Нора Робертс - Вечные сны о любви
— Зачем?
— Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
— А тебе что за дело, даже если это и так?
Он снова засмеялся. Холод в его глазах растаял — более того, она почувствовала даже некоторое тепло в его взгляде, оценивающем ее заново.
— Ты смелая.
— Ты невыносим.
— Не становись у меня на пути, — предупредил он. — Если ты помешаешь мне в поисках ожерелья, даже твоя красота не спасет тебя от моего гнева.
— Смотри, я вся дрожу, — с издевкой ответила Уиллоу. Но она была поражена. Красота? Он считает, что она наделена красотой? Никогда она не чувствовала себя менее красивой, чем сейчас, — щеки в грязи, волосы спутаны, одежда — хуже некуда.
Этот мужчина был сумасшедшим.
Уиллоу направилась к двери, но Блейн снова преградил путь. Он был слишком большой, слишком сильный. Она знала, что не покинет комнату, если он сам этого не захочет.
— Наш разговор закончен, сэр. — Она прямо встретила его взгляд. Когда эти полуночные глаза вперились в нее, она ощутила внутри странное трепещущее возбуждение. И все же ей удалось сохранить хладнокровие, несмотря на силу его взгляда.
— Дай мне пройти, а что касается ожерелья, то пусть победит лучший.
— Тебе следует кое-что знать, чертенок. Я всегда побеждаю. Еще мальчишкой я выигрывал каждое состязание, каждую игру, каждый турнир, каждый бой. Я должен был делать это, чтобы выжить.
— Тебе нужно жениться на принцессе, чтобы выжить?
— Чтобы доказать, что я могу.
— Себе или другим? — спокойно спросила Уиллоу.
Он выглядел удивленным. Некоторое время стояла тишина, если не считать гула, доносившегося из пивного зала. Затем Блейн заговорил деловым тоном.
— И то и другое.
Уиллоу убрала рукой волосы с глаз. На свету они полыхали, как огонь.
— Бедная Мэйдин. Это единственная причина, по который ты хочешь на ней жениться?
— Какая тут еще может быть причина? Большинство мужчин не хотят привязывать себя к женщине, к одной женщине, если только в этом нет необходимости.
— О, значит, ты не стремишься к богатству. Или к власти. Или к легкой и безопасной жизни. Понимаю.
— Да нет, действительно, нет. — Он растянул губы в улыбке, пожал плечами, и его рука легко легла на ее плечо, медленно скользнула по руке. — Я стремлюсь добиться того, чего не могут другие. Такой у меня характер.
— А как же любовь? — Голос Уиллоу стал тихим.
— Любовь… — Он произнес это слово так, словно это было что-то вроде червяка, не стоящего его внимания. Его рука обхватила ее талию, прежде чем она успела возразить. Девушку бросило в жар. — А что такое любовь, маленький чертенок? спросил Блейн насмешливо.
Мгновение она была словно загипнотизирована светом в его глазах, затем вывернулась из его объятий.
— Я не твой маленький чертенок!
Его лицо озарилось веселым изумлением. И еще чем-то — более темным, глубоким, отчего кровь быстрее побежала у нее в жилах.
— Ты очень красива, когда твои губы вот так дрожат от гнева, — сказал он мягко. — И глаза сверкают, как огонь. Просто великолепно. Надеюсь, моя принцесса будет такой же прелестной.
Внезапно он подошел ближе и схватил ее за руки, не грубо, как делал это раньше, но нежно, словно она была хрупкой, способной разбиться.
— Ты говоришь о любви. Из этого я делаю вывод, что ты молода и глупа. И невинна. Раз веришь в такие вещи, — сказал он с коротким смешком.
— Глупы те, кто не верит в любовь.
Одна темная бровь поднялась вверх. Он насмешливо улыбнулся.
— Кого же ты любила, чертенок?
Она почувствовала, как горячая краска залила ей лицо.
— Отпусти меня.
— Когда ответишь на мой вопрос.
Образ Адриана промелькнул у нее в голове. Она увидела его таким, каким он был в тот день, когда уехал на войну, — с взъерошенными ветром волосами, непринужденной, уверенной и доброй улыбкой. Он поцеловал ее руку… о, так нежно. И умолял ее заботиться — о себе и своем отце.
У Уиллоу словно комок застрял в горле. Она не могла говорить.
Глядя на лицо девушки, на котором отразились ее видения, Блейн сжал челюсти. О ком, черт возьми, она думает? — спрашивал он себя. Он нахмурился, сердитый на самого себя. Какое это имело значение? Она была помехой, преградой, глупой девчонкой, которая верит в то, чего, как он хорошо знал, не существует. Девчонка, которая попытается помешать ему, если он ее не отпугнет.
