Джулия Тиммон - На край света
Наверное, у нее не все дома, думаю я. Отказаться от такого симпатичного, веселого и неунывающего парня! Так его обмануть! Я бы на ее месте… Я отворачиваюсь и качаю головой, прикидываясь, что нахожусь вся во власти негодования.
Даррен взмахивает рукой.
— Вообще-то я никогда не пылал к ней такой страстью, какой, скажем, Наполеон к Жозефине. — Он усмехается. — Если точнее, я вообще никакой особенной любви не испытывал. Мы сошлись просто потому, что нам обоим надоело встречаться от раза к разу и захотелось семейного тепла. Я даже никогда в жизни не заводил речи об официальном браке и не делал никаких намеков.
— Может, это ее и тяготило? — предполагаю я.
Даррен пожимает плечами.
— Не сказал бы, что ее что-либо тяготило. С другой же стороны… Да бог его знает! Но, говорю же, я все понял бы, если бы со мной обошлись честно. Но при таком раскладе… — Он сокрушенно качает головой.
Какое-то время молчим. Я до сих пор держу в руке тост, но не откусила ни кусочка. Как-то неудобно жевать, когда человек открывает тебе душу. Да я и не очень хочу есть. Возвращаю бутерброд в коробку и осторожно интересуюсь:
— И как же ты поступил?
— Тут же заявил Гарри, что я не смогу и дальше ему доверять, тем более совместно с ним вести дела. Он каялся, пытался что-то объяснить, но я даже не вслушивался в его слова. Мне хотелось немедленно уехать. Чтобы начать совершенно новую жизнь где-нибудь подальше, чтобы ничто не напоминало о прошлом. В общем, Гарри выкупил у меня мою долю, я продал дом и умчался. — Он прикладывает руку к груди. — Знаешь, я не остался бы там ни при каких обстоятельствах. Даже если бы Гарри наотрез отказался платить мне, даже если бы не нашлось покупателей на дом. — Он вздыхает, смотрит на стол, улыбается и кивает на бигмак. — Ты теперь такие гадости в рот не берешь, правильно?
Качаю головой.
— Беру. Просто заслушалась тебя.
— Болван! — Даррен шлепает себя по лбу. — Принес даме угощение и не даю ей есть потому, что ударился в воспоминания! — Он смотрит на меня с нежностью, неожиданно берет мою руку и сжимает ее. — Знаешь, иногда я жалею, что не женился семилетним мальчишкой.
У меня перехватывает дыхание.
— На тебе, — просто добавляет Даррен. — Представляешь, как спокойно и счастливо нам обоим жилось бы? Избежали бы сотни проблем, не ведали бы разочарований. Ты ведь единственная в мире женщина, которой я всерьез предлагал руку и сердце.
Он смеется, а я думаю о том, есть ли в его шутке хоть доля правды. И если есть, то какова она.
— Семилетних не женят нигде, тем более в Англии. — Стараюсь, чтобы голос звучал весело и непринужденно. — Так что сожалеть не о чем.
Даррен смотрит на меня с улыбкой, внезапно серьезнеет, потом снова грустнеет. Мы оба смущаемся и опускаем глаза.
— Пожалуй, я сварю новый кофе. Этот совсем остыл. — Поднимаюсь с дивана и иду к небольшой стойке в противоположном конце офиса, на которой стоит кофеварка и микроволновая печь.
Чтобы не молчать и не тушеваться, начинаю рассказывать ему об Иане и его разбитом сердце, естественно не называя имени, а сама все думаю о том, помнит ли Даррен про чуть не состоявшийся поцелуй в гардеробной, про те свои пламенные речи и про позор, который нас постиг с появлением гардеробщика.
Если бы я попыталась провернуть операцию одна, она провалилась бы на первом же этапе. На сегодняшний вечер у Хэлли запланирована встреча с подругой, а с Раффнером они договорились увидеться завтра. Еще бы! — думаю я. Сегодня он очень занят.
О том, что их знакомство благополучно завязалось, сестренка заявляет мне не без гордости, к тому же таинственным голосом. А на мое предложение кое-куда съездить вместе с нами пренебрежительно фыркает.
— Нет, Джой! Ты уж извини, но любая твоя компания нагонит на меня тоску.
— Это не ее компания, а моя, — подключается к разговору Даррен. — К тому же мы не сейчас зовем тебя с собой, даже не вечером, а ближе к ночи. На этих вечеринках народ собирается поздно, часов после десяти. Это в Челси, в роскошной квартире одного моего приятеля. На крыше этого дома настоящий сад, — небрежно добавляет он.
Откуда ему известны такие подробности? — озадаченно думаю я.
Даррен, видимо, замечает мое недоумение.
— В этом доме я уже бывал, — объясняет он.
Когда? — возникает в моей голове вопрос. И с кем? Уж точно не со мной.
Во взгляде Хэлли светится любопытство. Слова «роскошная квартира», «настоящий сад» и «поздно» действуют на нее магически.
— В общем, смотри сама, — говорит Даррен, прекрасно понимая, что она заинтригована и, можно сказать, уже у нас в кармане. — Если ты согласна, спокойно дуй на встречу к своей подруге, а где-нибудь в начале двенадцатого мы заедем за тобой.
Хэлли подозрительно сужает глаза.
— А с чего это вдруг вы решили взять меня с собой?
Теряюсь. Мы никогда никуда не ездили вдвоем. Во всяком случае, взрослыми. Вчерашнее торжество было едва ли не единственным, на котором мы появились вместе. Положение опять спасает Даррен.
— Я в Лондоне недавно, — с лукавым выражением лица объясняет он. — Со всеми бывшими приятельницами не общаюсь, а на модных вечеринках принято бывать с красивыми спутницами. Я подумал: у меня аж две хорошенькие молодые соседки! Приглашу их обеих. Пусть все завидуют.
Хэлли игриво хихикает и машинально ленивым жестом поправляет волосы. Они у нее тоже длинные, но в отличие от моих, волнистых, совершенно прямые.
— Ладно. Тогда буду ждать звонка.
Выходим на улицу и останавливаемся посреди тротуара. Даррен смотрит на часы и присвистывает.
— До одиннадцати еще целая вечность. У тебя есть какие-нибудь планы?
Пожимаю плечами. Если бы не он, я бы, как обычно в последний месяц, заперлась бы одна дома, слонялась бы из угла в угол, терзаемая мыслью о том, что надо что-то решать насчет Себастьяна, не желала бы думать об этом сегодня и лишь впустую потратила бы время.
— Никаких особенных планов у меня нет.
— А неособенные? — с хитрой полуулыбкой спрашивает Даррен.
— Хотелось бы переодеться, — говорю я, глядя на свою рубашку и брюки, которые я надела утром. — Ну и поужинать. — Прикладываю руку к животу, с удовольствием отмечая, что я действительно не прочь как следует подкрепиться. У меня уже целый месяц почти не было аппетита.
Даррен прищуривается.
— А если я напрошусь к тебе в спутники на весь сегодняшний вечер, ты не сочтешь меня нахалом?
— Что ты такое говоришь! Я сама с удовольствием попрошу тебя стать на сегодня моим спутником.
Даррен хлопает в ладоши.
— Ну и отлично!
