Кейтлин Крюс - Скандальная наследница
Какое-то время Ларисса просто сидела и глубоко дышала, как посоветовали ей доктора восемь месяцев назад, когда во время очередного неприятного разговора с отцом у нее началась паническая атака, которую она приняла за сердечный приступ. Брэдфорд больше не увидит ее слабой. Она не доставит ему такого удовольствия.
— Яснее некуда, — ответила она с деланой улыбкой, которая всегда приводила его в ярость. — Обещаю, что в следующий раз не выйду из комы, — добавила она, смело глядя ему в глаза. — Теперь ты доволен?
— Ты самое большое разочарование в моей жизни, — сказал ей Брэдфорд.
— Ты всячески пытаешься вбить мне это в голову лет с шести, — ответила Ларисса. Она была горда тем, что ей удавалось сидеть в этом неудобном кресле в вальяжной позе, словно она была полностью расслаблена. — Уверяю тебя, папа, я знаю о твоих чувствах ко мне, а если бы не знала, после твоей просьбы совершить в следующий раз самоубийство по-настоящему мне все стало бы ясно. Думаю, мы с тобой можем спокойно сказать, что понимаем друг друга.
— Надеюсь, ты получила удовольствие от своих маленьких каникул, Ларисса, — произнес ее отец с абсолютно непроницаемым лицом, и она подавила дрожь. — Даже не представляю, что ты делала в этот раз, но мне все равно. Слава богу, что тебе каким-то образом удалось избежать внимания прессы. Полагаю, счет как всегда астрономический.
«Если только эмоциональный счет», — печально подумала Ларисса, но лишь пожала плечами.
Пусть думает что она развлекалась на дорогом курорте. Пусть думает, что хочет. Все равно он бы ей не поверил, что бы она ему ни сказала.
— Не думай, что я тебе помогу, если тебе не хватило денег, которые я раз в три месяца выделяю на твое содержание, — продолжил Брэдфорд в той же самодовольной манере. — Мне надоело расхлебывать заваренную тобой кашу. — На его лице промелькнули какие-то эмоции, и у Лариссы перехватило дыхание. Что это было? Она терялась в догадках. Неужели у ее отца еще остались какие-то человеческие чувства? — Ты хоть представляешь, что означает для «Уитни медиа» потеря Тео Гарсия? Причем по твоей милости.
Какой же идиоткой надо быть, чтобы надеяться на то, что у ее отца остались какие-то человеческие качества!
Она сделала глубокий вдох и снова изобразила на лице свою обычную беззаботную улыбку.
— Ты знаешь, папа, что ты и компания — это не одно и то же? — Она улыбнулась еще шире. — Я иногда боюсь за твой рассудок.
— После номера с акциями, который ты отколола, тебе следовало бы радоваться, что я не отрекся от тебя, — яростно бросил Брэдфорд. Ей сразу следовало догадаться, что единственным объектом чувства, которое она увидела в его глазах, была чертова компания, которой он посвятил всю свою жизнь. — Не думай, что я забыл, что ты попыталась навредить «Уитни медиа» только для того, чтобы позлить меня. Когда в следующий раз сделаешь что-то подобное, тебе лучше бесследно исчезнуть, пока я не заставил тебя пожалеть, что ты родилась на свет.
Его жестокие слова повисли между ними в воздухе.
— В этом нет необходимости, — весело ответила Ларисса, словно он сказал ей комплимент, затем небрежно махнула рукой. — Имея тебя в качестве отца все эти двадцать семь лет, я сама пришла к этому выводу.
— Все, что от тебя требовалось, — это стать женой Тео. — Голос Брэдфорда был полон презрения. — Но ты даже этого не смогла. Тео не захотел жениться даже после того, как несколько лет увивался за тобой как влюбленный дурак.
Ларисса не удержалась от мысли, что Тео повезло. Чем дальше он будет держаться от семьи Уитни, тем лучше для него. Она сама всегда хотела быть подальше от своего отца и «Уитни медиа». Но на уединенном острове, залитом осенним дождем, она поняла одну вещь: от себя не убежишь. Главным образом благодаря Джеку.
— Я здесь не для того, чтобы обсуждать то, что было давно, — спокойно произнесла она. — В любом случае я плохо помню, как все было. — Это была не совсем правда, но ей доставило удовольствие вспышка гнева, промелькнувшая в отцовских глазах. — Напоминаю, что ты сам меня сюда позвал. Определенно тебе есть что со мной обсудить, помимо Тео. — Ларисса откинулась на жесткую спинку кресла. — Если нет, продолжай меня распекать. От этого мне так тепло на душе.
Брэдфорд пристально посмотрел на нее, поджав тонкие губы.
— В следующий четверг состоится ежегодное собрание членов совета директоров, — сообщил он ей. — Твой юрист много месяцев пытался тебя разыскать. — Он презрительно фыркнул. — Каким бы нежелательным ни было твое присутствие, оно необходимо.
— Какое чудесное приглашение, — пробормотала Ларисса, сохраняя бесстрастное выражение лица. — Но зачем мне туда идти? Ты же знаешь, что дела наводят на меня скуку. Особенно твои.
Она стала внимательно за ним наблюдать, ища малейший намек на то, что в ее отце есть что-то человеческое. Что он небезнадежен. Но единственное, что она смогла увидеть, — это осуждение и презрение.
«Разве удивительно, что, имея такого отца, ты так себя вела все эти годы?» — прозвучал тихий голосок в ее голове. Никто бы не удивился, если бы она плохо кончила. То, что она выжила и смогла измениться, определенно чего-то стоит.
— Ты перепишешь свои акции на мое имя, — произнес Брэдфорд тоном, не терпящим возражений. — Не вижу смысла продолжать это безумие, когда совершенно очевидно, что ты никогда не собираешься занимать свое место в совете директоров. И слава богу, — добавил он. — Поэтому чем скорее мы уладим все формальности, тем скорее ты сможешь забыть об «Уитни медиа». — Его глаза сузились. — И тем скорее я смогу забыть о твоем существовании.
— Передача акций подразумевает разрыв кровных уз? — мягко спросила Ларисса. — Следующий четверг будет поистине удивительным днем.
— Ты не будешь устраивать сцен, Ларисса, — неумолимо продолжил Брэдфорд. — Ты подпишешь бумаги, скажешь, что не хочешь иметь ничего общего с «Уитни медиа», и удалишься. Мне все равно, куда ты пойдешь и как будешь растрачивать свою жизнь. Тебе это ясно?
Ее снова охватило сожаление о том, что у нее никогда не было нормальной семьи. Что она слишком слаба. Что она не может убедить себя, что из них двоих — монстр ее отец, а не она. Что она не может наплевать на его мнение о ней. Ее ошибка состояла в том, что в глубине души она всегда полагала, что сможет все исправить и заставить его изменить отношение к ней.
У нее больше не осталось никаких иллюзий. Она теперь другой человек, а вот он остался таким же, каким был всегда. Именно Брэдфорд виноват в том, что ее мать уехала во Францию и пристрастилась к транквилизаторам. В том, что она всю свою жизнь занималась саморазрушением, втайне надеясь, что однажды он испугается за нее и поймет, что любит ее.
