Энн Тамплин - Ставка на фаворита
— Ох, Кристина, извините! Кажется, я задумался и не заметил вас.
— Ничего страшного не произошло, молодой человек. Тем более что я, кажется, тоже задумалась. — Она улыбнулась, потом оглядела его с ног до головы и широко раскрыла глаза от восхищения. — Как вы прекрасно выглядите, Джон! — воскликнула она и лукаво спросила: — По какому случаю вы такой нарядный?
— У меня свидание с вашей дочерью, — вырвалось у Джона, но, увидев, что улыбка сбежала с лица миссис Моранис, быстро поправился: — Да нет, просто мы договорились, что Флоренс покажет мне местные достопримечательности, ваш город. А там, возможно, мы зайдем перекусить в какое-нибудь кафе.
— Ну, в таком наряде не стыдно и в ресторане появиться, — сдерживая улыбку, заметила миссис Моранис.
— О каком ресторане идет речь? — послышался голос выходящей из дома Флоренс. — Мама, я обещала показать мистеру Картерсу…
— Я уже в курсе, Фло, — доброжелательно прервала дочь Кристина. — Желаю вам хорошо провести вечер. Не забудь показать Джону знаменитый ипподром, где проводятся главные сезонные соревнования четырехлеток. Знаете, Джон, этому ипподрому скоро двести лет.
Джон только кивнул и ничего не ответил. Слегка приоткрыв рот, он глаз не сводил с Флоренс. Впервые за все эти дни он видел ее в платье. Но в каком! Что-то похожее он видел недавно в коллекции Сен-Лорана. Шелковое платье густого зеленого цвета мягко облегало высокую фигуру девушки, неназойливо подчеркивая ее достоинства. Чуть расклешенная юбка спереди была украшена мелкими складками, которые во время движения флиртовали с коленями безукоризненных по форме ног, затянутых в нейлоновые чулки. От низкой стойки воротника по центру лифа сбегал ряд небольших круглых пуговиц, похожих на изумруды. Руки были обнажены, короткие рукава напоминали пуфы, слегка приподнимавшиеся над плечами. Флоренс показалась ему олицетворением лета, цветущего лета.
Как удачно назвали ее родители, подумал Джон, продолжая восторженно созерцать девушку, пока она разговаривала с матерью, сбивчиво объясняя, что непременно сделала бы то же самое для любого нового служащего. Он сдержал улыбку и вмешался в их разговор, видя скептический взгляд матери, устремленный на дочь.
— Я просил Флоренс об этой любезности с первого дня, и наконец она согласилась. У меня нет слов, Кристина, чтобы выразить свою признательность вашей дочери за ее доброту.
Скептический взгляд матери переместился на него.
— В этом я не сомневаюсь.
— Нам пора ехать, мама. Полагаю, трех часов на экскурсию нам хватит, вернусь я рано. Пока, мама, не надо так смотреть на меня, мне уже давно не четырнадцать лет.
— За тебя мне незачем беспокоиться, всегда знала, что ты у нас девушка хоть и своевольная, но рассудительная.
Флоренс нетерпеливо чмокнула мать в щеку, сбежала по ступеням и, проплыв мимо Джона, заставила его тронуться с места.
Джон, правда, успел обменяться улыбками с Кристиной. Ему нравилась эта женщина. Видимо, от нее Флоренс унаследовала чувство собственного достоинства, элегантность, не говоря уже об уме. Должно быть, это сочетание некогда заставило Дэвида Мораниса забыть о своей первой любви и всем сердцем предаться новой.
Следуя за Флоренс к стоянке, Джон впервые пожалел, что в его распоряжении нет сейчас его любимой красной спортивной машины и ехать им придется на потрепанном старом пикапе. Хотя в таком наряде Флоренс был бы под стать белый «кадиллак», решил он. К его удивлению, Флоренс заняла пассажирское место без малейшего колебания и с таким видом, будто садилась в карету. Ее длинные ноги едва помещались в узком пространстве кабины. Она согнула их, отчего шелковая юбка задралась вверх и обнажила очаровательные колени. Садясь за руль, Джон непроизвольно покосился на них.
Флоренс заметила его взгляд и натянула юбку на колени.
— Для начала, — сказала она, чтобы преодолеть собственное смущение, — я покажу тебе несколько соседских ферм, а потом поедем в город. Собственно, они у нас все равно будут по дороге. Начнем с фермы Рэнделла.
Джон хлопнул себя ладонью по лбу.
— Чуть не забыл! Звонил Рэнделл, чтобы сообщить: он будет ждать тебя сегодня в своем клубе с восьми часов.
Флоренс удивленно приподняла брови.
— Это еще что за новости?! — воскликнула она и замолчала, размышляя над чем-то. — Пожалуй, на ферму Рэнделла мы сегодня не поедем. Как-нибудь в другой раз.
Внешняя невозмутимость Флоренс не обманула Джона: он успел заметить, как гневно сверкнули ее глаза.
8
Солнце клонилось к западной стороне небосвода, когда они выехали за пределы усадьбы. За воротами тянулась аллея, усаженная старыми липами, которая вывела их на проселочную дорогу, петлявшую между обширными пастбищами, выгороженными низкой каменной кладкой, между приусадебными садами и парками. За деревьями мелькали дома — то старинной постройки, то стилизованные под старину, — изредка попадались здания, соответствующие духу современности. Джону доводилось видеть такие проекты на выставке современного дизайна в архитектуре. В городе дома, выстроенные по этим проектам, смотрелись неплохо, он даже восхищался некоторыми из них. А здесь, на фоне неизменной на протяжении веков в своем обличье земли они казались чужеродными элементами. Внимание его привлек особняк с элементами поздней готики. Сохранилась даже часть крепостной стены, окружавшая парк с одной стороны. Видимо, позднее к ней пристроили массивную чугунную ограду.
Флоренс сухим тоном гида поведала Джону, что этому особняку не менее трехсот лет, что в нем по-прежнему живут представители древнего английского рода, чьи предки воевали под знаменами Вильгельма Завоевателя.
Они остановились под огромными вязами. Солнечные лучи пробивались сквозь завесу густых ветвей и яркими бликами ложились на волосы Флоренс. Джон больше смотрел на нее, чем на особняк. Он старался держаться от Флоренс подальше, чтобы избежать искушения заключить ее в свои объятия и поцеловать, а потому буквально вжался в дверцу.
— Поехали дальше, — скомандовала она. — Сейчас я покажу тебе грустное зрелище.
Они выехали на довольно широкую улицу, вдоль которой выстроились современные коттеджи, огороженные живой изгородью.
— Здесь еще пять лет назад была такая же большая усадьба с фермой, как наша, — дрогнувшим голосом произнесла Флоренс.
Джон хотел сказать, что симпатичные коттеджи не наводят на него грусть, но, заметив в ее глазах что-то похожее на страх или отчаяние, замолчал и выслушал историю людей, которые некогда жили здесь.
