Кристина Аханова - Слепая любовь
— А пошла ты со своими мальчиками! — не выдержал Андрей. — Я лично хочу только одного — чтобы ты ушла отсюда как можно скорее. Шевелись, пока я добрый!
— И не забудь мою шкатулку, — словно не слыша его, щебетала Алиса. — Смотри! — Она распахнула жакет и показала отсутствие украшений. — На мне ничего нет, я прямо как голая.
Это была чистая правда — под жакетом она, действительно, была почти голая.
Андрей скользнул равнодушным взглядом по ее зазывно выставленным прелестям.
— Шкатулки здесь нет, но завтра я тебе все верну.
— Я тебе верю, — кокетливо улыбнулась Алиса. — Так где мы встретимся?
— У Гольдблюма.
Лицо Алисы помрачнело, отяжелело, рот искривился. На мгновение оно стало таким, подумалось Андрею, каким будет лет через десять-пятнадцать, когда никакая косметика уже не поможет. Если бы она сейчас взглянула в зеркало… Но Алиса быстро справилась с собой, принужденно улыбнулась.
— Ну, мы еще встретимся, поговорим. Все-таки я твоя жена, не забывай об этом.
И она вышла, оставив запах тяжелых экзотических духов. Анна Алексеевна вздохнула:
— Так легко ты от этой пиявки не отделаешься. Она пойдет на все.
— Я тоже пойду на все!
Анна Алексеевна взглянула в его лицо и не узнала сына. Это был другой человек.
Андрей прошел в комнату матери, снял пиджак, ослабил галстук. Возбужденно заходил из угла в угол. Встреча с Алисой вывела его из равновесия. Он потер шрам на виске, и вдруг его взгляд упал на ряд альбомов, стоявших на нижней полке книжного шкафа.
Когда Анна Алексеевна через полчаса вошла в комнату, Андрей сидел на полу, обложившись открытыми альбомами со школьными фотографиями.
Анна Алексеевна тихо позвала:
— Андрюша, я борщ подогрела. Пойдем, милый, ты ведь так и не поел…
Он словно не слышал. Андрей нашел и вытащил все фотографии Веры, начиная с первого класса, разложил их по порядку и рассматривал: как Вера росла и менялась, становясь все более похожей на себя нынешнюю. Странное умиление охватывало его, когда он угадывал любимые черты в толстощекой первокласснице с тугими косичками, в угловатом подростке с короткой стрижкой, в очаровательной юной девушке с сияющими глазами. И на каждом снимке, как тень, рядом с Верой — Егор. Андрей помрачнел, оглянулся, встретил все понимающий, сочувствующий взгляд матери.
— Мама, почему мы не встретились раньше?
Мать улыбнулась:
— Андрюша, тебе всегда нравились другие девочки…
— Какие? — изумился Андрей.
— Постарше, поопытнее… — осторожно ответила она, стараясь не обидеть сына, не задеть больное место. — Во всяком случае, отличниц ты никогда не принимал всерьез.
Это ее ироническое замечание кое-что напомнило Андрею — их давние споры с матерью, ее отношение к Алисе — отрицательное с самого начала, а он сердился на нее и слушать не хотел. Ах, как она была права и как не хотелось ему признавать это, даже сейчас! Андрей сложил в аккуратную стопочку выбранные снимки.
— Я возьму эти фотографии, можно?
Анна Алексеевна понимающе кивнула.
— Возьми. У меня, кстати, еще есть. Хочешь посмотреть? Только они где-то в другом альбоме.
Она порылась на другой полке, нашла несколько фотографий с одинаковой надписью на обороте: “Любимой учительнице на память от Веры”. Протянула их Андрею. Он разложил снимки перед собой. Вера-студентка — в аудитории, на субботнике, у костра в горах, на пляже. И везде — рядом неизменный Егор. Впереди, сбоку, на заднем плане… Улыбающийся, хмурый, серьезный, хохочущий… Взрослеющий вместе с Верой.
Андрей бросил фотографии на стол.
— Что мне с ним делать?! — вскрикнул он, морщась, словно от зубной боли. — Как его убрать с фотографий и из моей жизни?
Анна Алексеевна поставила альбом на место. Помолчала, подумала.
— Будущее в твоих руках, а прошлое ты изменить не в силах.
— В силах! — крикнул Андрей и рванул фотографию. Егор легко отделился от Веры и упал на пол.
Анна Алексеевна засмеялась.
— Ты как ребенок. Потопчи еще. Сотри в порошок! — А потом добавила совершенно серьезно: — Все будет так, как решит Вера. Я ее знаю.
На другой день Андрей с утра непрестанно звонил Вере. Дома никто не брал трубку, на работе отвечали, что ее нет. Он уже отчаялся, но к вечеру Вера вдруг сама позвонила и напряженным, официальным голосом предложила ему приехать в институт. И сразу же положила трубку, как бы опасаясь его расспросов, не желая больше слышать его тревожный, умоляющий голос.
Андрей ворвался в лабораторию с цветами, с шампанским и обручальным кольцом в кармане. Он попытался обнять Веру, но она остановила его одним строгим взглядом и направилась к сейфу. Набрала комбинацию цифр, открыла тяжелую дверцу и достала шкатулку. С грохотом поставила перед Андреем.
— Проверь, все ли на месте, и забирай. Извелась я с этими драгметаллами. Утром везла сюда, шарахалась от каждого встречного. Днем мне пришлось уйти — так только об этом и думала… Забирай! — Она смотрела на него холодно, почти враждебно.
Андрей сдвинул шкатулку на край стола, достал из внутреннего кармана крохотный футляр и торжественно начал:
— Вера! Я тут думал, думал… — Мысли его путались, счастливая улыбка бродила по лицу, он чувствовал, что выглядит смешно. И неожиданно закончил: — И придумал. Выходи за меня замуж.
Андрей открыл футляр, достал тоненькое колечко с бриллиантом и попытался надеть Вере на палец. Вера отдернула руку и гневно воскликнула:
— Андрей! Выслушай меня! Я только что из клиники неврозов…
Андрей пошутил:
— Неужели? Что с тобой?
Вера вспыхнула:
— Не со мной! Егору плохо. Он пытался покончить с собой… — Голос ее сорвался, щеки покрылись пятнистым нервным румянцем. — Его пришлось госпитализировать. У него нервный срыв.
Андрей растерянно пожал плечами. Он знал, что следует согнать с лица счастливую улыбку и говорить печальным тоном, но у него это плохо получалось. Он не только не жалел Егора, но почти откровенно рад был устранению соперника. Андрей вздохнул.
— Н-ну, я сочувствую. Я, конечно, постараюсь помочь. Если нужны лекарства какие-то или консультации известных психиатров… Может быть, отправить его в Швейцарию? Там прекрасные клиники, говорят лучшие в мире.
Глаза Веры запылали гневом.
— Не Швейцария ему нужна, а я! Неужели ты не понимаешь?! Он мне так верил! Так любил! А что я сделала с его жизнью? Ты пойми, весь мир для него рухнул! Сейчас я его не брошу… Не могу… Это было бы самым подлым предательством, последней каплей. Не могу… Потом поговорим, я тебе позвоню.
Андрей побледнел и спрятал кольцо.
