Джойс Дингуэл - Вкус любви
Глухой к таким тонкостям, Тони возгласил:
— На брак, Майлз.
Глава 12
Джина тщательно затворила за собой дверь спальни. Ей чудом удалось избежать участия в выпивке, предложенной шефом и радостно поддержанной Тони.
— Что ж, Молори, — Майлз положил руки им на плечи; сквозь тонкую ткань блузки Джина почувствовала ледяной холод его ладони, — мы просто обязаны поднять тост.
Где-то в коридоре Джина проронила «извините» и ускользнула от них. Взбегая по лестнице, она услышала жалобный голос Тони и властный окрик Фаерлэнда:
— Не уходи, Джини!
— Вернитесь, мисс Лейк!
Но она не вернулась. Опустившись на край постели, девушка почувствовала полную опустошенность. Ее руки дрожали. В памяти вдруг всплыли то утро, когда Майлз постучал в ее дверь, чтобы напомнить о теннисном соревновании, его волнение, выражение глаз и эти странные слова: «Приходите как-нибудь в апельсиновую рощу. Аромат бутонов, шепот ручья, молодая луна»… Больше он их не повторял.
Это-то и смущало ее. Она не верила ему, когда он говорил нежным голосом и с непонятной улыбкой. Быть может, он просто разыгрывал ее? Но этой ночью он не шутил. Он тронул ее плечо, и от его пальцев повеяло ледяным холодом. Майлз Фаерлэнд похолодел от гнева!
«Боже, да что это со мной творится? — думала она. — Ведь все же устроилось: я получила Тони, у нас будет свой дом, отец станет жить с нами… Почему, почему это не радует меня? Почему я все меньше думаю о Тони и все больше о нем? Майлз… Такой тонкий, умный, красивый… Мне так легко с ним, так радостно! Неужели я влюбилась? Нет, быть того не может! Но отчего так сладостно замирает сердце всякий раз, как он заговаривает со мной, всякий раз, как я вижу его?.. Господи, и зачем он только сюда приехал! За что мне эти муки? Ведь у него есть Ясмин…»
Она не сразу услышала стук в дверь.
— Тони? — позвала она. — Скажи шефу, что я устала.
— Это Майлз, Джина. Откройте, нам надо серьезно поговорить.
— Нам не о чем разговаривать, — ответила она и про себя добавила: «Слишком поздно…».
— Откройте!
— Если вы хотите что-то обсудить, обратитесь к моему жениху.
— Я с вами хочу поговорить, а мистер Молори пошел спать.
— Я тоже сплю.
— А я войду!
Двери всех комнат персонала были снабжены задвижками, о которых редко кто вспоминал. Джина пользовалась ею только в канун Рождества, когда прятала подарки от любопытных малышей. Но сейчас она успела задвинуть ее, когда начала поворачиваться ручка двери. И ей тут же стало стыдно. Какая ребяческая глупость! Ей же придется увидеть его завтра, не может же она запереться здесь навсегда!
Она открыла дверь. Коридор был пуст.
Джина плохо спала в ту ночь. Проснувшись утром и увидев в зеркале свое бледное лицо, она подумала: «Ну и вид у невесты!». Она тронула губы помадой, надела яркое платье, повязала волосы разноцветной ленточкой и спустилась вниз, к столу.
— Вы ждете какую-нибудь важную персону, мисс Лейк? — Майлз разглядывал ее ленточку. — Боюсь, никого важнее меня вам не дождаться. Молори еще не спустился. Из-за помолвки он, похоже, проспал. Как бы вы ни были против, — продолжил он, — я должен поговорить с вами. Хочу, чтобы вы выбрали, куда хотите поехать.
— Поехать? — удивилась Джина.
— После свадьбы. Помните, Тони просил меня о протекции. Я не против, пусть это будет моим свадебным подарком. Но я хотел бы знать, куда вы собираетесь. В город? В сельскую местность? В горы? — Он поднял брови.
— Н-не знаю.
— Ну же, ваш возлюбленный оставил это на ваше усмотрение. Если бы я решал насчет своей будущей работы, то, думаю, нашел бы, что сказать.
Уехать… Уехать из «Орандж-Хиллз», в котором прошла вся ее жизнь. Сады с золотистыми плодами, холмы, вырисовывающиеся на фоне неба, воздух, похожий на дыхание рая…
— Когда надо дать ответ? — спросила она. — Сейчас?
Они прошли в его кабинет. Он предложил ей стул, а сам сел за свой письменный стол. Из ящика стола он достал стопку карт. Они остались от отца, вспомнила она. На них были отмечены все приюты Бенкрофта в Австралии. Он перебирал их, делая замечания:
— Броудфилдз… довольно новое заведение, но, по-моему, у Джона Элери полный штат. Мерингтон-Хаус в «стране яблок»… Вы любите яблоки?
— Невил их любит, — вспомнила она.
— Но Невил туда не поедет.
— Нет. — Невила она лишится вместе с апельсиновыми садами, холмами и воздухом, как дыхание рая…
— Мисс Лейк! — резко произнес Майлз, и она поняла, что он уже не первый раз обращается к ней.
— Прошу прощения, — извинилась она.
— Ладно. Продолжим. Как вам нравится Минноу-парк? Там у вашего мужа будет бассейн.
— А как с квартирой?
— Там хорошая двухкомнатная квартира, обычные кабинеты…
— Недостаточно большая, — отказалась она.
Он слегка нахмурился и перевернул несколько листков:
— Ваш излишне требовательный вкус затрудняет выбор.
— Я не для себя прошу лишнюю комнату… не для нас с Тони, — поправилась она, покраснев.
— А для кого же?
— Для профессора, естественно.
— Для вашего отца?
— Конечно, он не профессор, но…
— Мисс Лейк, я просто обсуждаю помолвку. Я правильно понял, что лишняя комната нужна для мистера Лейка?
— Да.
— А прав ли я, предполагая, что ваш утвердительный ответ на предложение мистера Молори зависел от одного условия — вашего отца?
— Да, но Тони и сам бы захотел жить с ним, он его искренне любит.
— А если бы он отказался?
— Я бы не согласилась выйти за него.
Она даже испугалась того эффекта, который произвели ее слова. Майлз резко встал и сделал к ней несколько шагов. На мгновение Джине показалось, что он готов обнять ее. Но Майлз внезапно повернулся и ушел в другой конец комнаты. Целую минуту он молчал, потом спросил:
— Вы всегда обманываете?
— Обманываю?
— Да, обманываете, вводите в заблуждение, говорите неправду, — он выговаривал каждое слово четко и колюче. — По-моему, помолвка — это залог, залог чего-то, дающегося в обеспечение. Что даете вы, мисс Лейк? Бледное подобие нежности?
— Я люблю Тони, — упрямо ответила Джина.
— Вы лжете! — Майлз подошел ближе и склонился над ней. — Когда любишь человека, идешь на компромисс с ним. Брак, основанный меньше, чем на этом — обман. Вам ведь просто нужен был мужчина, который согласен жениться не только на вас, но и на вашем отце?
— Мистер Фаерлэнд…
— О, я высоко ценю профессора, можете быть уверены.
— Он не профессор, — тупо повторила Джина.
— Для меня он профессор. Он самый прекрасный человек, которого я когда-либо встречал. Но…
