Линда Холл - Посредница
Кто-то постучал в дверь, и он обернулся. За стеклянной дверью стояла с умоляющей улыбкой женщина средних лет, нагруженная свертками.
— Извините, — крикнул Итан через дверь, — но магазин закрыт! Приходите завтра утром.
Повернувшись спиной к разочарованной женщине, он взял Эбигейл за руку и уверенно повел ко входу в подсобное помещение.
— С каких это пор, — пылая яростью, заговорила она, — ты присвоил себе право отваживать покупателей от моего магазина?
— С настоящего момента, — коротко ответил он, открывая дверь и вталкивая ее туда. — Магазин закрыт.
Переступив порог, Эбигейл воинственно повернулась к нему.
— Я не знаю, как ты ведешь свое дело, но мы стараемся обслуживать покупателей на должном уровне.
— А ты, похоже, готова просидеть тут до полуночи, лишь бы оттянуть разговор со мной! В этом дело, не так ли?
— Дело в том, что ты принимаешь решения за меня там, где тебя это совершенно не касается.
— Ну, ладно, — нехотя уступил Итан. — Извини, если сказал что-то не так. Значит, мы уходим?
— Я еще не кончила подсчитывать выручку.
— Считай побыстрее. — Было видно, что он едва сдерживает свое раздражение. — Сколько времени тебе понадобится?
— Около пятнадцати минут, не меньше.
— Может, тебе помочь?
— Нет, спасибо. Если хочешь чаю или кофе, займись этим сам. — Невежливо с ее стороны, но хотя бы видимость гостеприимства.
Когда она закончила считать деньги и вошла в подсобку, Итан сидел на диване, вытянув длинные ноги и мрачно созерцая носки своих дорогих ботинок. Он встал, наблюдая, как она кладет дневную выручку в маленький сейф и берет сумку и легкий жакет.
Потом он повел ее к взятому напрокат автомобилю, стоящему тут же на углу. Конечно, зло подумала она, он найдет место для парковки даже там, где это, казалось бы, невозможно!
Оба рта не раскрыли за всю короткую дорогу до его отеля. Итан поставил машину на стоянку и повел ее в отель. Через просторный, отделанный мрамором вестибюль они прошли в бар, заполненный гулом голосов, и уселись за уединенный столик в углу, наполовину скрытый развесистой пальмой в кадке.
— Я принесу нам выпить, — сказал он. — Это быстрее, чем ждать официанта. Чего бы ты хотела?
Она попросила шоколадный ликер и, глядя, как он направляется к бару, отметила заинтересованные взгляды двух женщин, сидящих за соседним столиком. Одна из них что-то сказала другой, и обе понимающе улыбнулись.
Итан вернулся через минуту и, поставив перед ней рюмку с ликером, сел, держа свой стакан с бренди в руке. К тому же он ухитрился донести и вазочку с орехами в сахаре.
Эбигейл, однако, не выразила своего восхищения этим подвигом.
— Ты часто здесь останавливаешься? — спросила она. Это был хоть и не самый уютный отель в городе, но высокого класса и отнюдь не дешевый.
— Чаще всего, когда бываю в вашем городе, — ответил он. — Мне делают скидку как постоянному гостю, к тому же здесь удобное место для встреч с клиентами и деловыми партнерами. Тут ведь в сущности деловой центр.
— Я не ожидала, что ты так скоро опять приедешь в Кингстон.
— Я бы предупредил тебя, если бы не боялся, что ты можешь улизнуть.
Она бы так и сделала, если бы не опасалась подвести Элизу. Он был чертовски проницателен.
— Когда ты возвращаешься к себе?
— Это будет зависеть от обстоятельств.
Она рискнула взглянуть на него.
— От каких? Ты заключаешь какую-нибудь сделку?
— Видишь ли. — Держа в руке шарообразный бокал с бренди, он сделал глоток. — Я привез тебя сюда не для того, чтобы разговаривать о моих делах.
Эбигейл нервно поднесла к губам свою рюмку и отхлебнула ароматный ликер, благодарная за чувствующуюся в его основе спиртовую горечь.
— Почему ты сказала, что я предал Ванессу? — вдруг спросил он.
— Потому что это правда.
— Эбби, это вовсе не так! Поверь мне…
— Почему я должна тебе верить? Пусть я была тогда еще ребенком, я понимала, что произошло. Я видела это.
Казалось, прошло много времени, прежде чем он снова заговорил. Презирая себя за то, что не в силах встретиться с ним глазами, она смотрела на его длинные сильные пальцы, обхватившие круглый бокал, слегка раскачивающие его содержимое. И вдруг он решительно поставил бокал на стол.
— Сколько лет тебе тогда было — двенадцать?
— Тринадцать.
Он кивнул.
— И ты только что потеряла обоих родителей.
— За полгода до этого.
— Это, по-видимому, было для тебя сильнейшим ударом.
Она не стала подтверждать очевидное.
— И ты была очень привязана к Ванессе.
— Да. — Ванесса осталась единственным близким человеком для нее после того, как отчим и мать Эбигейл погибли, катаясь в море на яхте. Оба они были заядлыми яхтсменами, и если бы Эбигейл не была в тот уик-энд в лагере, она, вероятно, погибла бы вместе с ними, когда их маленькая яхта в двух милях от берега была застигнута смерчем. Тела их выбросило на берег на другой день.
Ванесса, ее сводная сестра, и тетя Мариза, сестра ее матери, пришли к выводу, что самым подходящим для Эбигейл будет хороший пансион. К счастью, имущество родителей обеспечивало достаточно средств для этого. А школьные каникулы она должна была проводить попеременно то у тети, то у Ванессы.
— Вы не могли быть с ней очень близки, — осторожно сказал Итан. — Все-таки девять лет разницы.
— Двенадцать, — автоматически поправила его Эбигейл, заметив легкое удивление, пробежавшее по его серьезному лицу. — И возраст здесь ни при чем. Она была для меня всем, что у меня было… Как и я для нее. — Ванесса действительно говорила ей так, и не однажды.
— У Ванессы, между прочим, был муж, — угрюмо заметил Итан.
— О, ты вспомнил это… теперь?
Он посмотрел на нее со странным, задумчивым выражением.
— Поверь, я никогда этого не забывал.
Поверить ему? Она скривила губы.
— В самом деле? — насмешливо спросила она.
— В самом деле. — Внезапно он наклонился вперед, отставив в сторону свой бокал. — И все это, насколько я понимаю, имеет какую-то связь с тем, что произошло между нами?
— Пятерка за догадливость, — съязвила она.
Итан отрицательно покачал головой.
— Я совсем не понимаю тебя, Эбигейл. Сначала ты притворялась, будто мы не знакомы, потом почти две недели не отходила от меня ни на шаг и в конце концов в ту… в ту ночь, которую я запомню на всю жизнь…
Эбигейл, быстро взмахнув ресницами, метнула в него такой взгляд, от которого он на мгновение осекся.
— И вот после всего этого, — медленно продолжал он, — ты унизила меня перед всеми, сделав это так, чтобы причинить мне как можно больше боли, а потом постаралась исчезнуть из моей жизни.
