Хельга Нортон - Любовь выбирает нас
Дженнифер отложила документ, не читая. Она уже не раз видела подобные справки. Их составление, похоже, было любимым занятием банковских служащих.
– Совсем не то, что вы ожидали от уличной мошенницы? – не удержалась она от ехидной реплики.
Он опять бросил на нее взгляд из-под очков, на этот раз неодобрительный.
– Не будьте столь злопамятны. Я ведь уже извинился. Давайте лучше займемся делом и не будем отвлекаться на эмоции, – произнес он усталым и терпеливым голосом, которым врачи и банковские чиновники разговаривают с пациентами и клиентами. Иначе мы потеряем много времени и будем топтаться впустую на одном месте.
– Извините, я это машинально. Больше не повторится. Давайте продолжать. Что еще есть в вашем досье?
Интересно, есть ли в досье и материалы от частного сыщика, собиравшего данные в итальянском квартале? И станет ли он сообщать ей эту информацию? Напрямую вряд ли. А вот в косвенной форме – скорее всего, да.
– Теперь данные о вашей трудовой биографии. Не столь впечатляют, если сравнивать их с предыдущим документом. – Он молчаливо просмотрел бумагу, скользя ногтем по строчкам, что-то подсчитывая. – Вы сменили семнадцать мест работы. – Он строго посмотрел на нее поверх очков. – Мой первый вопрос к вам по этому поводу. Почему? Каковы причины такой трудовой нестабильности? Такая частая смена не создает хорошего впечатления о потенциальном клиенте у потенциального инвестора.
Об этом он мог бы и не говорить. Она это и сама прекрасно знает и не раз уже слышала.
– Мне быстро становится скучно на новом месте, – сказала Дженнифер, но тут же пожалела о сказанном. Такая откровенность в присутствии финансиста, в судейском облике которого сейчас предстал перед ней этот мужчина, просто непозволительна. Финансисты не любят непостоянства и легкомыслия, а также чрезмерной искренности, граничащей с глупостью. Любая правда должна разумно дозироваться и подаваться осторожно. Так что надо срочно скорректировать свой ответ.
Она взглянула на Роберта Кэррингтона. Он по-прежнему внимательно смотрел на нее, никак не реагируя на ее неосторожное замечание.
– Мне просто не нравится традиционная работа наемного служащего – с девяти до пяти, – начала объяснять она. – Я люблю разнообразие, встречи с новыми людьми, изучение и освоение нового. Для этого больше подходит частичная занятость, сокращенный рабочий день или вообще свободный трудовой график. Это дает возможность попробовать себя в различных областях, встречаться с множеством разных людей и обеспечивает более или менее стабильный и приличный доход. Это особенно было важно на начальном этапе создания собственного предприятия и его раскручивания. Если вы более внимательно посмотрите на даты моей работы, то легко заметите, что все не так плохо, как кажется на первый взгляд. На многих работах я была занята параллельно, иногда на трех сразу.
Роберт последовал ее совету.
– Да, пожалуй вы правы. Демонстрация высокого уровня оперативности и мобильности с вашей стороны. Успевать одновременно заниматься разнообразными делами весьма нелегко. Это требует определенной сообразительности, организованности и гибкости. Особенно когда трудишься сразу в трех разных местах. – Возможно, эта красотка действительно умеет не только флиртовать, как это кажется на первый взгляд. – И широта интересов и возможностей, прямо скажем, впечатляет. Продавец, телефонистка, официантка, консультант по макияжу, гид по туризму и т. д. Есть даже выгуливание собак и работа клоуном. Весьма богатый жизненный и трудовой опыт. – А каким образом вы вдруг стали клоуном? – В его голосе на этот раз явственно прозвучали насмешливые интонации.
– Я занималась организацией детских утренников, школьных ярмарок и других подобных мероприятий, включая клоунаду. Мне все это ужасно нравится. Очень увлекательное занятие. К сожалению, по мере развития собственного дела пришлось отказаться от всего остального. Просто не хватает времени даже на частичную занятость.
– А когда вы всерьез начали свой бизнес? Судя по датам трудоустройства, где-то с полгода назад? Я прав?
– Да, примерно так. – Дженнифер качнула головой, сверкнув камешками в ушах.
– И с этого времени ваше предприятие обеспечивало достаточную доходность и для вашей жизни, и для постепенного развития дела?
– Ну… в определенной степени. – Она задумалась над более точной и правильной формулировкой. – Я смогла оплачивать свои счета без использования доходов от дополнительной работы. Но для серьезного расширения дела нужен кредит.
Он понимающе кивнул и потянулся к настольному органайзеру, достав оттуда остро отточенный карандаш. Сделав краткую пометку на полях документа, вернул карандаш на место, снял очки и вновь посмотрел на нее. Выражение его лица было серьезным и несколько отсутствующим. Какое-то время казалось, что он смотрит сквозь нее.
Дженнифер инстинктивно напряглась в ожидании новых трудных вопросов.
– Учитывая специфику вашей трудовой деятельности, – он ткнул пальцем в документ, – и отмеченную вами тягу к разнообразию, так сказать… некоторое непостоянство, где гарантия, что через пару месяцев вы внезапно не охладеете к своему предприятию и не займетесь чем-нибудь другим? И не вильнете хвостом перед изумленным взором моей бабушки и ей ничего не останется, кроме как списать финансовые потери с налогооблагаемой суммы?
Дженнифер на некоторое время задумалась о том, как лучше ответить на данный вопрос и как убедить его, что ее предприятие – это не какая-то однодневка и не временное занятие для нее.
– На данный момент я могу предложить единственную гарантию того, что этого не случится. Это мое собственное предприятие. Это мой ребенок, моя мечта. Я работала над этой идеей с первого года учебы в колледже. Начала с производства кремов для ухода за кожей для самой себя, поскольку не могла найти в магазинах ничего подходящего для меня лично. Потом вышла с ними на рынок. Сама разработала соответствующую рецептуру, сама готовила, сама паковала, сама рекламировала и сама продавала. Я лично обучала женщин, как лучше использовать мою продукцию. Поскольку это мое индивидуальное предприятие, я знаю все аспекты этого процесса. И мне нравится это дело. Я никогда не сомневалась в целесообразности его продолжения. Единственной проблемой в этом деле, которая меня действительно угнетает, является ведение делопроизводства. – Дженнифер даже машинально покривилась. – Но все же я занимаюсь и этим. Хотя, конечно, не очень умело.
В глазах собеседника промелькнула смешинка.
– Я мог бы оспорить последний пункт вашего выступления, но не буду. – Он опять водрузил очки на нос и начал просматривать следующую подборку документов. – Это предварительные доклады, которые я составил из ваших сырых, необработанных данных, которые вы ошибочно считаете ведением документации.
