Лаура Дэниелз - Знак свыше
Моя Пенни, подумал Джей.
Ему вдруг стало очень жаль, что он никогда при этом не присутствовал. Все кто угодно — весь Лондон — наслаждались неповторимым голосом Пенни, певшей такую сложную партию, которая не всякой вокалистке удавалась, а он, Джей, самый восторженный ценитель ее таланта, ничего не слышал!
Его охватило унылое чувство, будто он безнадежно от всего отстал. У Пенни была своя яркая, кипящая жизнь. Она занималась любимым делом — пела. Причем в столичном музыкальном театре. А он, Джей, пять лет безвылазно просидел в Сент-Дэвиде, занимаясь обыденным и монотонным гостиничным бизнесом.
Кроме того, Пенни обзавелась дочерью.
Хорошо хоть не мужем! — прокатился в мозгу Джея хохоток, донесшийся из подсознания.
Странно, но то обстоятельство, что Пенни не вышла замуж, почему-то льстило Джею. Очевидно, втайне, не признаваясь самому себе, он полагал, что является тому причиной. Ведь когда-то Пенни любила его, во всяком случае ему хотелось в это верить.
Может, и вовсе не было никакого Брюса, вкрадчиво нашептывал Джею внутренний голос. Может, Пенни просто выдумала все это, исходя из каких-то своих соображений. И тогда вполне логично предположить, что ее дочка — это твой ребенок. Только представь, ты отец!
От этой мысли Джей испытал внутренний трепет. Внезапно ему представилось, как маленькая детская ручка доверчиво ложится в его большую ладонь и слышится звонкий детский голосок: «папа!».
— Зачем ты пришла ко мне? — вдруг услышал Джей собственный вопрос.
Пенни на миг застыла. Минуту назад они говорили совсем о другом.
— Зачем пришла?
В самом деле зачем? Направляясь сегодня на виллу, где проживал Джей — в одиночестве, как сказал Чарли, — Пенни тоже задавала себе этот вопрос. Но четкого ответа не находила. Напрашивался лишь самый простой — хочу увидеть Джея, и все тут. Остальные были очень сложными и, по мнению Пенни, надуманными.
Однако мыслимое ли дело — сказать Джею, мол, зашла повидаться с тобой по старой памяти? Это после пяти лет молчания!
И вдруг Пенни осенило — очень кстати, потому что Джей уже начал хмуриться.
— Видишь ли, у нас с тобой непростые отношения и… — Она на минутку умолкла и облизнула губы. — Скажу честно — кстати, как мы и условились, — меня беспокоил вопрос, как мы встретимся после стольких лет разлуки. Я не знала, какой окажется твоя реакция, если мы, скажем, неожиданно столкнемся на улице или еще где-нибудь. Ведь с Роной я столкнулась в супермаркете, следовательно, то же самое могло произойти и с тобой.
— Ну и что? — хмыкнул Джей — Чего, собственно, ты опасалась?
— Персонально я — ничего. Но в момент нашей встречи со мной могла оказаться моя дочурка, Сэнди. Мне бы не хотелось, чтобы ребенок стал свидетелем какой-нибудь бурной реакции с твоей стороны.
— Почему ты решила, что она должна быть бурной? — возмущенно произнес Джей. — Я что, дикарь какой-нибудь? Первобытный человек?
Пенни замялась.
— Ну может, и не дикарь, но тоже…
— Что-о?! — взвился Джей. — Кем ты меня считаешь? Разве я когда-нибудь давал тебе повод…
— Брось, — усмехнулась она. — Я помню, как ты посмотрел на Томми Роджерса, парня из рыбацкого поселка, который всего лишь преподнес мне цветы после выступления в клубе «Полночная луна».
— Томми Роджерс? — Джей сморщил лоб, припоминая. — Такой высокий, рыжеватый, с руками как у Кинг-Конга?
Пенни удивленно вскинула брови.
— Почему как у Кинг-Конга?
— Потому что у него очень волосатые предплечья.
— Верно, — с невольной усмешкой протянула она. — А, вспомнил все-таки!
— Томми Роджерса — да, а как смотрел на него… — Джей пожал плечами, — трудно сказать.
Тут он лукавил, потому что после слов Пенни вспомнил и тот вечер, и почему вспыхнул желанием стереть Томми Роджерса в порошок.
— Ладно, это неважно, — сказала Пенни. — Главное, мне необходимо уберечь Сэнди от непонятных и странных для нее моментов. Она очень впечатлительная девочка. Вот я и подумала, лучше приду первой и, если удастся, мы с тобой поговорим, обсудим прошлое и прежние… недоразумения. В этом случае наша потенциальная встреча не будет неожиданностью.
Джей вдруг нахмурился.
— Погоди, как ты сказала? Недоразумения? По-твоему, все, что было между нами до твоего отъезда, одно сплошное недоразумение?
— Ох, только не цепляйся к словам! — с досадой простонала Пенни. — Я вовсе не имела в виду наши отношения. — Опустив взгляд, она добавила: — Того, что было между нами до нашей разлуки, я никогда не забуду. Потому что это прекрасно — юношеская влюбленность, романтика…
Джей нахмурился еще больше. Пенни говорила так, будто ее былые чувства давно погребены и годятся разве что на роль приятных воспоминаний. И еще ему очень не понравилось слово «влюбленность». Оно поразило его в самое сердце. Чувствуя, как в душе поднимается обида, он произнес, во многом неожиданно для самого себя:
— Знаешь, я тоже пришел к выводу, что на самом деле мы не так уж сильно любили друг друга. Пожалуй, ты права, это была влюбленность.
Пенни вскинула на него взгляд, в котором сквозило нечто напоминающее испуг.
— Не так уж сильно?
— Конечно, — кивнул он, тщательно демонстрируя безразличие. — В противном случае все было бы по-другому. Или ты осталась бы, или я уехал бы с тобой в Лондон, или мы нашли бы какой-нибудь третий вариант, но так или иначе проблема была бы решена. Мы же предпочли пустить дело на самотек в надежде, что ситуация как-то уладится и без наших усилий. — Он мрачно усмехнулся. — Разве мы допустили бы подобное, если бы действительно любили друг друга?
Пенни с силой сжала бокал, потом, спохватившись, что может сломать стекло, поставила на стол, а руки опустила на колени.
— Не знаю, — прошептала она, нервно сплетая пальцы.
— Да-да, так и есть, — уверенно кивнул Джей. — И твой забавный эпизод с… э-э… Брюсом — так, кажется? — лишь служит тому дополнительным подтверждением.
Пенни прерывисто вздохнула.
— Забавный? Ты в самом деле считаешь его таким?
— Ха! Кому сказать, что девушка легла в постель с одним парнем, потому что скучала по другому, ведь анекдотом сочтут. Согласись!
Как-то сразу съежившись, Пенни неуверенно произнесла:
— Не знаю…
— Тут и думать нечего!
Оба умолкли, словно обдумывая то, что было сказано минуту назад. Что касается Джея, то он точно над чем-то размышлял, то и дело пристально поглядывая на Пенни, пока наконец не произнес осторожно:
— Послушай, а ты не могла бы показать мне Сэнди?
Ресницы Пенни удивленно взлетели.
