Триша Дэвид - Прислушайся к сердцу
Она выпрямилась и повернулась к двери.
Она сейчас уйдет? Джек на секунду прикрыл глаза.
— Вы прекрасный организатор, — пробормотал он.
— Командир, — поправила она и встретилась с ним взглядом. — Ведь вы имели в виду то, что я люблю командовать?
— Хорошо, командир. — Джек почти искренне улыбнулся. — Согласен. Мисс Лестер, вы знаете, что у вас на носу золотой мазок?
Золотой краской она запачкала не только нос. В краске были джинсы и старая майка. Еще больше вымазалась Мадди. Для работы миссис Льюис нашла ей старую рубашку Джека.
— И у меня тоже, — с гордостью объявила Мадди, показывая на золотую кляксу на кончике маленького носа. — Сначала я покрасила нос, потому что он зачесался. Я забыла, что у меня в руке кисть. Потом Брайони сказала, что это выглядит очень экзотически, и тоже капнула себе кляксу, чтобы мы были одинаковыми. И она сказала, что теперь мы двойняшки. Две двойняшки!
— Две двойняшки. — Джек широко улыбался. — Да, в этом мисс Лестер определенно права. — Он перевел взгляд с дочери на Брайони, а потом снова на дочь. Два золотых носа сверкали перед ним. «Двойняшки» еле сдерживали смех. И Джек неожиданно для себя почувствовал, что и его втягивает в водоворот веселья. — Капля скипидара сделает ваши носы чистыми.
— Нам нравятся золотые носы, — возразила Брайони и подняла кисть. — Вы завидуете? Я могу раскрасить и третий нос.
— Вы рискуете, мисс Лестер.
— Поможете нам превратить кровать в ложе под балдахином? Пожалуйста, мистер Морган! — Брайони улыбнулась самой ангельской из своих улыбок и сделала угрожающий шаг к нему, золотая краска капала с поднятой вверх кисти.
Мадди засмеялась и подняла свою кисть.
— Да! Да! Я все сделаю!
В шутливом ужасе Джек поднял руки вверх.
— Вот и хорошо.
Брайони опустила кисть и покраснела. Она почувствовала, как в глубине ее снова загорается пламя.
Это пламя горело больше часа — пока не приехала Дайана. Очевидно, Дайана была приглашена на обед — она появилась ровно в шесть. Позвонила в дверь, но ей никто не ответил. Миссис Льюис ушла, как только приехал Джек. Дверь оказалась открытой, и Дайана вошла в дом, поднялась по лестнице и направилась в комнату, откуда доносились взрывы хохота. Остолбенев, она застыла в дверях.
Комната преобразилась. Почти все было закончено. Оставалось только сделать бордюр и повесить драпировки. Кроме того, покрасить второй раз стены и закрыть пол ковром. Но Мадди уже все и так казалось безукоризненным и прекрасным. Девочка сияла от удовольствия.
Ее комната выглядела великолепно. Она мерцала и манила золотым и пурпурным сиянием. Постель будто бы выросла. Не какая-то аскетичная, узкая кровать, а волшебная пещера, за которую любая девочка отдала бы все свои сокровища. Довольный Гарри устроился на самой середине роскошного золотого покрывала, деля ложе с плюшевыми игрушками.
В Мельбурне Брайони обнаружила, что Мадди явно привлекает отдел игрушек. Мать, отправляя ее к отцу, не положила в чемодан ни одной. Джек встретил дочь с плюшевым медведем и, как истинный мужчина, решил, что этого вполне достаточно. В Мельбурне Брайони настояла, чтобы Мадди купила себе игрушки, и та выбрала обезьяну и слона. Теперь Брайони добавила к ним целое стадо своих плюшевых зверей, в том числе и потрепанных.
— Я в жизни не выбросила ни одной игрушки, — заявила Брайони, — и постоянно покупаю новые. — И в ответ на изумленный взгляд Джека добавила: — Разве они не смотрят на вас, мистер Морган? Разве, когда вы проходите мимо витрины игрушечного магазина и видите этих мохнатых малышей, они не просят вас купить их?
— Но ведь я…
— Ну а со мной именно так и бывает! — перебила его Брайони. — И могу вам даже сказать, во сколько мне обошлась перевозка сюда из Нью-Йорка всех моих друзей. Должно быть, я предвидела, что здесь есть Мадди, которой они очень нужны.
Мадди, слушая Брайони с открытым ртом, восхищенно огляделась вокруг. Комнату наполняли ярко-красные гориллы в шляпах, большой шерстяной осел, потрепанный лев и много других зверушек. Верные друзья на время сна. Гарри сосредоточенно грыз ухо льва.
— Он пугает зверя и сам пугается своей смелости, — объяснила Брайони.
Над их головами поблескивала люстра, еще не зажженная. Она давала совершенно особенный свет, специально для спальни. Чтобы полюбоваться на зажженную люстру, пришлось временно повесить и шторы.
— Их нужно снять, когда вы будете красить стены второй раз. Но, черт возьми, я хочу сейчас видеть, как все выглядит.
Она задернула шторы, комната погрузилась в сумрак. Люстра медленно крутилась. Брайони нажала на клавишу выключателя. Из тени выплыла луна, звезды засверкали вверху на бледно-золотистом потолке.
Потрясающе!
Дайана так не думала. Она замерла на пороге, и брови у нее поднялись, чуть ли не до макушки. Она оделась для обеда — просто, но в то же время элегантно. Конечно, в черное. Дверная рама еще не высохла. Дайана коснулась ее пальцами и в отвращении отдернула руку.
— Краска еще влажная, — сообщила она, глядя на свои пальцы.
Брайони не нравилась эта женщина. Но, может быть, в этом вина не Дайаны? Может быть, причина в том, что Джек и Дайана слишком подходящая пара?
Брайони выпрямилась и протянула тряпку, намоченную в скипидаре.
— Привет! Вам нравится спальня Мадди?
— Нет. Совершенно не нравится. — Дайана не обратила внимания на протянутую тряпку и сердито прошла к кровати. — Джек, ради Бога, что это такое?
— Это кровать. — Он вскинул брови. Потом посмотрел на Мадди, которая с Гарри на коленях подпрыгивала на постели. — Это очень пружинистая кровать.
— Ты что, сошел, с ума? — Она потрогала шторы и покачала головой. — Джек, это же шелк!
— Конечно, шелк.
В голосе прозвучало еле заметное неодобрение. Но Дайана не услышала упрека.
— Истратить такие деньги на шелк в спальню ребенка! Это абсурд… Она же все сломает или порвет… А что, если ее мать передумает и заберет девочку назад в Штаты? Ты напрасно…
Мадди побледнела.
— Мне надо в туалет, — громко объявила она и, схватив Гарри за загривок, стащила его с постели.
Через секунду Мадди и Гарри исчезли, скрылись от глаз Дайаны.
Бегство! Прекрасный выход из положения. Дайана выглядела как женщина, которая собирается остаться здесь на ночь. И роль третьей лишней вовсе не улыбалась Брайони.
— Мне пора домой, — заявила она Джеку, не обращая внимания на гневные взгляды, которые тот метал в Дайану. — Я соберу вещи, а краску оставлю. Кисти вернете, когда все сделаете. Или включишь их в счет?
