Сандра Мэй - Именем любви
– Она мне не…
– Ладно-ладно, я знаю, что ты ее опекаешь. Можешь не признаваться. Собственно, это хорошо, что вы дружите и твоя Хелен не ревнива.
– Почему еще?
– Почему… потому что через неделю эта упрямая змеюка Шерилин уйдет отсюда.
– Ты ее все-таки уволишь, ма?
– Я – ни за какие коврижки. Но она упряма, как и я в молодости. Пойдет на принцип. Все документы подготовит, все дела в порядок приведет – и уйдет.
– Ма, но куда же ей идти?
Китти Шарк довольно ухмыльнулась.
– Если бы ты следил за статистикой, то знал бы, что у меня стопроцентно успешный бизнес.
– Ну и что?
– Замуж она уйдет, вот куда. Я дорожу своей репутацией.
Джо Ладлоу постучал в номер Элли Морган в третий раз. За дверью послышался шорох. Джо откашлялся.
– Элли? Я же знаю, что вы здесь. Откройте, а?
– Я никого не хочу видеть. Уходите.
– А здесь никого и нет. Я – не в счет. Я психолог.
– К черту психологов.
– Хорошо, согласен. Тогда я – просто друг.
– У меня нет друзей.
– Неправда, есть. Минимум пять подружек и один друг. Не считая Жози, с которым не вполне ясно, друг он или подружка.
За дверью послышалось невнятное хмыканье, а потом ключ повернулся в замке.
– Входите. Только свет не зажигайте. У меня голова болит.
Джо помедлил, давая Элли возможность отойти от двери, и вошел. Запер за собой дверь.
В номере царил полумрак. Элли Морган сидела в глубоком кресле спиной к занавешенному плотными шторами окну. Джо незаметно присмотрелся к своей подопечной. Что ж, работа проведена отличная. Даже бессонная ночь и переживания не смогли превратить Элли Морган обратно в страшилу. Макияж можно бы освежить, да еще сменить измятое платье – а так вполне ничего. Не в его вкусе, но объективно – ничего. Крупная, яркая девица… Филипа от нее не оттащишь со временем.
Джо вздохнул, прошел к бару, налил себе мартини с соком. Элли тоже вздохнула.
– Спасибо, Джо.
– За что?
– За то, что молчите и не уговариваете не унывать. Ненавижу бодрячков.
– Я тоже. Тем более у вас есть все причины унывать, так что валяйте, не стесняйтесь.
– Папа приезжал?
– Говорят, да. Сам я не видел, был занят. Женюсь.
– На Шерри?
– Откуда вы знаете?
– Это видно. Она на вас так смотрит… горячо и щекотно. А вы на нее – неприлично. На меня никто так никогда не смотрел.
– Погодите, вот вернется Филип…
– Выгоню. Вас сейчас выгоню. Филип не вернется.
– Вернется, куда ж он денется. Вещи здесь, в сейфе отеля несколько кредиток, драгоценности. Вернется. Я же не сказал, что к вам.
– Джо… Вы странный психолог. Должны бы утешать, а сами несете невесть что.
– Ну, вы же не любите бодрячков. Давайте окончательно погрузимся в пучину отчаяния, а? Что вам сказала эта силиконовая стерлядь?
– Лита? Как удивительно точно вы ее описали… Ничего нового. Она меня терпеть не может.
– Естессьно! В определенном возрасте женщины начинают автоматически ненавидеть всех, кто моложе.
– Лита – красивая женщина.
– Я бы сказал, стильная старушка. Вроде нашей Китти, только Китти предпочитает стиль анфан террибль, а Лита – «умру молодой и красивой».
– Она предложила мне быть умницей.
– Дельный совет, но дьявол, как всегда, в деталях. Быть умницей – и? Не есть мучное и сладкое на ночь? Не пить коньяк с утра? Не бить Филипа половником?
– Не изображать счастливую новобрачную, перестать во всем слушаться папеньку и хоть раз поступить, как зрелая женщина. Аннулировать брак. Мы ведь не спали вместе.
– А ей откуда знать? Филип нажаловался?
– Нет. Он у нее не был. Вернее она не знает, где он. Предполагает, что он бросил все и удрал в Нью-Йорк.
– А как она отреагировала на ваш новый имидж? Вчера вечером, говорят, вы блистали…
– Да, мне тоже понравилось. Сначала. Знаете, как-то по-другому себя почувствовала. Ненадолго, правда. Потом – как рукой.
– Это временно. Давайте рассказывайте про Литу. Вы же трепались минут сорок.
– Ну… для начала она спросила, с чего это я так вырядилась…
Лита Форд застыла на пороге бара и орлиным взором обвела поле будущего сражения. Потом решительно прошла вперед и отчеканила металлическим голосом:
– Будьте добры, оставьте нас с мисс Морган наедине. ВСЕ.
Элли посмотрела на свою свекровь. Об Литу можно было обрезаться – хоть об нос, хоть об взгляд. Она подошла к столику, за которым уже три часа сидела Элли, и смерила неудавшуюся невестку презрительным взглядом.
– Раскрасили тебя неплохо. Жаль, не успели сделать липосакцию. Килограммов двадцать надо бы долой.
– Я тоже рада видеть вас, Лита.
– Не изображай храбрую и независимую красотку – ничего не получается. Где мой сын?
– Я его жду.
– Я спрашиваю, где он?
– Я… не знаю.
– Понятно. И давно ждешь?
– Не очень. Три часа.
– Действительно. По сравнению с твоими тридцатью шестью годами – мгновение. Послушай…
– Присаживайтесь. Я не хочу задирать голову.
– Тебе полезно. Не так виден второй подбородок. Элли, я пришла предложить тебе мировую.
– Мы вроде бы не ссорились.
– Ты – взрослая девушка, ты прекрасно понимаешь: то, что произошло, было фарсом от начала до конца.
– Это вы насчет того, как поили меня вином, от которого у меня случился приступ?
– Не говори ерунды. Непорочной невесте не положено подносить на свадьбе стакан с виски. НОРМАЛЬНЫЕ невесты пьют шампанское.
– Лита, вы отлично знаете, что у меня аллергия.
– И еще миллион хронических заболеваний, судя по твоему виду. Ты говорила со своим гинекологом? У тебя еще есть шанс иметь детей?
– Это не ваше…
– Филип мечтает о ребенке. Ты способна родить? В твоем возрасте…
– Лита, вы родили Филипа, когда вам было под сорок.
– Я к тому времени прожила в браке двадцать лет, у меня уже было двое детей, я не пила виски ведрами, не шлялась по кабакам с подружками-лесбиянками, не курила травку, не жрала пирожные на завтрак, обед и ужин и не дымила, как паровоз. Найди восемнадцать отличий.
– Почему вы так со мной разговариваете?
– Потому что мы здесь одни, и нет нужды светски улыбаться и врать друг другу. Я была с самого начала против этой свадьбы. Династический брак в наши дни – ересь и чепуха. Морганы и Форды и так отлично могут объединить свои капиталы, если им придет такая блажь. Дело в другом. Твой отец решил купить тебе мужа, а мой муж согласился продать своего сына.
