Линн Харрис - Супруг-незнакомец
– Прежде, чем ты войдешь, – сказала Изабелла.
Он обернулся, вопросительно подняв бровь.
– Там врач, но он не скажет тебе этого при ней. Она больше не сможет работать, Адан. У нее слабое сердце. Лекарства ей помогут, но ничего не смогут сделать с ее преклонным возрастом.
– Это прекрасно тебе подходит, не так ли? – бросил он. – Если ты думаешь, что это удача, Изабелла, то ошибаешься.
Она посмотрела на него так, словно он ее ударил. Чувство вины захлестнуло его.
– Я прощаю тебе это, потому что знаю, как ты любишь ее, – тихо сказала она. – Тебе страшно, и поэтому ты набросился на меня. Я понимаю. Но не смей думать, что я способна радоваться чужому горю.
Он заскрипел зубами.
– Ты права. – Он повернулся и вошел к Калиле.
Спустя два часа Изабелла отвезла Рафика домой. Ему пора было ужинать. Калилу поместили в особую палату, обеспечили самый лучший уход. Адан был с ней. Она была очень слаба, но врачи считали, что она поправится.
Однако ей нельзя будет работать. Ей нужен будет отдых, покой и уход. Ее муж умер несколько лет назад, и своих детей у нее не было. До того как Адан вернул ее во дворец, она жила с семьей сестры. Изабелла предполагала, что она теперь вернется туда же.
Ей было грустно, что Калиле придется оставить ее сына. Рафик был к ней привязан. И что бы ни думал Адан, Изабелла совсем не радовалась, что забота о Рафике ляжет на нее, раз это вызвано такой печальной необходимостью.
Хуже того, у нее было чувство, что приступ Калилы случился по ее вине. Если бы она не захотела поехать на базар, если бы Калила не настояла на том, чтобы поехать с ней, если, если, если…
Было слишком много «если», и она знала, что винить себя бесполезно. Врач сказал, что у Калилы было слабое сердце, и приступ был неизбежен.
Изабелла стряхнула с себя оцепенение. Она велела повару приготовить ужин для себя и Рафика, потом ушла играть с ним, прежде чем искупать и уложить в постель. Он был беспокойным без Калилы, но она стояла возле его кроватки и пела, пока он не задремал. Когда он уснул, она поцеловала сына и удалилась к себе в комнату. Солнце уже садилось, когда она услышала звук подъехавшей машины. Двери хлопнули, Адан вошел во дворец. Она подождала несколько минут, прежде чем пойти на его поиски. Его долго не было, и она волновалась, не стало ли Калиле хуже.
Он нашла его в кабинете. Он сидел в сгущающихся сумерках и смотрел в окно. Его компьютер был выключен, так что она поняла, что он не занят работой.
– Адан! Как Калила?
Он не обернулся.
– Она поправится, – сказал он. – Но она очень устала сегодня.
– Да, я могу себе представить. – Изабелла закусила губу. – Тебе что-нибудь нужно?
Он вздохнул и провел рукой по волосам.
– Это все из-за меня, – сказал он.
Сердце Изабеллы разрывалось.
– Нет, Адан. – Она подошла и сжала его плечо. – Ты не виноват. Никто не виноват. – Она проглотила слезы. – И если ты хочешь обвинить кого-то, то вини меня. Это я взяла ее в город, и из-за меня она так долго была на жаре…
Она всхлипнула и поднесла руку ко рту, чтобы не расплакаться. Изабелла переживала за него. Почему она не может просто успокоить его и не принимать его чувства так близко к сердцу?
Адан повернулся и обнял ее за талию, что вызвало у нее бурю эмоций. Он уткнулся головой ей в живот, часто дыша. Его дрожь передалась ей, и она крепко обняла его в ответ.
Изабелла не знала, как долго они стояли так, но солнце уже окончательно село, когда они наконец разомкнули объятия. Она гладила его голову, без конца наклоняясь и целуя его в лоб.
Его руки спустились к ее ягодицам, и по ее телу побежали мурашки. Она запустила руки в его волосы, наклонилась и поцеловала.
Они молчали, потому что слова были им не нужны. Оба знали, чего хочет каждый из них.
Они быстро раздели друг друга. Вскоре их тела оказались прижаты друг к другу, их кожа горела, руки блуждали. Он посадил ее на стол, а сам встал между ее ног. И вот он уже был глубоко внутри ее, и оба вскрикивали и стонали от невероятного наслаждения. Какие-то бумаги посыпались со стола, когда он усилил напор, но ему было наплевать.
Изабелла обхватила его ногами, крепко прижавшись, и откинула голову назад, позволяя ему вознести себя на вершины удовольствия, о чем она мечтала всю прошедшую неделю.
Это было так хорошо!
Слезы струились по ее щекам. Она радовалась, что в комнате темно, потому что боялась, что он увидит ее плачущей. Поймет ли он, что он забрал себе ее сердце? Что она, против своей воли, влюбилась в него? Что она увидела душу человека под оболочкой сурового повелителя пустыни?
А еще она оплакивала себя. Ту наивную, глупую девочку, которой она, верно, была. И себя теперешнюю, ту женщину, чье сердце будет разбито, если этот человек прогонит ее спустя две недели.
Она приехала в Джафар, чтобы узнать правду. Она нашла здесь нечто большее.
Она не помнила, что произошло между ними два года назад, почему она ушла в пустыню и затерялась в ней. Но она точно знала, что сейчас она любит этого человека. Она так сильно любит его и сына, что готова на все ради них.
Но вскоре слезы высохли, потому что ее тело изнемогало от наслаждения.
– Да, Адан! О да! – вздыхала она, когда он поднял ее бедра от стола, доводя ее до вершины блаженства. Перед глазами у нее все плыло. Он продолжал двигаться и вскоре тоже достиг разрядки, простонав ее имя.
Потом он привлек ее к себе и нежно поцеловал. Несколько минут они сидели обнявшись, молча, все еще тяжело дыша.
– Останься со мной на ночь, – прошептал он ей на ухо.
Холодок пробежал по ее спине.
– Да, – просто ответила она.
Изабелла проснулась посреди ночи от плача Рафика. Она так быстро вскочила, что простыня соскользнула со спящего Адана, во всем великолепии обнажив его красоту. Он лежал на спине, согнув одну ногу, закинув руку за голову. Он пошевелился, а потом проснулся, словно внутри его сработал выключатель.
– Куда ты, хабибти? – спросил он.
– Рафик, – сказала она, – он плачет.
Она поторопилась в детскую и нашла сына стоящим в кроватке. Ей понадобилось немного времени, чтобы разобраться, что дело в мокрой пеленке, но она поменяла ее без особых проблем. Потом она усыпила его пением. Когда она повернулась, чтобы уйти, увидела, что Адан стоит в дверях и смотрит на нее. Он был в шортах, его тело блестело при свете ночника, волосы были растрепаны.
– Он уснул, – прошептала Изабелла, подойдя к нему.
– Ты здорово с ним управилась, – прошептал Адан в ответ. – Ему с тобой хорошо.
Ей была до смешного приятна его похвала.
– Я учусь. Но он со мной очень терпелив.
Адан улыбнулся:
– Терпелив? Никогда бы не назвал нашего сына терпеливым. Он весь в меня.
