Карла Кэссиди - Долгая дорога к счастью
— Кино было мерзкое, мы там просидели полчаса и ушли, — сообщил Ричард, а потом удивленно посмотрел на Тэлбота и Элизабет. — У вас здесь все в порядке?
— Да, все замечательно. Мы только что закончили уборку. — Голос Элизабет звучал как-то надрывно.
Ричард посмотрел на Тэлбота.
— Ты простил мне мое глупое замечание?
В его карих глазах читалось раскаяние.
Тэлбот кивнул.
— О да, разумеется. — И тут же добавил: — Эмоции не всегда идут нам на пользу. Мы все этой ночью наделали немало глупостей, о которых лучше всего забыть.
Он был уверен, что Элизабет его сейчас поддержит. Только бы никто не заметил, как сотрясаются ее плечи, и не увидел плотского желания, которое все еще читалось в ее глазах…
Тэлбот вдруг почувствовал раскаяние. Только он никак не мог разобраться, что вызывало в нем большее сожаление: то, что он поцеловал Элизабет, или то, что он вынужден был выпустить ее из своих объятий.
— Ну, я пойду к себе. У меня еще куча дел. — Тэлбот едва слышно пожелал всем доброй ночи, потом вышел из кухни и устремился к своей спальне, чтобы скоротать остаток вчера в одиночестве.
Но, едва за ним захлопнулась дверь, Тэлбот, вместо того чтобы рухнуть на постель, встал у окна и стал вглядываться в темноту ночи.
Какой же он все-таки дурак! Поцеловать Элизабет, ощутить вкус ее губ, почувствовать ее податливость, женственность… Ничего глупее в своей жизни он еще не совершал.
Он так долго мечтал об этом поцелуе… Но его фантазия оказалась совершенно непохожей на реальность. Элизабет была еще более мягкой, сладкой, жаркой, чем он мог себе вообразить. И после этого нового поцелуя желание, еще более интенсивное, чем прежде, словно обручем стянуло все его тело.
Теперь, когда в нем проснулось вожделение, Тэлбота охватил стыд. В его голове стали проноситься обрывки детских воспоминаний, связанных с Ричардом.
Он словно заново ощутил обледеневшие руки брата, когда того пришлось вытаскивать из пруда под аккомпанемент его панических криков: «Спаси меня!.. Тэлбот, спаси меня!..»
«Не беспокойся, Ричард! Я никогда не позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое», — пообещал тогда Тэлбот…
Он зажмурился и вспомнил, как часто Ричард перебирался к нему в постель, если ночью случался ураган или же ему просто снились кошмары.
И Тэлбот вспомнил, как однажды ночью он сообщил своему брату, что их родители погибли. Ричард до утра рыдал на его руках как ребенок. Он был не столько опечален потерей отца и матери, сколько боялся будущего.
Тэлбот тогда заверил младшего брата в том, что все будет в порядке и он позаботится о нем… Тэлбот отвернулся от окна и тяжело вздохнул: сейчас он был омерзителен самому себе.
Ведь именно теперь Ричард нуждался в нем, как никогда прежде. И еще Ричард нуждался в Элизабет. А чем он, Тэлбот, занимался?.. Он не сумел совладать с похотью и стал заигрывать с Элизабет… Тэлбот разделся и, уже собираясь лечь в постель, вдруг вспомнил, как сверкнули болью ее глаза и вздрогнули плечи, когда он говорил о том, что каждый из них натворил много глупостей в этот день, и еще что-то о неудавшейся вечеринке…
Он вдруг понял, что его слова подействовали на Элизабет так, словно ей залепили пощечину. Нет, он точно спятил.
«Лучше всего, — мрачно подумал Тэлбот, — лечь сейчас в постель». Действительно, сейчас нужно успокоиться. Ведь завтра он обязательно почувствует настороженность со стороны Элизабет, увидит, как она старается держаться от него подальше. Ему больше не хотелось вести с ней доверительные беседы и еще больше не хотелось, чтобы она о нем думала. Он не желал больше ощущать ее прикосновения, и его больше не интересовали ее сны. И он не хотел даже думать о том, как ему хорошо, когда она рядом.
Скверно, конечно, что она застала его таким расстроенным, когда зашла в спальню. Тэлбота бесило то обстоятельство, что он вообще позволил себе так расчувствоваться. Ведь он всегда должен оставаться сильным — хотя бы для Ричарда.
Он пригласил в свой дом искушение и в какой-то момент попался на крючок. Но больше это не повторится.
Он не станет жертвовать благополучием Ричарда, чтобы утолить свою безумную страсть к Элизабет.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— У вас правда все в порядке? — спросил Ричард, когда за Тэлботом закрылась дверь кухни.
— Разумеется, — вымученно улыбнулась Элизабет. Она беспокоилась, не слишком ли красноречиво выглядели ее губы: ей казалось, что они набухли и стали слишком яркими. Ее также тревожило, не отпечатались ли на лице следы плотского вожделения, которое она только что испытала. — Не хочешь отведать торта-мороженого?.. В качестве награды за пиццу.
— Мама! Дай мне попробовать! — воскликнул Эндрю, и звуки его звонкого голоса, казалось, сразу разрядили напряженную атмосферу. Эндрю плюхнулся на стул и заявил: — Но сперва скажи, кто стал победителем.
— Я думаю, мы все выиграли, — поспешно проговорил Ричард, не дав ответить Элизабет. — Мы здорово провели время, готовя пиццу, и изрядно потешились друг над другом. Поэтому мы все победители.
— Твой папа прав. Победителями стали все. — И чтобы как-то занять себя, Элизабет положила себе на тарелку маленький кусочек торта, благодаря саму себя за сообразительность. Надо было выиграть время, чтобы всякая чувственность испарилась из ее тела.
Этот поцелуй по-настоящему потряс ее, ввергнув в ад желаний, о которых она прежде и не догадывалась. Ее сердце колотилось неестественно быстро, а нервы, казалось, раскалились до предела.
Элизабет села за стол и сжала в руках чашку кофе, пока Ричард и Эндрю уплетали остатки торта и болтали о пустяках, которые, однако, были важны для девятилетнего ребенка. Она старалась сосредоточиться на разговоре, но у нее никак не получалось…
Она по-прежнему ощущала присутствие Тэлбота. Ее ум, ее чувства, ее сердце оставались с ним. Ее грудь, казалось, плавилась от желания, все еще ожидая прикосновения его пальцев. Элизабет ощущала внутри странное чувство неудовлетворенности.
И как отреагировал на поцелуй Тэлбот? Он ясно дал понять, что это были глупость, безумие…
Ну, и что ей теперь делать? Все, чем она жила, разбилось вдребезги. Она чувствовала себя так, будто была блудной дочерью, вернувшейся домой неизвестно откуда.
— Мама? — Ее пробудил голос Эндрю, который явно безуспешно пытался привлечь ее внимание. Почувствовав себя виноватой, Элизабет сосредоточилась на сыне. — Папа спрашивает, не сходишь ли ты с нами поиграть в боулинг?
По выражению лица Эндрю Элизабет поняла, что ему этого очень хочется.
