Мэхелия Айзекс - Дар исцеления
– Почему бы тебе просто не успокоиться? – тихо предложил Говард и, наклонившись, мягко поцеловал ее в уголок рта. – Расслабься. У тебя выдался тяжелый день.
– Боже мой, нас же мог увидеть кто угодно! Вокруг полно людей! – потрясенно произнесла она.
– И что с того? – Он явно не разделял ее беспокойства. – Мне нечего скрывать.
– Ты не можешь так говорить!
– Очень даже могу. – Говард вглядывался в ее настороженное лицо. – Или я теперь безнадежно упал в твоих глазах? Как и Сидней?
– Просто он упоминал сегодня о тебе, – прошептала Филиппа, опуская глаза.
Говард нахмурился.
– Сидней сказал, что я такой же негодяй, как он?
– Нет. – Молодая женщина устало вздохнула. – Он сказал… впрочем, неважно. Я даже не хочу о нем думать, тем более говорить!
– Зато я хочу. – В этот момент принесли напитки, и Говард придвинул к ней стакан с прозрачной жидкостью. – Скажи мне. Я хочу знать, кем он меня считает.
– И что ты сделаешь? Нажалуешься на него в городскую управу?
Он бросил на нее презрительный взгляд.
– Я никогда не пойду на такое. Ты, конечно, можешь мне не верить, но я привык сам справляться со своими проблемами.
Заявление не вызвало у Филиппы никаких сомнений: потомка древних викингов никто не мог бы упрекнуть в трусости.
– Итак? – Теперь в его голосе слышались требовательные нотки.
Не задумываясь над тем, что делает, молодая женщина поднесла к губам стакан. Стоило сделать глоток, как по всему телу растеклась волна успокаивающего тепла.
– Он… он считает, что ты собираешься затащить меня в постель, – сказала она, удивляясь своей смелости.
Его губы скривились в самодовольной улыбке.
– А он, оказывается, умнее, чем я думал. – Говард отпил пива. – Одно очко в пользу мистера Сиднея!
– Это не смешно! – воскликнула Филиппа, чувствуя, что вдоль позвоночника ее пробирает дрожь.
– А я и не шучу. – Он повернулся к ней лицом, синие глаза опасно поблескивали в приглушенном свете бара. – Я не отказываюсь от своих намерений. Удивительно, что после вчерашнего у тебя остались какие-то сомнения.
– То есть Джонатан сказал правду? Ты хочешь переспать со мной?
Говард большим пальцем вытер несуществующую влагу с ее мягких губ.
– А что плохого в том, чтобы хотеть чего-либо?
– Я тебе не верю, – быстро прошептала она, чувствуя, что дыхание ее прерывается.
– Почему же? Ты не можешь представить нас вместе в постели? – В его голосе послышалось сожаление. – Очевидно, твое воображение несколько беднее моего.
В том-то все и дело, что нет. Она слишком хорошо представляла себе, как они будут заниматься любовью!
– Мне не кажется, что имеет смысл продолжать разговор, – наконец произнесла молодая женщина и сделала большой глоток. – Когда, ты сказал, приедет электрик?
– Еще рано, – очень спокойно ответил Говард. – И тебе совершенно не стоит волноваться, что мои инстинкты возьмут верх над разумом, как бы вызывающе я ни вел себя вчера. Я не имею привычки добиваться своего грубой силой.
– В грубой силе не было никакой необходимости, – призналась Филиппа. – Но я очень разозлилась после твоего предположения, что веду себя так с любым встречным. Ничего подобного. Я… я даже не знаю, что на меня нашло.
– Думаю, со мной произошло нечто подобное, – заметил он. – Боже, Филиппа, ты же знаешь, что нравишься мне! Я не делал из этого тайны.
Да, Говард прав: ей совершенно необходимо расслабиться. Но, несмотря на почти пустой стакан, Филиппа по-прежнему пребывала в напряжении и отказывалась верить, что сидящий напротив нее мужчина признается в том, что она ему нравится. Есть ли предел ее наивности? И вообще, есть ли какая-нибудь разница между миллионером Хольгерсоном и электриком Джонатаном?
– Я тебя шокировал, – резко сказал он. – Похоже, у меня дар говорить то, чего не надо. Мог бы и научиться после того, как вчера оказался в дураках. Но, проклятье, Филиппа, ты можешь поверить, что я ревновал? Ревновал к собственному сыну?
– Я тебе говорила про Алфреда, – с трудом произнесла она, потому что в горле, не смотря на выпитое, неожиданно пересохло. – Я никогда не спала с ним.
– Но это не мешает мне представлять вас вместе. – Голос его стал хриплым, глаза недобро заблестели. – Я знаю своего сына и не поверю, что он не…
– Не пытался? – насмешливо подсказала Филиппа.
– Да, – подтвердил Говард, поигрывая пустым стаканом. – Великолепно, не правда ли? В мои годы следует быть посдержаннее.
– Возраст здесь совершенно ни при чем. – Она наклонила голову, чтобы он не заметил выражения ее глаз.
– Разве? – Ее собеседник был настроен явно скептически. – Хотелось бы верить. Вчера мне показалось, что ты больше никогда не захочешь меня видеть, – произнес он, тоже опуская взгляд.
– Это было бы лучше всего для нас обоих.
– Почему? – Он мгновенно вскинул голову, стараясь взглядом проникнуть в глубину ее души. – Потому что я слишком стар для тебя? Или из-за Алфреда? Ответь мне, не молчи!
– Потому что ты тот, кто есть! – воскликнула молодая женщина, надеясь, впрочем, не очень сильно его обидеть. – Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
– Нет, не понимаю. – Похоже, его мозг временно отказался работать. – Как тебе кажется, чего мне от тебя надо?
– Думаешь, я не знаю?
– Секс. Так ты считаешь, да? – настаивал он, и Филиппа обеспокоенно оглянулась по сторонам, боясь, что их разговор достигнет чужих ушей. Но, к счастью, бар был забит до отказа и голоса их тонули в общем шуме. – Ты действительно считаешь, что я не могу прожить и дня, не завалив кого-нибудь в постель? – продолжил Говард, заставляя ее покраснеть. – Проклятье, Филиппа, я не самоуверенный самец, но, тем не менее, знаю, что легко смогу найти женщину… если она мне потребуется! Деньги с успехом заменяют влечение.
– Не для меня.
– Да, не для тебя, – признал он. – Ты ясно дала мне это понять.
– Я рада, – сказала Филиппа и отчего-то сжала колени. – Мне кажется, нам пора идти.
– Ты не допила, – заметил Говард. – А я еще не объяснил, зачем хотел тебя видеть. Одним большим глотком он осушил стакан и подтолкнул его так, что тот заскользил по стойке бара. – Но, возможно, сейчас не самый подходящий момент… Ты поужинаешь со мной?
– Когда? – выдохнула она одними губами.
– Сегодня!
– Я не могу сегодня.
Филиппа отказалась совершенно автоматически, и он, казалось, понял это. Впрочем, настаивать не стал.
– Тогда в среду.
– В среду? – Она нервно облизнула губы, чувствуя, что у нее нет причин не согласиться.
– Да. Завтра у меня не получится, – пояснил Говард, и во взгляде его читалось такое нетерпение, что молодая женщина едва не покрылась холодным потом.
