Джессика Стил - Обнаженная для любимого
— У Льюиса своя в гараже.
Ромилли села за руль. Она хорошо помнила дорогу к загородному дому Нэйлора. И знала, где хранится запасной ключ. Девушка испытывала непреодолимую потребность разобраться, что сталось с ее портретом. В городской квартире он храниться не мог, в этом Ромилли была уверена. Следовательно, он был где-то в загородном доме. Из слов Льюиса Селби девушка знала, что Нэйлор отправился за границу на две недели. Она решилась на весьма экстравагантный поступок, сознавая, что в случае неудачи рискует нарваться на серьезные неприятности.
Ромилли благоразумно оставила свой автомобиль вдали от дома Нэйлора Карделла и подошла к зданию с черного входа. В потайном месте девушка нащупала ключ и открыла дверь. Она была уверена, что приходящие служащие, уборщица или садовник, не появятся в эту субботу.
Ромилли вошла в дом и огляделась.
Портрет был не из таких, какие вешают в холле или в гостиной.
И потому девушка начать поиск со спальни хозяина…
— Как ты сюда попала?!
Ромилли вздрогнула и обернулась на голос. Нэйлор стоял в дверях своего кабинета, мимо которого Ромилли только что прошла.
— Ищу свой портрет, — честно призналась девушка. — Где он? Отдай мне его, я обязуюсь вернуть деньги.
— Я не собираюсь расставаться с ним. Не для того я его купил. Эта сделка обратной силы не имеет. Ты даже не автор, — сухо проговорил Нэйлор Карделл.
— Но я позировала, и портрет был продан без моего согласия.
— Это ничего не значит. Если ты изучала законодательство, то должна бы это знать.
— Я заплачу, сколько ты потребуешь, — заверила его Ромилли.
— У тебя нет таких денег.
— Когда мне исполнится двадцать пять, я получу доступ к трастовому фонду деда, — сообщила Ромилли.
— Это интересно. Зайди-ка в мой кабинет. Обсудим это.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— День больше подходит для прогулок, — проговорила девушка, не желая идти в его кабинет.
Она повернулась к выходу.
Нэйлор сошел вслед за ней по лестнице, но перегородил ей проход на нижней ступени.
— Ты досрочно вернулся из поездки? — предположила девушка.
— Отнюдь не потому, что хотел застукать тебя здесь. Просто пришлось прервать командировку, чтобы быть сегодня на одной важной встрече в Лондоне, — с готовностью объяснил ей свое присутствие Нэйлор.
— Я и не надеялась на успех. Но чувствовала себя обязанной что-то предпринять, — с вызовом произнесла Ромилли.
— Я вижу, ты горда собой. Но не расстраивайся. Возможно, нам удастся все уладить, — притворно утешил ее Нэйлор Карделл.
— Ты разве не спешишь на свою встречу?
— У меня есть пара часов. Завтра же я вновь вылетаю в Португалию, — заверил ее мужчина.
— Наш разговор можно и отложить, Нэйлор. Я бы предпочла сейчас тебя оставить, — сказала Ромилли, порываясь уйти.
Но Нэйлор Карделл предусмотрительно сжал ее запястье.
— Ты вернулся домой для того, чтобы отдохнуть перед важной встречей. Не смею тебе мешать, — дипломатично объявила девушка.
Но Нэйлор продолжал крепко держать ее за руку.
— Что ты намерен сделать? Вызовешь полицию? Следов вторжения они не обнаружат, не старайся. Кроме того, я ничего не успела взять, — полушутя-полусерьезно проговорила она.
— Зачем портить такой приятный во всех отношениях день? Давай выпьем кофе, — мирно предложил Нэйлор.
— Не имею такого желания, — заявила Ромилли, напряжение которой возрастало с каждой секундой.
Мужчина за руку отвел девушку на кухню и посадил за стол. Сам же, как был в деловом костюме, принялся варить кофе. Он лишь скинул пиджак и, ослабив узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу бледно-голубой рубашки.
Пространство кухни стремительно наполнялось густым и крепким ароматом превосходного кофе, вызывая желание Ромилли отхлебнуть глоточек.
Нэйлор достал из буфета упаковку печенья и положил на стол перед гостьей.
Когда кофе был готов, он поставил на стол две чашки и кофейник, молочник и сахарницу, сел напротив Ромилли, окончательно избавился от галстука и проговорил:
— Люблю такие посиделки с ароматом кофе и печенья. Угощайся.
— Благодарю, — процедила Ромилли.
— Почему ты так нервничаешь? Что дурного я тебе сделал? — искренне удивился мужчина.
— С чего ты взял, что я нервничаю? — возмутилась девушка, словно он заподозрил ее в чем-то непристойном. — И какие у меня причины нервничать?
— Действительно, какие? Уж точно не то, что ты без позволения проникла в чужой дом средь бела дня! Кто станет нервничать из-за таких пустяков? — съязвил Нэйлор. — Я думал, мы друзья, Ромилли, — с упреком проговорил он.
— Забавно ты проявляешь свое дружеское отношение! — усмехнулась девушка.
— Я сварил тебе кофе, я с пониманием отнесся к причине твоего визита, назовем это так… Разве не это есть дружеское отношение? — терпеливо поинтересовался он.
— Ты прав в том, что у моего визита есть причины. Я только не уверена, что ты понимаешь, каковы они! — гневно воскликнула девушка.
— Пей кофе пока не остыл, — перебил ее Нэйлор. — Я понимаю. Причина в том, что могло бы произойти в этой спальне или в спальне моей лондонской квартиры.
— То есть?
— У меня не было желания обидеть или отвергнуть тебя. Я лишь не считал, что ты сама уверена в своем решении, — доверительно объяснил мужчина. — Не знал, что ты пьешь кофе без сахара, — удивленно отметил он, наблюдая за Ромилли.
— Без сахара и без молока, — резко проговорила девушка.
— И не горчит? — полюбопытствовал Нэйлор.
— Мне правится, — бросила она.
— А шоколадное печенье? Как ты к нему относишься? — продолжал интересоваться он ее предпочтениями.
— Не то настроение… И вообще не понимаю, к чему все эти досужие вопросы.
— Я хотел сказать, что рад видеть тебя вновь в моем доме. Надеюсь, это будет происходить чаще. Оттого и интересуюсь, какой ты предпочитаешь кофе, — доходчиво разъяснил он, ввергнув Ромилли в замешательство.
Девушка посмотрела на его открытое и честное лицо. Она страстно хотела верить каждому сказанному им слову. Ромилли всегда восхищала способность Нэйлора Карделла, оставаясь правдивым, сглаживать острые углы, смягчать конфликты. Такой человек не мог не вызывать доверие. И это объясняло теплое отношение к нему Льюиса Селби, который был хорошо знаком с разными полюсами сущности человеческой.
Но другая часть ее сознания, тоже не малая, велела остерегаться Нэйлора. Эта ее половинка ощетинивалась всякий раз, как только его ласковый взгляд или мягкие доводы достигали ее сердца.
