Ирэн Бург - Кольцо на счастье
— Правду? Разве ты знаешь, что это такое? Для тебя лгать то же самое, что дышать. Ты так поднаторел в искусстве лжи, что забыл, что такое искренность и откровенность.
— Ты так считаешь?
— Я в этом уверена. Разве не так? Скажи, разве ты не облизываешься от вида смазливого личика или упругой попки какой-нибудь простушки-красотки? Тебе не кажется, что это низко рассматривать женщину только как объект для удовлетворения своего неуемного сексуального аппетита? Как далеко ты ушел от самца гориллы, завоевавшего власть в стае для того, чтобы спариваться с самками?
— Да такова вообще мужская природа! — Кирк уже не мог сдерживаться. — Когда я думаю о будущем, о тех возможностях, какие дает власть, я думаю обо всех женщинах, каких я могу заполучить. Знаю, я такой не один, в том нет моей исключительности. Затащить свеженькую красотку в свою постель — это стремление свойственно всем мужчинам, за исключением импотентов и гомосексуалистов. Да, мне нравится сидеть рядом с тобой. Но мне нравится и Салли, и Донна, и Сесили… — Он прикусил язык, кровь бросилась ему в лицо.
— Кто такая Сесили?
— Не важно, — отмахнулся он и поспешил продолжить: — Мне нравятся актрисы, допустим, Анжелина Джоли, мне нравятся танцовщицы, модели… Я ощущаю себя счастливым рядом с взращенной красотой, на которую потрачены многие и многие годы. Мне нравятся женщины, будто специально созданные для того, чтобы ими восхищались все, но обладали очень и очень немногие… И я хочу быть из тех избранных, кому открыт доступ к самому лучшему, будь то еда, выпивка или женщины. — Он допил коньяк и отщипнул виноградину. — Вот так. Я рад, что сказал тебе все это. Пусть между нами не будет недомолвок.
— Между нами не будет недомолвок, — повторила Рэйчел лишенным эмоций голосом.
— Ты сама того хотела, — жестко ответил Кирк, уже сожалея о сказанном и раздражаясь на Рэйчел, потому что она заставила его раскрыть душу. — Но повторяю: это нормально для здорового молодого мужчины. Любить и уважать свою жену и желать других женщин.
Рэйчел смяла салфетку в руке и бросила на тарелку.
— Ты уверен, что любишь меня? Ты уверен, что хочешь видеть меня своей женой?
— Я люблю тебя, и я хочу, чтобы ты стала моей женой, — повторил Кирк, как отличник за учительницей. — Ты хорошо образована и красива. — Кирк накрыл ее руку своей. — Если ты хочешь свободы… в рамках приличия, конечно…
Она убрала свою руку.
— А если ты когда-нибудь встретишь женщину, которую полюбишь по-настоящему… Так полюбишь, что тебе станет не нужна никакая другая…
— Не говори глупостей. — Кирк придвинулся к ней, погладил по плечу.
Рэйчел перехватила его руку. Глаза ее потемнели от гнева.
— И все же… Наступит день, когда ты встретишь настоящую любовь и уйдешь от образованной, красивой, обладающей всеми достоинствами жены…
Кирк молчал, его взгляд остановился на Салли, облокотившейся на барную стойку.
— Уйдешь? — повторила Рэйчел. — Отвечай. Не молчи. Я права?
Кирк повернул голову к ней.
— Никогда. Я люблю тебя и доказал это. Разве я тебе устроил сцену после того, как ты, не предупредив, сбежала? Мне все равно, как ты проводила время без меня в Новом Орлеане. Я не пристаю к тебе с вопросами. Думаешь, я поверил в сказки про пансионат, уединение и прочие женские штучки? Мне известно, что твое уединение было фиктивным. Я даже знаю, с кем ты его разделила. Как тебе этот мужлан Хью Ларсен? — Он со злорадством заметил, как вспыхнули глаза Рэйчел. Откинувшись на мягкую спинку стула, Кирк скрестил руки на груди. — Ну-ка расскажи, как ты проводила время в компании этого обладателя крепких кулаков?
— Если ты завел связь с моей мачехой, я посчитала для себя возможным приглядеться к другим кандидатурам на роль преданного супруга. И, знаешь, Хью показался мне вполне… вполне достойным мужчиной.
— Не хочешь ли ты сказать, что этот… этот… Что весь этот разговор ты затеяла, чтобы я почувствовал себя виноватым? Ты обвинила меня во всех не совершенных мною грехах, чтобы просто-напросто дать мне отставку? Ты хочешь разорвать помолвку? И ради кого… Ты сошла с ума!
12 Донна
Она остановилась перед порыжевшим от времени гобеленом, изображавшим сцену охоты.
— Шотландия. Конец семнадцатого века.
Донна повернула голову в сторону говорившего, отметив про себя свежесть лица и худощавость фигуры говорящего. Мужчине было не больше тридцати, и он обладал всеми теми качествами, в которых она так нуждалась. Ей вспомнилось последнее свидание с Кирком, и на нее нахлынула волна жаркого сексуального желания, в последнее время остро мучившего ее.
Не оглядываясь, она поспешила из галереи. Серебристый «линкольн», предоставленный ей отелем, тут же подкатил к входу. Седовласый шофер в униформе открыл перед ней дверцу машины.
Они подъехали к утопающему в зелени отелю, где она останавливалась, когда бывала в Майами. Донна вошла в роскошное фойе, прошлась по ковровой дорожке.
— Мистер Макгнот просил передать, что будет ближе к ночи, — предупредил ее управляющий, с поклоном пожавший ее руку.
Донна поежилась. Переход от жары улицы к прохладе фойе вызвал у нее дрожь или неожиданное известие о приезде мужа?
Лифт поднял ее на верхний этаж. Сбросив одежду, она направилась к ванной комнате, на некоторое время задержавшись перед зеркальной стеной. Донна критически оглядела свое отражение в зеркале. Она неплохо сохранилась для своих лет: стройная, с тренированным телом и подтянутой операцией высокой грудью. Лицом своим она тоже осталась довольна. Немного усталое, но морщин практически нет — не зря же она тысячи долларов тратит на косметику, всевозможные процедуры и самые эффективные препараты. Она еще может посоревноваться с молоденькими женщинами.
Приняв освежающий душ, она надела легкий шелковый халат, нашла в баре выпивку и с бокалом мартини вышла на террасу. Внизу простиралась территория пляжа с шезлонгами, на которых, вытянувшись во весь рост, загорали солидные мужчины и женщины и совсем юные девушки и юноши. Лазоревые волны, отороченные кружевом пены, накатывали на желтый песок. Чуть поодаль она заметила волейбольную площадку. Загорелые тела игроков притянули ее внимание. Донна вновь почувствовала острый, мучительный приступ сексуального желания. Одним залпом она осушила мартини. Еще совсем недавно у нее не было подобных проблем, но с того времени, как Фрэнк охладел к сексуальным играм, она не находила себе места, мучаясь от неудовлетворенности.
Она надела модный купальник, накинула парео и покинула номер. Спустившись на лифте, Донна вышла прямо на пляж и танцующей походкой направилась к бару.