Но все же в ней было что-то, заставляющее его колебаться. В своих скитаниях Блейн повидал немало красивых женщин, и почти все они, позже или раньше, бросались к нему в объятия и просили ощутить вкус их губ — и гораздо больше. Но в этой девушке было что-то особенно привлекательное, что-то, отличающее ее от остальных. Под громоздкой одеждой, укрывавшей ее, он не мог увидеть формы ее тела, но у нее было нежное лицо, похожее на сердце, и очаровательные глаза. И под сажей на лице он разглядел, что нос и щеки были чуть веснушчатыми. Очаровательно.
Но она еще и причиняет беспокойство, напомнил он себе мрачно.
— Неважно. — Блейн вдруг отпустил ее руки. — Мне безразлично, кого ты любила. Мне вся ты безразлична — кроме одного: не стой у меня на пути.
— С огромным удовольствием, — резко ответила Уиллоу. — До тех пор, пока ты не встанешь у меня на пути.
Блейн хмуро посмотрел на нее сверху вниз.
— Будешь полной дурой, если хоть ногой ступишь в этот лес. И не жди, что я буду тратить свое драгоценное время, чтобы помочь тебе, когда у тебя возникнут проблемы.
— К тому времени, как ты въедешь в Гиблый лес, я уже буду возвращаться назад — причем с ожерельем! — выпалила она.
Он покачал головой, не в силах подавить улыбку. Его глаза блуждали по ней с нарастающим интересом, пытаясь разглядеть, действительно ли у нее соблазнительные формы под этой проклятой накидкой и курткой.
— Ты либо самая глупая, либо самая решительная женщина, которую я встречал. Но я дал бы десять золотых монет, чтобы посмотреть, как ты выглядишь под всей этой сажей и шерстью, — пробормотал он.
Я скорее съем жабу, чем сделаю по-твоему, подумала Уиллоу, но вслух сказала:
— У меня есть чистое платье в мешке, который привязан к моей лошади. Мне взять его и переодеться? Мы могли бы выпить немного вина, и ты… ты бы мне рассказал еще что-нибудь о своем желании жениться на принцессе.
Он откинул голову и захохотал.
— Ты действительно думаешь, что я такой дурак? Я не собираюсь упускать тебя из виду до самого утра.
— Это нелепо. — Уиллоу говорила резко. — Ты что же, думаешь, что я останусь здесь на всю ночь?
— Почему бы и нет? Это может быть приятно для нас обоих. Я отделаюсь от тебя на рассвете, когда буду готов отправиться в лес.
— Я просто поеду за тобой.
— Я оторвусь от тебя еще до первой развилки на дороге.
— Тогда посмотрим, ладно?
Но Уиллоу знала, что должна выбраться отсюда сегодня вечером — она обязана обставить этого невыносимого мужчину. Повернувшись, она подошла к окну и внезапно подняла руку ко лбу.
— Мне действительно… нужно выпить… немного вина, — слабо пробормотала она.
— Снова собираешься чем-то отравить меня? Это не вышло у тебя в первый раз… — Он замолк, когда она покачнулась. — Что такое? — спросил он, приблизившись к ней одним большим шагом и схватив ее за руку. — Это что, шутка?
Уиллоу закрыла глаза и покачала головой.
— Никаких шуток, — прошептала она. — Пожалуйста… немного воздуха. Окно. Я сейчас… потеряю сознание.
Тихо выругавшись, Блейн подхватил девушку. Колени ее подкосились, и она осела ему на руки. Он поднял ее, отнес к кровати, мягко положил. Он подозрительно смотрел на вытянутое неподвижное лицо. Черт, она была очаровательна, казалась такой маленькой и хрупкой на грубой соломенной постели. И, похоже, она была в глубоком обмороке.
— Девушка… девушка? — Он даже не знал ее имени. — Очнись.
Блейн нахмурился, вспомнив, как он отшвырнул ее к сараю, ударил кулаком. Правда, бил несильно, думая, что целится в нахального тощего мальчишку, но все же…
Она казалась красивее, чем прежде, лежа с разбросанными по подушке золотисто-рыжими волосами. Длинные ресницы чуть подрагивали.
Он снова выругался и подошел к окну, открыл его настежь, впустив прохладный свежий воздух. Потом вернулся и увидел, что она наконец зашевелилась.
— Пить… — Это был слабый, едва слышный шепот. Она прикоснулась рукой к горлу.
Ее невероятные темно-синие глаза открылись, остановившись на нем. Мольба, которую он увидел в их светящейся глубине, разбудила в нем нечто такое, чем он, по его мнению, не обладал.
— Немного… вина…
Он направился к двери, распахнул ее. Шум снизу ворвался через коридор в сырую узкую комнату.
— Эй, хозяин! — закричал Блейн.
Из пивного зала доносились смех, пение, крики вместе с запахом дыма, жира и эля.
