Марианна Эванс - Верный друг
— Я не уеду домой прямо сейчас.
— Я хотел спросить, уедешь ли ты после окончания гастролей домой или приедешь сюда вместе с папой?
Плечи Кайлы поникли. Она поняла, что пора говорить — правду.
— Кевин, я не знаю. — Она откинула голову назад. Ее взгляд блуждал где-то далеко в море. — Но я хочу, чтобы ты знал: и ты, и твой отец мне очень дороги.
— Он тебя любит, — сказал Кевин.
Кайла улыбаясь посмотрела на мальчика. Она знала, что этот разговор был очень серьезным и даже опасным, но крайне необходимым.
— Да, он любит меня. И я люблю его.
«Все так просто, — казалось, говорили глаза Кевина. — Поженитесь, и ты станешь моей мамой».
«Да, — подумала Кайла, — если бы в жизни все было так просто».
— Я не хочу, чтобы ты и папа бросали меня, — сказал Кевин, болтая ногами.
Кайла обняла мальчика за плечи:
— Пойдем погуляем.
Они шли медленно, и их разговор был так же нетороплив.
— Я люблю гулять у воды, — сказала Кайла. — И буду скучать по морю, когда уеду. Мне кажется, оно такое красивое, даже когда холодно и солнце прячется за тучами.
Кевин взял Кайлу за руку и выжидающе заглянул ей в лицо:
— Знаешь, а папа тоже не хочет расставаться с тобой.
— Если бы не занятия в школе, ты бы поехал вместе с ним. Ты ведь знаешь об этом?
— Да. На гастролях здорово. Мне понравилось ездить с папой. В прошлом году мы были в Австралии, Испании и даже в Японии! — Его глаза загорелись от восторга.
— Это верно. Путешествовать здорово. Но недолго. Это быстро надоедает. Начинаешь страдать от одиночества. Твой папа не меньше твоего не хочет с тобой расставаться. Но музыка — это его работа, и он ее любит.
— Я знаю. У него здорово получается, — с гордостью сказал Кевин. Они приближались к дому. — Я часто слышу его по радио.
— А когда он возвращается домой, то всего себя посвящает только тебе. Это настоящее, счастье, потому что он тебя очень любит.
Глаза Кевина были так похожи на глаза Криса, что Кайле стало больно в них смотреть. «Что я буду делать в Америке без них двоих? Мне ничего не останется, как страдать».
— Кай, но я все равно скучаю без него.
Перед тем как войти в дом, она повернула Кевина к себе и посмотрела ему прямо в глаза.
— Ну… — начала она, осторожно подбирая слова, — когда ты скучаешь по нему, всегда вспоминай, что он тоже скучает по тебе и, так же как и ты, считает дни до вашей встречи.
Кевин улыбнулся и обнял Кайлу. Они появились в тот самый момент, когда Крис спустился сверху. Кевин бросился к отцу:
— Пап, прости, я убежал к морю.
Крис ничего не ответил. Он прижал сына к себе и закрыл глаза, словно хотел навсегда запечатлеть в памяти каждую черточку Кевина.
Но Кевин со всей своей детской непосредственностью просто не заметил этого глубочайшего проявления отцовской любви и тяжести предстоящей разлуки.
— Знаешь что, — сказал мальчик, — давай договоримся. Я разрешу тебе уехать, а ты привезешь мне что-нибудь интересное. Хорошо?
— Это шантаж? — усмехнулся Крис.
Кевин радостно захихикал и согласно закивал головой. Его настроение менялось каждую секунду.
— Ну что, договорились?
Крис строго взглянул на Кайлу.
— Не нужно на меня смотреть, — сказала она голосом, который, казалось, источал мед. — Но если тебя интересует мое мнение, то я считаю, парень этого заслуживает.
— Мне ничего не остается, как сдаться, — обреченно произнес Крис. — Думаю, вы оба меня шантажируете. Как обычно.
Радостный смех Кевина развеселил Кайлу. Тревога, поселившаяся в ее сердце, постепенно уходила. Но этот последний день в Корнуолле показал ей, как быстротечно время.
Перелет из Корнуолла в Лондон прошел спокойно, и вскоре в Хитроу Крис и Кайла уже ждали пересадки на частный самолет, принадлежавший «Альянсу». В аэропорту было немноголюдно, но их все равно несколько раз останавливали поклонники рок-группы.
Крис с удовольствием раздавал автографы и болтал со своими фанатами. Кайла была рядом с ним и ощущала гордость за то, с какой теплотой и радушием Крис общался с ними. Но он не забывал о Кайле и постоянно находил возможность дотронуться до нее или подарить ей нежную улыбку. И она ощущала, что, невзирая на окружение, Крис все время думает о ней.
Они прошли по проходу для особо важных персон, где собирались все участники турне. Крис прижал Кайлу к себе.
Кайла чувствовала, как все в ней протестует против того, что должно произойти. Возвращение к гастрольной жизни было похоже на землетрясение после мира и спокойствия Корнуолла.
Через несколько минут группа поднялась на борт самолета.
Крис был тут же вовлечен в разговор с менеджером. Кайла села в большое удобное кресло, потянулась, зевнула и попыталась уснуть. У нее на коленях лежала недочитанная книга, а под ногами стояла большая дорожная сумка. Члены группы размещали свои вещи и оборудование. Все действовали быстро и деловито, без обычных шуток и громких разговоров, только улыбались друг другу и перебрасывались отдельными фразами.
Кайла нашла глазами Криса, который пробирался к ней мимо толпящихся в салоне людей. Через минуту он плюхнулся на кресло, расположенное напротив.
— Эй, Мэтьюз, у тебя прическа растрепалась.
Она знала, что он шутит, но непроизвольно протянула руку, чтобы проверить, на месте ли ее заколка.
— Ну конечно, — улыбнулась она. — Учти, если с моими волосами что-то не так, то это твоя вина.
— Ничего подобного.
Волосы Кайлы были аккуратно зачесаны назад, однако она помнила, как во время их полета в Лондон Крис периодически расстегивал ее заколку. Каждый раз, когда он затевал эту веселую игру, ей приходилось вновь и вновь приводить волосы в порядок.
Крис откинул пластмассовый столик и высыпал на него слайды.
— Если хочешь, чтобы я перестал, не бросай на меня такие взгляды, за которые большинство порядочных женщин уже давно бы арестовали.
— Ах ты, бедняжка, — улыбнулась Кайла. Она взяла несколько слайдов. — Что это такое?
— Некоторые снимки для рекламы. Думаю, тебе стоит посмотреть.
Кайла взяла слайды и начала рассматривать их в свете иллюминатора. Несколько первых снимков были сделаны во время одного из последних концертов «Альянса», а остальные — портреты всех членов группы.
— Просто замечательно, — пробормотала она.
Фотографии выступлений были очень яркими. На них фигуры музыкантов хорошо смотрелись на черном фоне аудитории. Затем шли снимки группы во время отдыха. Они были немного туманными из-за легкой дымки на заднем плане.
— Позировать было ужасно трудно.
