Кэрри Александер - Черный бархат
— Один последний взгляд, — сказал он, — прежде чем я подпишу бумаги.
Дебби Хауэлл пожала плечами и припарковала машину. Она привыкла мириться с любыми прихотями клиентов, даже с осмотром недвижимости в полной темноте.
— Ты ведь не собираешься передумать? — поинтересовалась она, когда они вышли из ее сверкающего «БМВ».
Джерико не потрудился ей ответить и пошел не в дом, а к краю лужайки, больше интересуясь соседним поместьем, чем тем, которое скоро станет его собственностью. Он равнодушно смотрел на дом Де Витта и Бетси в сгущающихся сумерках. Их реакция на то, что он купил дом рядом, мало занимала его сейчас. Все его мысли были сосредоточены на Эмилии Дав. Она тяжелым камнем лежала на его совести.
Вчера он передал черновик статьи о Мадам Икс Гарри Бассу, который с ликованием предвкушал успех публикации. Лил отобрала несколько снимков Эмилии, включая унылый портрет, сделанный украдкой в фотостудии, когда девушка не догадывалась, что объектив направлен на нее.
Джерико боялся позвонить ей, чтобы сообщить о предстоящей публикации. И все же он должен дать ей возможность подготовиться, думал Джерико. Его мучил этический вопрос: допустимо ли выносить на суд общественности признание, сделанное женщиной в банном халате, с которой ты только что занимался любовью?
Но ведь это жестокий мир, правильно? — вопрошал он себя. Эмилия по собственной воле вступила в игру, пусть даже ее намерения не были алчными или подлыми.
Да, все правильно. Взгляд Джерико еще раз скользнул по дому Пэришей. Хотя он провел здесь довольно много времени между ссылками в коттедж дедушки и бабушки, теперь, глядя на него, он ничего не испытывал. Просто дом, баснословно дорогой, обитый кедром, с шестью спальнями и ванными, — престижный особняк, интерьер которого обновляется каждое второе лето.
Он повернулся в сторону чернеющей массы океана и представил Эмилию, бегущую по теплому песку к воде. Глаза ее светятся внутренним светом, губы улыбаются милой, чуть-чуть проказливой улыбкой. Той, от которой хочется целовать ее снова и снова.
Вернулась ли она к себе на остров? Ненавидит ли его за то, что он собирается с ней сделать?
Глава десятая
«…Внутри Эми Ли всегда была эта пустота — ожидание чего-то, что должно случиться, тоска по чему-то, что она затруднялась определить. Она знала, что однажды поймет, чего ей недостает. Однажды ее мечты сбудутся.
Этот мужчина, этот незнакомец не предлагал любви. Это она сознавала. И все же было какое-то благоговение в ласке рук, некая грация во властном вторжении, достигающем самых глубин ее естества, бесстыдная красота в слиянии их нагих тел. Он пронзил ее защитный барьер, каким-то странным образом заполнил пустоту в ее сердце…»
— Могу я поговорить с Эмилией Дав?
— Дж-Джерико? — Голос у нее внезапно пропал.
— Ты меня слышишь? — спросил он.
Ее руки дрожали, пришлось крепче ухватить телефонную трубку.
— Слышу.
— Как ты?
— Я… — Она понимала, что должна сказать «хорошо», но вместо этого произнесла: — Скучаю. — Прошло несколько томительных секунд, он молчал, и она тихо поинтересовалась: — А ты как? — И затаила дыхание.
— Тоже скучаю.
— О, Джерико…
Он прервал:
— Слушай меня внимательно. — (Ее сердце сжалось.) — Мне нужно знать твою реакцию на статью, — сообщил он. — Она выйдет через неделю.
— Ты хочешь сказать…
— Да. Извини, Эмилия, но у тебя есть время, чтобы уладить все дела.
Ей захотелось швырнуть телефон об стену.
— Ты собираешься сломать жизнь мне и другим невинным людям и единственное, что ты можешь сказать, это «извини, Эмилия»?!
— Не думаю, что вина лежит на мне. Только на мне. — Теперь голос его был холодным и жестким.
Она взяла себя в руки, понимая, что Джерико прав. Но так хотелось обвинить его хоть в чем-то!
— У тебя был выбор, — тоже холодно произнесла она. — В конце концов, разоблачения Мадам Икс не имеют мирового значения!
— У тебя есть еще что сказать?
Она вскипела:
— Дальнейшее без комментариев!
Он откашлялся и тихо спросил:
— Ты ненавидишь меня, Эмилия?
— Да. — Но голос был нежным, как теплый ветерок.
— Ты собираешься на прием, который устраивает Норрис Янт по поводу завершения тура?
Кровь отхлынула от лица Эмилии. Ей надо туда пойти и признаться в обмане.
— Полагаю, да, — пробормотала она. — Это же будет последний выход Мадам Икс.
— Я приглашен. Если хочешь, я не пойду.
Сердце Эмилии радостно подпрыгнуло при мысли, что она увидит его еще раз.
— Пожалуйста, — прошептала она.
Он тихо выругался, неправильно истолковав ее мольбу.
— Я должен пойти. Я хочу… увидеть тебя!
— Да, — вымолвила она.
— Я — Мадам Икс.
Лейси прикрыла лицо руками, наблюдая сквозь пальцы за признанием Эмилии, словно за крушением поезда, на которое не могла не взглянуть украдкой.
Норрис Янт ущипнул себя за переносицу и ничего не сказал, явно надеясь, что Эмилия заткнется и исчезнет.
Роузи Басе покачала головой.
— Повторите!
— Я — Мадам Икс.
Они стояли на закрытой террасе, где вот-вот должна была начаться вечеринка. Служащие фирмы-устроителя сновали взад-вперед, внося подносы с хрусталем и серебром, расставляя стулья, суетясь с цветами.
Ноздри издателя раздулись.
— Этого не может быть.
Роузи перевела взгляд с Эмилии на Лейси и обратно.
— А я почему-то не так удивлена, как ты, Норрис.
— Хуже того, — промямлила несчастная Эмилия, — журналист, который следовал за нами в книжном туре, все знает, и «Светская хроника» собирается поведать миру эту историю. Обо мне. Обо всем.
Глаза Роузи гневно сузились.
— Гарри! Ах, этот сукин…
— Сейчас не время поносить твоего бывшего мужа, — вмешался Янт. — У нас серьезная проблема.
— Это у Гарри будет серьезная проблема, когда я доберусь до него! — пообещала Роузи. — Он специально натравил на нас этого журналиста.
— Мы должны оценить ситуацию. — Янт окинул взглядом Лейси, потом посмотрел на Эмилию. — Если вы Мадам Икс, тогда кто это?
— Я — Лейси Лонгвуд, — объяснила ее подруга. — Я знаю, мы поставили вас в затруднительное положение, Норрис, дорогой, но у нас с Эмилией были лучшие намерения. — Лейси улыбнулась своей неотразимой улыбкой, состроив ему при этом глазки из-под полуопущенных век. Норрис был совершенно околдован. — Нам ужасно жаль, что так вышло. Если мы можем что-то сделать…
— Во-первых, я могу взять всю вину на себя, — предложила Эмилия. — Когда история выплывет наружу, я заявлю, что сделала это сама и что мое издательство ничего об этом не знало.
