Синтия Гловер - Что было, то было
— Друзьями? — переспросила Бетти.
— Ну хорошо, любовниками, — нарочито бесстрастно поправился Рэнди.
Бетти сумела усмехнуться.
— Ну да, любовниками, о которых будет сплетничать весь город.
— Вполне возможно, что так, потому что на твоем бесхитростном лице все написано.
— Так у нас ничего не выйдет.
Бетти отстранилась от Рэнди и наклонилась, чтобы поднять с пола свой халат. Ей вдруг стало зябко.
— Не смогу, нет, не смогу я полюбить тебя! — с легким раздражением воскликнул он. — И поэтому не предлагаю выйти за меня замуж. Хоть это все не так просто для меня, как ты можешь подумать...
— Знаю. — Бетти плотнее закуталась в халат. — Но на меньшее я не согласна. Хочу, чтобы у меня был муж и дети.
Рэнди тяжело вздохнул.
— Мне очень жаль.
— Я все понимаю, и не виню вас... — Она опять перешла на официальное обращение, как бы обозначая вновь возникшую между ними границу. — Если бы у меня в прошлом был бы кто-нибудь, кого я сильно любила, я тоже вряд ли смогла бы его забыть. — Бетти резко вскинула голову и продолжила: — Но мне только двадцать четыре года, и вся жизнь передо мной. Жить, как вы, одной памятью я пока не могу.
Рэнди заложил руки в карманы и согласился:
— Да, пока еще рановато.
Неожиданно Бетти закашлялась и стала лихорадочно искать один из своих ингаляторов.
— Сегодня ужасное состояние атмосферы, — попыталась оправдаться она, тяжело дыша.
Ингаляторы были рассованы повсюду. Один лежал на столе, другой был в сумочке, а еще один в кармане жакета, в котором она ходила на работу. Любой из них мог купировать приступ, важно было только найти. Ну наконец-то!..
Бетти сделала несколько глубоких вдохов, и приступ прекратился.
— Утром шла на работу пешком, — пояснила она.
— Глупо! — прокомментировал Рэнди.
Бетти передернула плечами.
— Возможно, но на улице так хорошо, к тому же я очень люблю запах цветов, — пробормотала она. — Жизнь не всегда проста. Когда мы жили, с отцом, я развела возле дома небольшой садик. Он был очень красивым. Когда все цвело, мне было нелегко, но я справлялась...
— Меня с тобой мирит то, что ты хоть следуешь моим рекомендациям и пользуешься прописанными лекарствами. Знаю пациентов, которые плюют на все предписания и просто выбрасывают рецепты.
Бетти рассмеялась.
— Я тоже знаю таких. По-моему, каждый второй, попавший в «скорую помощь», поступает именно так.
Рэнди тоже усмехнулся.
— Верно. — Он взглянул на циферблат наручных часов и, поморщившись, сказал: — А вот теперь я уже действительно не могу задерживаться ни на секунду.
Бетти ответила, что и ей уже пора.
Рэнди застегнул пуговицы рубашки и потянулся за пиджаком. Потом он достал расческу и, подойдя к зеркалу в ванной, привел в порядок свои растрепанные волосы.
Взглянув на небольшое окошко, застекленное матово-белым непрозрачным стеклом, Рэнди вспомнил о новом звонке неизвестного, но решил не акцентировать сейчас на этом внимание Бетти. Она как раз заглянула в ванную.
— Не мешало бы побриться...
— Именно это я и собирался сделать утром, когда появилась ты в образе Венеры.
— Да, но, между прочим, это вы приказали мне сделать прическу и надеть самое модное темно-зеленое платье, — не преминула ехидно отметить Бетти. — Я для этого даже в Нашвилл съездила...
— Для того чтобы очаровать Стерлинга Мура или Арта Уотерстона, — спокойно парировал Рэнди, — а вовсе не меня.
Бетти скрестила руки на груди.
— О, простите!
Рэнди запустил пальцы в волосы и опять разлохматил свою шевелюру. Это был инстинктивный жест, выражавший крайнее волнение. Ему пришлось отвести глаза от Бетти. Своим видом она вызывала у Рэнди непреодолимое желание — хоть снова скидывай одежду и в постель!
— Встретимся в офисе. Сестра Кристмас полагает, что ты сильно расстроена моим замечанием и придешь несколько позже. Она позволила себе высказать упрек в мой адрес. — Рэнди глубоко вздохнул. — Прошу прощения за свою несдержанность. — Невольно покосившись на измятую постель, он добавил многозначительно: — Но я ни о чем не жалею!
Бетти сжала кулаки и пробормотала вполголоса:
— Разумеется, как все мужчины... О чем вам жалеть-то?
Рэнди удивленно вскинул бровь.
— Откуда ты-то знаешь? И как объясняешь это?
— Объяснить не могу! Знаю, и все.
Бетти направилась к двери ванной. Рэнди поймал ее за руку и повернул лицом к себе.
— И не забудь, что все остается в силе: мы по-прежнему идем на бал, — напомнил он жестко.
— Вы уверены, что хотите этого?
Рэнди кивнул.
— В таком случае, ладно, — милостиво проронила Бетти.
Черные глаза Рэнди скользнули сверху вниз по ее фигурке, скрытой купальным халатом, прошлись по изящным ступням и вернулись к раскрасневшемуся грустному лицу.
— Иногда мне трудно помнить, что прежде всего я должен вести себя как врач... — признался он. — У тебя такие красивые груди!
Бетти покраснела сильнее.
— Ты смутилась? — мягко поинтересовался Рэнди и придвинулся поближе к ней. — Не стоит. Я ни одной живой душе не поведаю, что хорошо знаю твое тело... Никогда и никому!
— У меня вы были первым мужчиной... — смущенно призналась Бетти, глядя куда-то мимо него.
— Ты еще так молода, — голос Рэнди пресекся от волнения, — что не стоит этому удивляться. Первый так первый...
Бетти встревоженно посмотрела на него.
— Вы хотите сказать, что-то между нами было не так и вам не было приятно?
Вот, пожалуйста — имей после этого дело с девственницами! — разозлился Рэнди.
— Мне было очень хорошо, — процедил он. — Думаешь, я не заметил, что ты была невинна?
— Тогда вы смеетесь надо мной?
— Разумеется! — Рэнди наклонился к ее лицу и поцеловал в щеку. — Ты была сказочно хороша, когда стонала от удовольствия... Я так рад, что для тебя все было в первый раз именно со мной!
— Но, увы... для вас это не было впервые, — прошептала Бетти с неожиданной горечью.
— Знаешь, когда это было для меня впервые... все было очень похоже на твои переживания, — тихо сказал Рэнди, улыбаясь воспоминаниям. — Это произошло с девушкой, которая была гораздо старше меня. Она страшно боялась забеременеть и все время предостерегала меня, чтобы я был осторожнее. Конечно, это мешало мне расслабиться до конца, но все равно было очень хорошо.
— И потом вам не было стыдно за себя?
— Немного... — признался Рэнди. — В силу воспитания я был абсолютно убежден, что некоторые вещи могут происходить между людьми, исключительно только если они женаты.
— Меня тоже воспитали в том же духе, — заметила Бетти, потупившись.
