Этель Куимторп - Любовные колокола
— Как насчет того, чтобы поесть? — спросила она как можно мягче. — Какие планы?
— Наверное, мы поедим в деревенском клубе сегодня вечером. Все, кто будет заниматься осмотром, захотят обменяться впечатлениями, поэтому будет неплохо посидеть там…
— И до вечера — ничего? — оторопела Мадж.
Олджи отвел взгляд от крыши и бесстрастно посмотрел на нее.
— Голодна? О Господи! Ну что ж, Мадж, в конце концов, это поможет тебе в твоих исследованиях. Крестьяне часто ходили голодными.
— Где мы остановились?
— В том же самом клубе. В номере есть кровать и стол.
Мадж нахмурилась, представив себе двуспальную кровать, занимающую почти всю комнату.
— Неужели здесь нет большой удобной гостиницы? С номерами, в которых двое людей могут запросто потерять друг друга…
— Мадж, — воскликнул он, разыгрывая ужас, — только не говори мне, что «Золотой Соловей» мгновенно покорил твое сердце! Или ты просто скрытый материалист? В следующий раз ты мне скажешь, что помешана на магазинах.
— Ну конечно!
— Думаешь, Розаманда стала бы воротить нос от деревенской гостиницы на второй день после свадьбы?
— Что ты пытаешься мне доказать, Олджи?
— Мою точку зрения, — просто ответил он.
Мадж круто развернулась и пошла к машине. Ее просто трясло от бешенства и бессилия. Но черт возьми, почему он так стремится доказать, что Розаманда была далеко не чиста сердцем и что богатство ввело ее в искушение? Ну что ж, она докажет ему, что женщины, не важно в каком веке они живут, могут сами о себе позаботиться. Им нет необходимости рассчитывать на помощь мужчины! Доведенная до белого каления, Мадж стала дергать за ручку дверцы, но та никак не хотела открываться.
— Олджи! — позвала она тоном, не допускающим возражений. — Машина закрыта, а мне нужна сумка, раз уж я отправляюсь на пляж.
Продолжая смотреть на здание, Олджи сунул руку в карман брюк и бросил ей ключи от машины. Поймав их на лету, Мадж легко открыла дверцу.
Взяв сумку, девушка пошла к морю. Олджи сидел на корточках возле стены, рассматривая каменную кладку. Проходя мимо него, она остановила взгляд на его широких плечах, которые так красиво вырисовывались под голубой рубашкой. У нее перехватило дыхание, и, прежде чем он заметил ее взгляд, она поспешила отвернуться. Извивающаяся тропинка привела ее к золотистому пляжу, на котором группами и в одиночку расположились отдыхающие.
— Скажите, есть здесь где-нибудь неподалеку кафе или магазин? — обратилась Мадж к дремлющей женщине средних лет.
— Довольно далеко отсюда, на дальнем конце пляжа.
Подгоняемая голодом, Мадж наконец доплелась до чайной и заказала себе два кофе, две булочки с сыром и с пикули и два шоколадных бисквита.
— Что, твой велел закусить за двоих? — ухмыльнулась кассирша, когда Мадж расплачивалась.
Мадж устало кивнула, с трудом удерживая один пластмассовый стаканчик на крышке другого. Подкрепившись, она огляделась. Это был прекрасный пляж. Жаль, у нее слишком поганое настроение и чувство усталости. К тому же собирается дождь.
Когда она вернулась, то увидела около машины Олджи еще шесть или семь автомобилей. Обойдя здание, Мадж наткнулась на самих обладателей машин. Погода уже исправилась, и они стояли группой, освещенные солнцем, похожие друга на друга, как спички в одном коробке, вокруг Олджи, который выделялся благодаря своему высокому росту, черным волосам и привлекательной внешности. Он что-то сказал собравшимся, нежно положив руку на плечо привлекательной блондинки, и все засмеялись.
Мадж провела дрожащей рукой по мокрым спутанным волосам. Ей очень не хотелось встречаться с Олджи в обществе всех этих людей. Очевидно, никто из них не попал под дождь, а она выглядела как мокрая курица. Мадж собиралась незаметно ускользнуть, но тут Олджи увидел ее. Он убрал руку с плеча блондинки и приветливо махнул жене.
— Иди сюда, дорогая, — позвал он, ласково улыбаясь ей. Но от его взгляда у нее побежали мурашки. — Все хотят познакомиться с тобой, — добавил он.
Мадж изобразила кривое подобие улыбки. Она кротко подошла к нему с твердым намерением стоически принять смерть в его объятиях. Он притянул ее к себе и обнял за плечи. Сердце девушки отчаянно забилось, во рту пересохло.
— Мадж… ты вся мокрая! — мягко пожурил он. — Ты что, попала под этот ужасный ливень? Ах ты, бедняжка. Ты же можешь подхватить сильнейшую простуду. — И он начал растирать пальцами ее шею под волосами. Она почувствовала, что сейчас закричит, и попыталась уклониться.
— Со мной все в порядке, — возразила она, боясь, что голос может выдать ее смущение. — Подумаешь, всего лишь промокла. А как же поколения людей, которые жили без непромокаемых плащей, пока не изобрели макинтош?
Олджи только укоризненно покачал головой и еще крепче прижал жену к себе. По ее коже побежали мурашки. Она почувствовала, что соски, прижатые сквозь одежду к его мускулистой груди, стали упругими.
— Но у тебя одежда мокрая, хоть выжимай! — воскликнул Олджи и провел рукой по рукаву ее шелковой блузки, прилипшей к плечу.
Мадж отвернулась, чтобы не вдыхать будоражащий аромат его тела, смешанный с запахом лосьона после бритья. Но она все еще оставалась прижатой к его стальному телу, и с каждой секундой эмоции все больше брали верх над разумом. Казалось, внутри у нее все горело, но внешне Мадж как-то умудрялась сохранять свою вымученную улыбку. Она посмотрела большими зелеными глазами на окружающих людей, разглядывавших ее с нескрываемым любопытством, и успокоила мужа:
— Ну что ты! Я скоро высохну. Нет проблем.
К несчастью, бородатый мужчина средних лет в костюме из плотного твида перехватил ее взгляд.
— Сырость опасна, — сказал он мрачным голосом. — Туберкулез легких, моя дорогая, косил людей, как кегли, в те дни, когда еще не изобрели макинтош. Его звали белой чумой. Сырость — это такое бедствие, от которого даже сегодня не всегда можно уберечься.
— Послушай, я закаленная, да и солнце уже вышло из-за туч, — запротестовала Мадж. — Я высохну через минуту.
— Джеф прав, — сказал Олджи. — Я отвезу тебя в деревню, где ты согреешься. Ты примешь горячий душ и переоденешься в сухую одежду. Надеюсь, вы извините меня, если я отлучусь на полчасика?
Послышались голоса одобрения, а некоторые перекинулись с Олджи понимающими взглядами. Мадж перехватила их и поморщилась. Они означали — ну ясно, молоденькая жена и нетерпеливый муж… Неудивительно, что никто не поддержал ее, когда она попыталась воспротивиться неуместной заботе Олджи. Все были уверены, что пара молодоженов просто нашла предлог побыть наедине, а Джеф безусловно полагал, что сделал ей одолжение. Со вздохом Мадж пошла к машине. Краем глаза она увидела, что ее вероломный муж взглянул на блондинку, и услышала его слова:
