Маргарет Уэй - Медная луна
А пять минут спустя она уже сидела на корме спасательной шлюпки напротив Ника и опасливо озиралась по сторонам. Держа одной рукой румпель, другой Ник несколько раз резко дернул заводной шнур, и мотор загудел, плавно набирая обороты. Крохотный пропеллер, жалобно повизгивая на холостых оборотах, принялся рассекать горячий неподвижный воздух. Джоанна помахала на прощание Мэтту с Брайаном и крепко вцепилась в деревянную обшивку борта, в надежде побороть внезапный приступ первобытного страха.
Как только «Нарина» бросила якорь, добрая треть туземной деревушки побросала свои дела и высыпала на берег. Кое-кто уже бродил по отмели, готовясь вытащить шлюпку на берег. Над водой неожиданно пронесся взрыв смеха, спугнув стаю диких гусей. На лицо посыпались соленые брызги, и Джоанна весело зажмурилась.
Издалека казалось, что деревушка вырезана из огромного куска малахита, а над ней чьей-то искусной рукой сплетен зеленый кружевной шатер. Джоанна мечтательно склонила голову. Горбатые волны с грозным шипением разбегались от носа шлюпки и исчезали, оставляя за кормой бурлящую белую дорожку.
Шлюпка неслась по направлению к залитой солнцем бухте, оставляя кеч далеко позади. Трепеща каждой клеточкой, Джоанна чувствовала, как с приближением берега в ней нарастает радостное волнение. Непривычная к морской жизни, она любую глубину тропических вод считала опасной, даже по щиколотку.
Ник уже давно не отрываясь наблюдал за ней, и, почувствовав его пристальный взгляд, девушка залилась румянцем. Жаркая волна медленно прокатилась от шеи к подбородку и остановилась на щеках, добавляя в бледную палитру стыдливый красный.
— Вот они — Романтика и Приключение с большой буквы, — протяжно заговорил Ник. — Сейчас ты очень похожа на маленького ребенка с широко открытыми глазами, буквально дрожащего от нетерпения.
Лишь однажды Ник был так же ласков с ней, и тем не менее Джоанна ощутила внутренний протест. Она уже не была ребенком. По крайней мере, не рядом с ним. Он разбудил в ней женщину, ту неудержимую первородную силу, что толкала ее к нему. Ник Бэннон, с его волнующей кошачьей походкой, живыми проницательными глазами и неизменной страстью к точным определениям, перевернул всю ее жизнь. Джоанна натянуто улыбнулась.
Не доплывая до берега несколько футов, Ник заглушил мотор. Шлюпка дрогнула и выскочила на мель. Навстречу с радостными криками уже бежали туземцы, лихо выбрасывая из воды голые шоколадные ноги. Солнце золотило их мокрую от брызг кожу, скрывая малейшие природные изъяны, и юноши казались идеально стройными и гладкими.
Джоанна глянула на берег и скосилась на Ника. Если он не прочь промочить ноги, то и она тоже.
Молодые крепкие ребята уже подтаскивали шлюпку к ближайшей к берегу отмели, и девушка решительно встала. Да не тут-то было! По инерции ее бросило назад, и Джоанна очутилась в крепких мужских объятиях.
— Мадемуазель, позвольте мне, — сдерживая неприличный гогот, пробасил Ник и подхватил Джоанну на руки. — О, вообще-то я привык к более пышным формам, но твои жеребячьи ножки… Очарован, право же, очарован, — одними глазами смеялся он.
— Отпусти меня! — запаниковала Джоанна, чувствуя, как возбуждение туманит взгляд.
— Как вам угодно, миледи. Только потом не жалуйтесь. — Он не слишком учтиво водрузил Джоанну на мокрый песок, с озорным видом наблюдая за тем, как набежавшая волна вспенилась вокруг ее лодыжек и насквозь промочила обувь.
