжидательную позицию. Вопрос слишком серьезен, чтобы решать его сгоряча.
— Патриция бы одобрила ваше поведение.
— Надеюсь, что это было бы на самом деле так, потому что я решила объявить себя ее наследницей, — на мгновение Нина была почти разочарована наступившей паузой, но тут же вспомнила, что они ведут речь о решении сложной юридической проблемы и эмоции здесь неуместны. — Это решение я приняла вчера вечером.
— Я знаю, что вы — не капризная женщина, но все равно помните, что как только делу будет дан законный ход, пути назад не будет, — предупредил Бен.
— Может быть, мое решение выглядит несколько запоздалым, но я уверена, что оно правильное, и больше его не изменю, — ответила Нина. — Вчера за ужином разговор зашел о вещах, о которых я и не подозревала. Патриция упомянула в завещании многих своих старых друзей. Они либо больны, либо испытывают финансовые затруднения. И им нужно помочь. Это была воля Патриции, и мой долг исполнить ее.
— Когда все вопросы по оформлению наследства будут решены, — добавила Нина, испытывая знакомое чувство возбуждения, охватывающее ее, когда она бралась за дело, в окончательном результате которого не была уверена, — я стану богатой и добьюсь известности. Но не эти соображения заставили меня принять решение. В первую очередь я должна выполнить обещания Патриции, данные людям, рассчитывавшим на ее помощь.
