Дикси Браунинг - Такой знакомый незнакомец
То, чего я хочу больше всего на свете. Независимости, — добавила она на случай, если он все еще считал, что находится в ловушке.
Он встал, заправил края рубашки, напомнив ей о том, при каких обстоятельствах они выбились. Она ласкала его грудь и спину.
Синди была удивлена его реакцией, когда дотрагивалась до его сосков, он охал, как будто она дотрагивалась до него горячей сковородкой. Хотя ей казалось, что она достаточно много знает о мужчинах, ей предстояло еще многое постичь.
— Я запру дверь, — сказал он, чего совершенно не требовалось, потому что дверь захлопывалась автоматически.
Синди почувствовала, что вот-вот расплачется. Проглотив ком, она не сдержалась и всплакнула немножко, что редко позволяла себе. Потом встала, высморкалась и сказала себе, что уедет утром, даже если ей придется стать посудомойкой, чтобы зарабатывать себе на жизнь. У нее были не слишком большие финансовые ресурсы, но ее достоянием были ее шляпы, ее гордость и ее непорочность.
Сколько бы они ни стоили. Но, очевидно, не слишком дорого, если единственный мужчина в мире, которого она любила, не проявил к этому никакого интереса.
— Ты никуда не уедешь сегодня. Сегодня воскресенье. Фирмы по трудоустройству закрыты, денег у тебя мало… да не смотри ты на меня так, черт возьми!
— Думаю, что смогу найти место, — сказала она ровным и спокойным голосом.
— У моей секретарши есть свободная комната.
Она с удовольствием предоставит ее тебе на столько, на сколько ты…
— Нет, спасибо. У меня другие планы.
— Какие еще планы? Когда ты успела придумать какие-то планы?
— А что, по-твоему, я делала все это время?
— Вот об этом я тебя и спрашиваю.
Зачем ему знать, что ее планы основывались на списке дешевых мотелей (мотели не требовали предоплаты), составленном с помощью телефонного справочника, и объявлениях о вакансиях в утренней газете и прочих предложениях?
— К твоему сведению, здесь есть действующий блошиный рынок, — сказала она вызывающе.
— И сколько они берут?
— За что берут?
— За то, что дают в аренду столик.
— Там надо арендовать столик?
— Разве ты никогда не бывала в таких местах?
— Конечно, десятки раз бывала и даже помогала.
Его губы были поджаты, но это были те самые губы, которые крепко прижимались к ее губам, а потом покрыли поцелуями ее всю всего несколько часов назад. Она прижала руку к животу — опять болит!
Хитч откинул голову и закрыл глаза. Он расхаживал из угла в угол, пытаясь представить, что находится в каком-то другом месте — где угодно — и что ничего не случилось.
— Черт побери, Синди… проклятье!
— Перестань ругаться. Ты достаточно разумный человек, чтобы выражать свои мысли без сквернословия.
— А то, что ты собираешься сделать, ты тоже называешь разумным? Синди, ты не можешь продавать свои шляпы.
— Почему? Они мои. По крайней мере никто не обвинит меня в том… что я украла их.
Он помассировал затылок, потом пощипал переносицу в том месте, где почти сходились его брови. Он часто делал это, когда его мучила головная боль, а Синди еще больше способствовала ей.
— Почему? — воскликнул он. — Да потому… потому, что это твой капитал, вот почему. Это твои верительные грамоты, которые помогут тебе начать собственную карьеру, когда ты будешь готова.
— Да, и ты уверен, что никто не станет их покупать, — закончила она за него. — Это дешевые пляжные шляпы из копеечного магазина, переделанные и украшенные искусственными цветами и перьями, дешевыми стекляшками. К твоему сведению, существуют курсы по моделированию шляп. Я собираюсь ходить на такие курсы, а это даст мне возможность познакомиться со шляпниками.
— Со шляпниками, — повторил он, медленно качая головой.
— Послушай, это не твое дело. Может быть, это звучит не слишком серьезно или логично или… или даже разумно, с твоей точки зрения.
Но заниматься модой — это узаконенная профессия. Люди моделируют одежду… и шляпы тоже… с тех самых пор, как Еве надоело носить одни и те же три фиговых листочка каждый день.
— Верю тебе на слово.
Она села прямее, боль в желудке немного стихла.
— Тебе не надо верить мне на слово, но задумайся, зачем мужчины носят галстуки?
Он в замешательстве опустил взгляд на свою рубашку без галстука.
— Затем… затем… ну вообще-то есть очень основательная причина, по которой мужчины носят галстуки.
Синди ждала. Она могла бы сказать ему, что профессия инженера не так уж далека от того, чем увлекалась она, и тоже требует фантазии. Он старался улучшить внешний вид изделий для того, чтобы их легче было продать. Она делала красивые вещи для того, чтобы люди, которые их носят, почувствовали себя лучше. Значит, они оба где-то сходятся в своих характерах?!
— .А!.. Чтобы соус не попадал на рубашку?
Смех был прекрасным средством, приносящим облегчение. Она расхохоталась, а вслед за ней и он. Напряжение, порожденное скрытой сексуальной энергией, начало ослабевать.
Нельзя сказать, чтобы что-то изменилось.
Оба знали, что, скорее всего, они в последний раз пили вместе утренний кофе на его кухне и что та дружба, которая так неожиданно возникла между ними и расцвела, не имела будущего.
— Итак, — весело сказала она, поднимаясь со стула и задвигая его под стол, — я думаю, что мне пора начинать.
Он открыл рот, чтобы возразить — она уже предвидела, что именно он сейчас скажет, — но прежде, чем он успел что-то сказать, зазвонил телефон. Она стояла ближе, но предоставила возможность снять трубку ему: это его личная жизнь, в которой не было места бездомным, безработным женщинам, цеплявшимся за первого встречного, способного накормить и приютить их.
— Ты серьезно? — сказал он кому-то на другом конце провода.
Синди хотела пройти мимо Хитча, но он схватил ее за край блузки и не отпускал.
— Ты дал ей мой номер? Да… она как раз здесь.
В полном замешательстве Синди, взяла трубку. Кто ей мог звонить?
— Это страшно неприятно, — после некоторой паузы произнес слишком знакомый голос, — но я полагаю, что ты заслужила право знать правду.
— Тетя Си?
— И я обещаю тебе, что эта девушка еще получит свое.
Какая девушка? — удивилась Синди, чувствуя себя так, словно оказалась в центре какой-то быстротечной таинственной истории. Правду о чем?
Синди повесила трубку с изумленным видом.
Тетя Си перевела ей по телеграфу деньги на адрес офиса Хитча. В ближайший понедельник все ее накопления будут восполнены.
— Уверена, что Мойра не знала, — сказала Синди.
Пропавшие серьги были все это время у Лорны Стивенсон. Увидев, что их небрежно положили на столик, она забрала их с собой, чтобы преподать младшей дочери урок, хотя, как выяснилось, это были искусственно выращенные жемчужины и кристаллы циркония, стоившие мизерную часть суммы, названной Мойрой, но это подарок отца, поэтому к ним нельзя было относиться безответственно.