Обернувшись, Джоанна заметила, что от деревни к ним приближается весьма живописная делегация. Из-за спины почтенного старца, возглавлявшего процессию, застенчиво выглядывали черные полуголые женщины. Те, что помоложе, держали на руках таких же черных младенцев, а на ногах у них гроздьями висели дети постарше.
Без Ника Джоанна и шагу не решалась ступить навстречу. Бинди давно убежал вперед, сгорая от нетерпения набрать для себя с братом побольше кокосовых орехов, и теперь его голые пятки мелькали где-то среди пальм.
Ник почтительно поклонился старцу, протягивая в подарок ящичек роскошных дорогих сигар. Серое морщинистое лицо расплылось в довольной улыбке.
Старик поклонился в ответ и, спрятав ящичек под мышку, жестом пригласил гостей в деревню. Его соплеменницы тут же загалдели и плотным кольцом окружили девушку. Она пыталась спрятаться за широкую спину Ника, но ее вертели, как невиданное чудо, дергали за волосы, удивленно вскрикивали, тыкая пальцами в светлую, почти прозрачную кожу. Продолжая доверительно шептаться со старцем, Ник сам притянул ее к себе, бессознательно поглаживая нежную впадинку над ключицей, и девушка вздохнула свободней.
Молодые любопытные женщины так и толпились рядом. Вдруг одна подбежала и сунула ей в руки ребенка. Чувствуя себя немного глупо, Джоанна прижала к груди маленький черный комочек, и губы сами собой расплылись в улыбке. Тепленький, весь в ямочках, полугодовалый грудничок засучил ножками и удивленно вытаращил на Джоанну круглые блестящие глазенки. От него приятно пахло сладким молоком. Волосики были мягкими, шелковистыми, иссиня-черными и абсолютно прямыми, а кожа — цвета спелых кофейных ягод.
Джоанна осторожно протянула палец и тронула карапуза за сплющенный носик. Малыш тут же развеселился и засунул в рот два маленьких сморщенных кулачка. Джоанна замерла как зачарованная, а его мать что-то быстро сказала подругам, и все засмеялись громким смехом.
— Что она сказала? — Джоанна обратилась к Нику, не зная, обижаться или нет.
— Говорит, что кое-что написано у тебя на лице.
— И что же? — с вызовом спросила Джоанна.
— Что ты никогда не была матерью.
Джоанна покраснела:
— Дай только время.
— И мужчину, — с дьявольской улыбочкой промурлыкал он. — И тогда дело в шляпе. Ты у нас — прелесть.
Мать младенца неожиданно грубо выхватила свое чадо и, хлопнув Джоанну по спине, скрипуче захохотала.
— Что теперь? — кисло осведомилась девушка. Смех вовсе не показался ей лестным.
— Лучше не спрашивай, — Ник с притворным стыдом прикрыл глаза, — иначе наши щечки запылают ярче волос.
— О боже! — Джоанна совсем смутилась. — Неужели так плохо?
Ник не ответил. Пригнув голову, он снова зашептался со стариком. Кивая и улыбаясь, тот гостеприимно указывал в сторону селения. Джоанну наконец оставили в покое, и она поплелась следом за остальными.
Проходя мимо пожилых женщин, Ник нагнулся и заговорил с одной из них. Старуха отложила работу, энергично кивнула и потянулась за новой порцией прутьев. Остальные даже не подняли головы.
Бинди уже набрал полный мешок орехов и спешил к шлюпке. Брайан и Мэтт, должно быть, уже заждались. Ник оживленно замахал ему рукой, и Джоанне показалось, что она присутствует на съемках видового фильма. Белый режиссер, черные туземцы, полные сознания собственной значимости. На краю полукруга белого искрящегося песка — группа стройных живописных пальм. Их стволы густо увиты диким широколистым виноградом, а чуть поодаль — бесконечные непролазные заросли кустов, щедро выставляющих напоказ огромные, благоухающие, точно вощеные цветы. А за ними уже деревня. Зеленые руки столетних смоковниц надежно прятали ее от лютых бурь, да, пожалуй, и от посторонних глаз тоже.
