Джуди Чапмэн - Снова в моем сердце
— Сама знаю, но когда у тебя дети, всегда так. Пересчитываешь пальчики на ручках и ножках, фотографируешь их в ванной… Вот, посмотри еще. — Подавшись к нему, она указала на фотографию дочери с игрушечной короной на голове. — Здесь ей два года…
— Красавица!
Джеймс с интересом слушал комментарии Алекс к каждому снимку, иллюстрирующему превращение Куинни из ребенка в подростка. И когда фотографии закончились, легкая печаль от того, что он не был свидетелем этих событий, охватила его. Ему хотелось хотя бы косвенно быть частью этой семьи. Сохранит ли он дружбу с Алекс и ее дочерью теперь, когда судьба снова свела их?
— Дети чудо, правда? — сказал Джеймс, когда Алекс убрала альбом в сумку. Он откинулся на спинку скамьи и почувствовал, как после долгого дня облегчение разливается по его телу. — Сам бы завел парочку.
— Так почему же ты не сделал этого? То есть почему не женился?
Джеймс рассмеялся.
— Долгая история.
— У нас есть время.
Он взглянул на Алекс и увидел искренний интерес в ее глазах. Ему ничего не стоило обойти эту тему, но Джеймс ведь хотел, чтобы они остались друзьями, а у друзей нет секретов друг от друга.
— Однажды я был помолвлен, — начал он, припоминая лицо женщины, которая сбежала чуть ли не от алтаря. — Она была своеобразным человеком. Обожала верховую езду, но не выносила грязи у себя под ногтями.
— Как она выглядела?
Джеймс сдержал улыбку. Черт возьми, почему всех женщин интересует одно и то же?
— Маленькая, с длинными светлыми волосами, голубыми глазами. — Он взглянул на Алекс и отметил, что, кроме миниатюрной фигуры, у этих двух женщин нет ничего общего. — У нее были большие… — Джеймс улыбнулся Алекс, ловившей каждое его слово, — ступни. Большие и узкие. — Он рассмеялся, когда у Алекс вырвался вздох облегчения. — А вообще она была великолепна.
— Вот как! Так что же случилось?
Джеймс потянулся к стакану с водой. Отпив глоток, промокнул салфеткой губы.
— В одно прекрасное утро она проснулась и сказала, что не может согласиться на это. — Припомнив давнюю боль, он задумался, не с тех ли пор стал настороженно относиться к женщинам. — Наверное, она наконец сообразила, что не желает загубить жизнь на ферме. Она дорожила своей работой, не собиралась отказываться от нее. К тому же она любила пройтись по магазинам, людей посмотреть, себя показать, а в здешних забытых Богом местах мало возможностей для подобных развлечений.
Патти принесла их заказ, спросила, не нужно ли чего-нибудь еще, и удалилась. Алекс с удовольствием принялась за жаркое.
— Когда это случилось? — осведомилась она.
— Давно. Не велика беда. Мы пришли к обоюдному решению. И с тех пор не было ничего серьезного, — добавил Джеймс, предваряя ее вопрос. — Видно, дело в моей неспособности измениться.
Когда Джеймс закончил рассказ, Алекс почувствовала, что их отношения стали еще теплее. И хотя она не позволила себе проявить любопытство, ей хотелось все знать о нем и о последних пятнадцати годах его жизни.
— И все-таки когда? — повторила Алекс, заметив, что Джеймс погрузился в воспоминания.
Он вздохнул.
— Кажется, в те времена, когда я еще участвовал в родео. Была там одна молоденькая «кобылка», которой я интересовался, но у нее не нашлось для меня времени. — Подцепив на вилку брюссельскую капусту, он замер. — Я решил: вот наконец девушка, не такая, как все. Живая, веселая, открытая… Я думал, она прекрасна, но, увы, мое чувство осталось безответным.
Алекс с удивлением смотрела на него. Как этому поверить? Насколько она помнила, все девушки стремились узнать Джеймса Маклинтока поближе. Алекс не видела ни одну, способную противостоять его чарам.
— Ты говорил ей о своих чувствах?
— Немного. Ее это не волновало, она была занята другим… Это было вдвойне больно, потому что я все еще переживал предательство матери. Быть отвергнутым дважды… — он пожал плечами, — не слабый удар.
Джеймс уставился в свою тарелку, а в Алекс поднималось желание защитить его, оградить от всех бед. Кто бы ни была та девушка, она здорово обидела Джеймса, и это злило ее.
— Скорее всего она даже не потрудилась узнать тебя поближе, — заключила Алекс. — Тогда она и мизинца твоего не стоит.
— Стоит, — возразил Джеймс. — Просто она была слишком молода, чтобы анализировать свои поступки.
И тут странная мысль настигла Алекс. Она была молода… Она не анализировала свои поступки… Она… Нет! Невозможно, чтобы Джеймс имел в виду ее. Да, он сделал ей предложение, но лишь из жалости.
— Ну, хватит обо мне. Расскажи лучше о себе, — попросил Джеймс. — У тебя все еще девичья фамилия. Ты так и не вышла замуж?
Она усмехнулась и покачала головой.
— Был один человек. — Алекс робко посмотрела на Джеймса. — Он стал моим деловым партнером, когда я только приобрела магазин. — Она тяжело вздохнула. — Зря я связалась с ним.
— Почему?
Алекс приложила стакан с водой к щеке, словно старалась остудить жар.
— Мне свойственно терять голову. Вечно я во что-нибудь влипаю. — Она пожала плечами. — Я чуть не лишилась магазина.
А Джеймс-то думал, что Алекс сопутствовала удача. Значит, на самом деле все куда сложнее.
— Ты до сих пор встречаешься с ним?
— Нет! — Она тряхнула головой. — С этим давно покончено. Он получил, что хотел, предал меня и был таков. Никаких: «Прости, дорогая, я дал тебе плохой совет, из-за чего ты чуть не лишилась всего, что заработала». Никаких: «Я буду по тебе скучать». Всего лишь бросил: «Удачи тебе», — и смылся.
«Да, ей повезло не больше других», — с сочувствием подумал Джеймс. Алекс явно старалась смягчить ситуацию, но, судя по всему, боль еще не прошла. И только теперь Джеймс начал понимать, почему Алекс так упряма и почему ей так трудно доверять людям. Это просто защитный механизм. Хотя кто знает, сколько раз надо получить оплеуху, чтобы научиться не лезть в пекло.
— Как бы то ни было, — Алекс облизнула губы, — все это в прошлом. — Она взглянула на Джеймса. — Теперь для меня средоточие всего — Куинни.
Лучшего начала для разговора не придумаешь, но Джеймс колебался.
— Кстати, о Куинни… Я разговаривал с ней сегодня. По-моему, она… гм… подавлена.
— Что-то не ладится на тренировках? — удивилась Алекс. — А я считала, она делает успехи.
— Разумеется. Не это гнетет ее. — Джеймс глубоко вздохнул, не зная, как подступиться к столь деликатной теме. — Дело в тебе.
Алекс вскинула брови. Плохой признак. Обычно это означало, что она кипит от возмущения.
— Во мне? Как это?
— Ну, ты понимаешь…
