Грейс Грин - Добрая традиция
Это ловушка? Стефани попыталась угадать коварный замысел в глазах Джойс, но та глядела честно, и улыбка ее была открытой. Стефани расслабилась.
— Джина такая внимательная. Когда я должна быть готова?
— Он заедет за тобой в четыре.
Они вышли на улицу — рабочий день закончился. Джойс направилась к своей машине. Стефани краем глаза заметила какое-то движение в окнах офиса ГАМ. И подняла голову, чтобы посмотреть туда.
Двое стояли в профиль у окна. Макаллистер и Тиффани Уитни. Они стояли довольно близко, и блондинка заглядывала Макаллистеру в глаза. Горло у Стефани сдавило.
В этот момент, будто почувствовав ее взгляд на себе, Макаллистер повернул голову и выглянул на улицу. Их глаза встретились — на краткий миг. Но у Стефани тут же загорелись щеки. И, будто пронзенная стрелой, она поспешила прочь.
Черт! Зачем она позволила себе взглянуть туда!
Двумя руками ухватившись за ремень сумки, она ускорила шаг, будто пыталась отдалить от себя образ Макаллистера и той рафинированной блондинки.
Но эта картинка словно отпечаталась в ее мозгу и исчезла только дома, поздно вечером.
Точно в четыре часа в день свадьбы зазвонил телефон. Стефани подняла трубку и услышала, как мужской голос, сильно искаженный плохой связью, произнес что-то вроде «Транспорт подан».
— Я сейчас буду, — ответила она.
Когда она вышла из лифта, ее лицо украшала дежурная улыбка, адресованная человеку, ожидавшему ее у двери. На нем был черный смокинг, сияющая белизной рубашка с гофрированной грудью и черная бабочка. Улыбка ее стала гримасой, когда Стефани подняла глаза на его лицо.
— Что ты здесь делаешь? — с трудом произнесла она.
Макаллистер поднял брови.
— Я — твой шофер. Разве Джойс не сказала тебе, что это я тебя подвезу? — Он еще никогда не выглядел так великолепно. Высокий, темноволосый и красивый — эти определения лишь формально описывали то, что она видела. Сердце у Стефани громко застучало.
— Нет. Она сказала, что за мной приедет начальник матери ее жениха!
Он пожал плечами.
— Это я. — (Стефани уставилась на него.) — Сын моей секретарши женится на дочери твоей продавщицы. Марджори Саттон, моя секретарша, и твоя помощница — подруги уже много лет. Конечно…
— Я знаю об этом. О том, что они подруги. Но Джойс не посчитала нужным объяснить подробнее, за кого выходит ее Джина. Что я не могу понять, так это почему Джойс не сказала мне, кто меня повезет. Господи, она знала, что мы встречались. Она видела, как мы уезжали тогда, когда ты показывал мне участок под дом! Почему…
— Я думаю… — от раздражения губы Макаллистера вытянулись в ниточку, — нас подставили. Марджори Саттон ясно дала мне понять, что тебе хорошо известно, кто приедет за тобой. Я убью эту женщину!
— Так это такая тяжкая повинность для тебя — отвезти меня в церковь? — высокомерно спросила Стефани.
— Повинность? — Его серо-голубые глаза скользнули по ней. Его дыхание немного участилось, а взгляд затуманился. — Нет, это совсем не повинность. Но скажи мне, — он взял ее под руку и повел к двери, — почему это я, а не твой жених везет тебя на свадьбу?
Он не знал. Он все еще не слышал. Значит, именно поэтому он ей не звонил ни до, ни после той встречи в книжном. На мгновение ее сердце сладко заныло, как птица, неожиданно выпущенная на волю. Потом Стефани вспомнила о Тиффани Уитни и о том, как та смотрела на Макаллистера.
— У меня нет жениха. — Она почувствовала, как его рука на секунду разжалась. — Я разорвала помолвку несколько недель назад.
Он уже пришел в себя — крепко держал ее руку чуть выше локтя, и она чувствовала его учащенный пульс.
— Значит, ты бросила Гулда… снова. — Его тон был спокойным. — И на этот раз… окончательно? — Он открыл перед ней дверь.
Стефани шагнула на улицу, в солнечный свет.
— Именно.
Где-то невдалеке какая-то пичужка разразилась радостной песней.
— И… я так понимаю, — его рука скользнула вниз, к ее ладони, — Джойс об этом хорошо известно?
— Конечно.
— Тогда Марджори Саттон тоже знает. Но она ничего мне не сказала. Да, они нас подставили. — Деймиан и Стефани вместе шли к парковке, и он не отпускал ее руку. Открыл ей дверцу, и Стефани, прошмыгнув мимо него, уселась. Он снова взял ее за руку. — Стефани?
— Ммм? — Она глядела снизу вверх.
Он улыбнулся, и у нее сердце сжалось в груди.
— Я должен сказать… несмотря на то что нас подставили, мне нравится, как развиваются сегодня события.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Свадебная церемония была очень трогательной, но на всем ее протяжении Стефани гораздо больше, чем жених с невестой и все слова, которые они произносили, занимал тот факт, что она сидела рядом с Макаллистером на узкой скамейке.
После официальной части, во время обеда, Макаллистер был таким любезным кавалером, что очаровал не только ее, но и всех гостей за их столиком.
Стефани просто светилась от гордости, что он — ее кавалер.
Все пузыри лопнули вскоре после обеда. Она и Макаллистер остались вдвоем, и он впервые вернулся к вопросу о ее разрыве с Гулдом.
— Значит, ты наконец вернула Гулду то кольцо.
— Да. — Воспоминания об этом заставили ее вздрогнуть.
Сцена была такой отвратительной, что Стефани не хотелось говорить об этом.
Но Макаллистер, очевидно, жаждал расставить точки над «i».
— Насколько мне известно, Тони никогда не упоминал о том, что помолвка расторгнута. Он просто позвонил мне в офис и заявил, что решил отказаться от моих услуг. Я подумал, что ты на меня злишься за свидание с Джейни и велела Тони нанять другого архитектора.
— Я бы никогда ничего подобного не сделала! — с возмущением заявила Стефани. И добавила: — Но это было довольно невежливо — пригласить Джейни и не пригласить меня.
— Ты права. Но иногда цель оправдывает средства.
— И что же это была… за цель?
— Заставить тебя задаться вопросом: влюблена ли ты в Гулда, или все это время… ты сохла по мне.
Да, она сохла по нему. Отчаянно!
— Ну, у тебя действительно высокое мнение о себе! — Стефани притворно рассвирепела.
— Но ты не отрицаешь это, так? — продолжал он. — И я не могу отрицать, что это взаимно. Начиная с нашей первой встречи. А с Гулдом… Я видел вас вдвоем, когда мы ужинали вместе. И я бы описал ваши отношения как, мягко говоря, холодные и пустые.
Конечно, он прав. Их отношения с Тони были… как остывшая овсянка. Однако она этого не замечала, пока не встретила Макаллистера. Ее пульс участился: да уж, их с Деймианом отношения можно назвать как угодно, но только не холодными и пустыми!
