Лия Аштон - Запасной вариант
В ответ она только глаза закатила. Перед самым прилетом она снова удивилась, когда он вышел переодеться.
— Всего две минуты, чтобы выглядеть вот так?! В самом деле?
Но она улыбалась, и Дев неожиданно для себя обрадовался.
Они сидели на заднем сиденье еще одного черного внедорожника, на сей раз с новым шофером. Немного ошарашенного Грейма они оставили в Люсивилле. Правда, он почти ничего не мог поделать, ведь ему Дев не заказал места в самолете. Принять последнее решение оказалось непросто. Он с тоской ждал выволочки от Вероники.
Но пока… надо подумать о том, что его ждет.
По пути Руби несколько раз пыталась завязать разговор, но Дев отвечал односложно. Он смотрел в окошко, но ничего не видел. Сидней расплывался разноцветными пятнами. Чем ближе к месту назначения, тем труднее ему было сосредоточиться.
Обрывки голосов, смех, минуты гнева, заговорщические смешки. Воспоминания представали перед ним расплывчатые, как коллаж.
Когда шофер въехал в знакомые резные ворота, Дев прислушался, ожидая, что колеса заскрипят по гравию, но было тихо. За те четырнадцать лет, что его не было, подъездную дорогу успели заасфальтировать.
Опытный водитель ловко притормозил перед ступенями, ведущими ярусами к парадной двери. У дома на дорожке стояло еще много машин.
Руби распахнула дверцу и вышла почти сразу же, как они остановились. Подбоченившись, принялась оглядывать дом, сад и гостей, поднимавшихся наверх, ко входу.
Показав водителю, куда ехать, Дев догнал Руби. Они зашагали рядом. Таинственный прием до сих пор нисколько не смущал ее. Жаль, что не было времени как следует подготовиться. Она досадливо вздыхала, когда Дев не отвечал на ее расспросы.
Но, в общем, она оставалась прежней деловитой Руби. Как на съемочной площадке, она держалась хладнокровно и сосредоточенно. Ему показалось, что он читает ее мысли: «Всего лишь частная вечеринка. Ерунда!» Однако теперь, когда они оказались на месте, он заметил в ней некоторую скованность.
Она повернулась к нему; на лбу проступили крошечные морщинки.
— Кто я? — спросила она.
Дев не сразу понял, что она имеет в виду.
— То есть… если кто-нибудь спросит?
Она кивнула.
Господи! Откуда ему знать? Он почти не понимал, почему сам оказался здесь, не говоря уже о том, как представить свою неожиданную спутницу.
— Скажи, что ты — моя… — Он собирался сказать «моя девушка», ожидая увидеть знакомую вспышку в ее глазах, восхитительную смесь страсти и гнева. Но сегодня ему не хотелось ее дразнить. Нет, он не назовет ее «своей девушкой», потому что она вбила себе в голову: они больше никогда-никогда не станут встречаться. — Моя знакомая, — закончил он, сам себе не веря.
Назвать Руби «знакомой» — все равно что назвать «знакомой» Роз. Он понял, что сказал что-то не то, потому что Руби вдруг отвернулась и задрала голову, глядя на луну.
— А может, проще будет представить меня просто коллегой? — язвительно предложила она.
Ему не хватило времени ответить и даже начать думать, в чем он ошибся, когда она быстро зашагала к дому. Он догнал ее почти у самой двери, где плотный мужчина в отлично сшитом костюме — тем не менее в нем безошибочно угадывался охранник — вытаращил глаза, узнав его. Охранник молча распахнул перед ними дверь, и они попали в толпу гостей. Руби с любопытством косилась на него. Дев догадывался, о чем она думает. Все гости были старше их лет на двадцать — тридцать.
Голоса затихли; люди по очереди поворачивались к нему; радостный гул сменился осторожными перешептываниями.
Им навстречу вышла элегантная платиновая блондинка. Изящное платье очень шло к ее великолепной фигуре. Трудно поверить, что ей исполнилось шестьдесят!
Ее глаза, так похожие на его глаза, широко раскрылись. Деву захотелось отвернуться и убежать.
С достоинством, как всегда, она приблизилась к ним. Она широко улыбалась. Неожиданно для себя Дев улыбнулся в ответ — правда, не так широко и не так радостно. Ему показалось, что он несколько часов сдерживал дыхание. Инстинктивно он потянулся к Руби и взял ее за руку, словно искал помощи.
— Руби, это Роз, — начал он, — моя…
— Мама, — закончила она.
Не глядя на него, Руби пожала руку хозяйке дома и поздравила ее с днем рождения.
— Я Руби, — пояснила она, — коллега Дева.
Мама посмотрела на их сплетенные руки, потом сыну в глаза. Ей о многом хотелось его спросить, но Дев не собирался объясняться.
Прошло довольно много времени, и Дев понял, что снова допустил оплошность. Надо было сразу обнять маму… но он как будто окаменел. Отвык.
А потом оказалось, что уже поздно. Мама сказала что-то ужасно вежливое, засмеялась своим милым, приятным смехом и скрылась в толпе. Дев заметил на лицах многих приглашенных скрытое осуждение. Он прекрасно знал, что о нем думают. Он не приехал на похороны отца.
Зря он все затеял!
Дев по-прежнему держал Руби за руку. Он бы с радостью вытащил ее на улицу, к машине, если бы сзади не входили другие гости. Он повел ее в одну из парадных комнат — «библиотеку», как называла ее мама. Библиотека не изменилась — те же стеллажи с книгами от пола до потолка, те же персидские ковры. Войдя, Руби выпустила его руку и закрыла за ними дверь.
— Дев, значит, сегодня день рождения твоей матери?! — Она слегка повысила голос. — Ты пригласил меня на день рождения своей матери?!
Он кивнул. Что еще он мог сказать?
Она снова подбоченилась и глубоко вздохнула:
— Ладно. Может, объяснишь, что здесь происходит?
Руби изо всех сил старалась держаться, хотя сейчас ей больше всего хотелось запустить в Дева чем-нибудь тяжелым. В какую игру он играет? И кем себя вообразил?
В углу мерцал торшер. В камине плясало пламя, в свете которого поблескивала кожаная обивка диванов и мягких кресел. Дев плюхнулся в одно из них, вытянув ноги, запрокинув голову назад, и уставился в потолок.
— Если хочешь, мы сейчас же уйдем, — сказал он, не дожидаясь ее следующей реплики.
Тихие и неожиданные слова заставили ее проглотить то, что она собиралась выпалить. Ей как-то расхотелось кричать и ссориться; она помнила лишь одну его фразу: «И мне очень не хочется ехать туда одному».
— Уйдем?
— Ну да, — ответил он. — В Дарлинг-Харбор есть неплохой ресторан… Надеюсь, для нас там найдется столик.
Руби присела на ручку кресла напротив Дева. Ее ноги оказались совсем рядом с его кожаными туфлями.
— Почему ты хочешь уйти с дня рождения матери? Учитывая, сколько пришло гостей, у нее, наверное, круглая дата?
— Шестьдесят лет.
