Кэтрин Гарбера - Владычица грез
— Я не уверена, что снова не уйду в себя, если случится что-нибудь еще, вроде этой фотографии, — сказала Грейс. — У тебя хватит на меня терпения?
— Да, — ответил Адам. Уйти от нее будет нелегко. Он уже знал, что распакует чемоданы и начнет руководить своим делом отсюда, из Техаса. Не потому, что здесь его дом, а потому, что здесь Грейс.
— Спасибо, Адам, — отозвалась Грейс с робкой улыбкой.
Она слегка подалась к нему, и Адама растрогало молчаливое доверие, которое проскользнуло в этом ее движении. Неужели этой женщине на самом деле удалось отыскать путь к его сердцу?
Наклонившись, Адам коснулся ее губ своими, давая понять, что нежным объятием просит прощения за свой недавний грубый поцелуй. Скользнув ладонями по его груди, Грейс завела руки ему за спину. Адам не торопил ее, не пытался подтолкнуть к каким-либо действиям. Просто поддразнивал ее соприкосновением их губ.
Наконец Грейс открыла рот и склонила голову набок, призывая его к поцелую.
Внезапно раздался стук в дверь, и Адам отстранился. Быстро осыпал легкими поцелуями ее кожу за ухом, затем прошептал:
— Грейси, ты, кажется, кому-то нужна.
— Тебе?
— Кому-то другому. — Осознание ситуации подстегнуло его. Больше всего ему хотелось отвести Грейс к кожаному диванчику в углу кабинета, но он понимал, что этого она никогда ему не простит. В зале заседаний администрации их ждало много народу. — Подкрась губы. Встретимся в зале заседаний. — Он поскорее вышел из кабинета, понимая, что они с Грейс зашли уже слишком далеко и теперь не знают, как управлять будущим.
Адам открыл дверь, осторожно огляделся, надеясь не увидеть за ней Малкольма, и, уверившись, что его там нет, не говоря ни слова, увел постучавшегося человека, чтобы дать Грейс привести себя в порядок.
* * *Девушке потребовалась не одна минута, чтобы подправить макияж. Усевшись на стол, она вдруг почувствовала, что под слоем бумаги что-то лежит. Вот черт. Грейс совсем забыла про папку-файл с «Владычицей Адама». Ну, уж на этот раз она уничтожит рукопись по пути на собрание, неважно, встретится ей Брюс или нет.
Однако, подняв бумагу, Грейс обнаружила, что рукописи нет. Не осталось ни папки, ни содержимого.
Она стала судорожно открывать ящики в поисках рукописи, но так и не смогла отыскать ее. О господи, сейчас совсем ни к чему, чтобы «Владычица» потерялась!
— Грейс, совет администрации уже в зале заседаний, и все ждут вас, — сообщил Брюс, с растерянным видом замерев на пороге.
— Я уже иду, — отозвалась Грейс.
— Что вы ищете?
— Папку-файл, которую я засунула под бумагу. Ты не видел ее?
— Нет, но я могу узнать у уборщиц. Они приходят раз в две недели, были как раз вчера вечером.
— Узнай, пожалуйста, — попросила Грейс, с трудом заставляя себя успокоиться и не паниковать. Файл скоро найдется, и тогда она сама посмеется над тем, как волновалась о его потере.
Собрание было недолгим. Удивительно, но Малкольм и другие члены администрации, а также представители родительского комитета с пониманием отнеслись к роману Адама и Грейс. Но они очень четко дали понять, что больше не потерпят никаких публичных фотографий и сплетен насчет них.
Обсуждение своей личной жизни всегда представлялось Грейс худшим кошмаром, но Адам сидел рядом с ней и, когда она уже на полном серьезе надумала скользнуть под стол, протянул руку и крепко сжал ей колено.
— Проблема не в том, что вы с Адамом встречаетесь, мы просто не хотим снова увидеть подобные статьи в газетах, — в третий раз произнес Малкольм.
— Я уже извинился, — ответил Адам. — Полагаю, статья во вчерашней «Даллас морнинг ньюс» компенсирует непристойные подписи под нашим фото и заголовок.
— Согласна, — вступила Сью-Эллен, — но я поддерживаю точку зрения Малкольма. Школа находится в критическом положении.
— Я понимаю. Этого не повторится, — сказала Грейс. — Адам, я попрошу вас вкратце рассказать всем о том, как проходит акция по сбору средств на баскетбольный матч.
Едва всеобщее внимание переключилось на Адама, у Грейс вырвался глубокий вздох облегчения, и она с наслаждением принялась слушать тихий рокот его голоса. Девушка наконец поняла, что хотела сказать Доун, когда говорила, что ее как будто унесло страстью. Адам был единственным мужчиной, который заставлял Грейс забывать обо всем, кроме него самого.
Собрание закончилось, и Грейс поспешила по коридору к себе в кабинет, в то время как Адам еще задержался с администрацией. Грейс обыскала весь кабинет, дюйм за дюймом, но никак не могла найти свою папку с рукописью. Надо еще раз проверить дома, решила она, хоть и знала наверняка, что там папки нет.
Рукопись определенно снова куда-то исчезла. Грейс подумала, а не взял ли ее тот же самый человек? Зачем она ему?
Нужно было поделиться своей тайной с Адамом. Вздохнув, Грейс нахмурилась. Как неловко! Едва дело пошло к тому, что у них на самом деле может что-то получиться, придется рассказать любимому, что она, Грейс, написала эротическую историю о них двоих.
В дверь постучали, и Грейс пошла открывать. На пороге стоял Адам. За его спиной было видно Брюса, который, сидя за своим столом, проверял электронную почту.
— Есть минутка? — спросил Адам.
Грейс открыла дверь шире и впустила Адама.
— Все прошло лучше, чем я ожидала, — сказала она.
— Я же говорил тебе: предоставь это мне.
— Хочешь признания своих подвигов?
— Да. Я был твоим героем, Грейси. Согласись.
Ее сердце растаяло от этих слов.
— Ты, вне всяких сомнений, мой герой.
— Чертовски прямой ответ, — усмехнулся Адам, притянув Грейс к себе. Затем, подхватив на руки, донес до стола и усадил на гладкую поверхность. — Теперь, когда собрание позади…
— Что?
— Ты нужна мне, Грейс. — Он приблизил лицо к ее лицу, его зрачки расширились. — Но сейчас не время, да и не место.
Предложение остановиться тронуло Грейс. Но никогда в жизни ни с кем другим она не чувствовала и десятой доли той страсти, которая охватывала ее, когда рядом был Адам.
— За этой дверью торчит Брюс.
— Господи, я и забыла, — прошептала она.
— Я рад.
И она тоже была рада этому. Когда Адам обнимал ее, Грейс забывала обо всем на свете, понимая: только рядом с ним она обретет свой дом, о котором всегда мечтала. И лишится всего этого, если не найдет свои выраженные на бумаге фантазии.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Грейс напряглась всем телом. Внутри у нее все сжалось, и наконец наступила развязка. Она вся дрожала от пережитого ощущения. Адам со стоном выдохнул ее имя — и на него обрушилась его порция блаженства.
