Люси Дейн - На исходе лета
– Скорее кафе.
– Нет, – качнул Тино головой, – не пойдет. И потом, нас ждут Риккардо и Бекки.
– Что ж, тогда я иду гладить платье, а ты подожди меня здесь.
– Помочь тебе?
Услышав подобный вопрос – или скорее предложение, – Кристин изумленно распахнула ресницы. Затем прикусила губу, чтобы не прыснуть. Ей живо представилось, как всемирно известный тенор Тино Парлатти, вооружившись утюгом, гладит ее платье!
Если бы он не забрал у меня фотоаппарат, я бы, наверное, согласилась, промчалась в мозгу Кристин веселая и дерзкая мысль. Снимок получился бы на миллион долларов!
– Что ты, не нужно, – быстро произнесла она. – Спасибо, но это было бы слишком…
Тино пожал плечами.
– Не вижу ничего особенного.
– Как же, ты – и вдруг занимаешься таким обыденным делом.
– Ну и что? В нашей семье все, как говорится, люди не бедные, но одновременно большие труженики. Тон в свое время задала наша с Риккардо бабушка, с тех пор так и повелось.
Кристин улыбнулась.
– Это делает тебе честь, но… нет, не нужно, я сама справлюсь с глажкой.
– Хорошо, ступай. А я пока полюбуюсь твоими растениями. То, высокое, наверное, пальма?
– Да. Называется неодипсис. И на этом все, я убегаю, иначе наша беседа никогда не кончится…
13
Подготовка платья заняла минут двадцать, еще пять ушло на одевание и такое же время – на нанесение макияжа. Приглаживая щеткой волосы, Кристин напомнила себе о намерении держаться нынешним вечером естественно и благожелательно, но в то же время держать барьер перед попытками чувственного воздействия, которые Тино обязательно предпримет в отношении ее.
Когда все было готово, она напоследок внимательно оглядела себя в зеркале. Собственное отражение ей понравилось. Черное креповое платье визуально скрадывало полноту груди и бедер и делало талию уже, из-за чего Кристин выглядела выше и стройнее. Некоторые, вечно сидящие на диете подружки частенько спрашивали ее, не хочет ли она похудеть, и неизменно получали отрицательный ответ. Со своей комплекцией Кристин чувствовала себя комфортно. Толстой ее никто бы не назвал, а полнота на некоторых участках тела лишь придавала ей больше женственности, делая изгибы фигуры более выразительными.
Загадочно улыбнувшись, Кристин надела туфли, взяла сумочку-клатч, которую недавно приобрела на сейле, и поспешно покинула спальню. Войдя в гостиную, взглянула на Тино.
– Заждался?
Он сидел на диване, но, когда появилась Кристин, встал и очень внимательно оглядел ее всю – от туфель до темных поблескивающих волос. Затем медленно произнес:
– Ожидание того стоило. Выглядишь как королева.
Кристин могла бы поклясться, что в его голосе проскользнули нотки восхищения.
– Благодарю, – с достоинством склонила она голову. – Я старалась. Нельзя же выглядеть замарашкой рядом с Тино Парлатти!
На удивление, он воспринял эти слова серьезно.
– А что, вполне логично.
Кристин наклонила голову, скрывая улыбку.
– Да и перед твоим братом не хочу ударить в грязь лицом.
Тино насторожился.
– При чем здесь мой брат? У него есть жена, красавица Бекки, пусть ею и любуется.
– Бекки… – задумчиво произнесла Кристин. – Она не итальянка?
– Нет. – Тино усмехнулся. – Понимаю, что тебя интересует… Конечно, старшие члены нашей семьи хотели бы, чтобы Риккардо женился на девушке той же крови, что и мы все, но любовь не признает подобных условностей. Риккардо выбрал Бекки, а остальным пришлось смириться с этим. Теперь они возлагают надежды на меня.
– А Орнелла Фрасконе итальянка… – Кристин не собиралась произносить что-либо подобное, слова сами слетели с губ, и Тино, разумеется, не остался глухим к подобному замечанию.
– Да, Орнелла итальянка, – сдержанно подтвердил он. – Что дальше?
– Нет-нет, ничего! – быстро произнесла Кристин. – Забудь, что я сказала. – Затем, спеша сменить тему, спросила: – Риккардо тоже… э-э… имеет какое-то отношение к опере?
Услышав это, Тино неожиданно рассмеялся.
– Риккардо? Что ты, нет! У него совсем другое занятие – он производит макароны.
– В самом деле? Вероятно, он владелец макаронной фабрики… или как это называется?
– Как, разве ты до сих пор не поняла? – прищурился Тино. – Ведь надпись «Парлатти» можно встретить, наверное, на каждой третьей упаковке макаронных изделий.
И тут в голове Кристин прояснилось. Действительно, как это она не догадалась сопоставить очевидные вещи! Макароны «Парлатти» известны каждому. У нее самой на кухне найдется как минимум две упаковки с логотипом этой фирмы.
– Так вы и есть те самые Парлатти?! – изумленно воскликнула она.
– Те самые, – подтвердил Тино. – И я не могу передать, сколько насмешек мне пришлось выдержать в детстве из-за этих макарон!
Кристин недоуменно нахмурилась.
– Прости, я что-то не улавливаю повода для насмешек.
– Ну, итальянцев ведь дразнят макаронниками. А тут такое совпадение – мало того что я итальянец, так моя семья вдобавок торгует макаронами!
– Очень смешно, – поморщилась Кристин.
Он усмехнулся.
– Некоторым казалось, что очень.
– Скорее всего, это были обыкновенные кретины. Наоборот, можно только позавидовать людям, создавшим такой крупный бизнес. По-моему, они достойны уважения, а не насмешки. Твои родственники, я имею в виду.
– Благодарю. Приятно слышать такие слова. – Тино вновь скользнул взглядом по фигуре Кристин.
Она вежливо улыбнулась и подумала, что на этом все кончится, однако Тино продолжал молча любоваться ею. В конце концов Кристин сдержанно заметила:
– Мне тоже было бы приятно, если бы ты не демонстрировал так явно, что все-таки вынашиваешь замысел затащить меня в постель.
– Неужели это так заметно? – картинно удивился Тино.
Кристин сверкнула глазами.
– Послушай, я тебе серьезно говорю – забудь!
– Да ясно-ясно… Что ты так кипятишься? Словно хочешь себя в чем-то убедить…
– Себя?! – Сама не своя от гнева, Кристин подняла клатч, будто с намерением запустить в Тино.
– Эй, тише, я пошутил! – со смехом крикнул он, закрываясь выставленными ладонями. – Не хочешь в постель, не надо, отправимся ужинать!
Ах да, ужинать…
Плотно сжав губы, Кристин повернулась и первая направилась к выходу. Тино двинулся следом.
На пороге им пришлось остановиться, ведь нужно было запереть дверь. Кладя ключи в клатч, Кристин покосилась на Тино и увидела в его глазах лукавые искорки. И странное дело, весь ее гнев вдруг исчез, а душа неожиданно наполнилась теплом. Это было удивительное ощущение – будто привет из детства…
И что я все принимаю так близко к сердцу? – с какой-то необыкновенной легкостью подумала Кристин, когда они с Тино устроились на передних сиденьях «кадиллака» – он за баранкой, она по соседству. Ведь ничего особенного не происходит. Тино держится в рамках приличий, поэтому повода для беспокойства у меня нет. А что шутит на сексуальные темы, так пусть, ничего страшного. Тем более что получается это у него довольно тонко и весело.
