Натали Вокс - Поцелуй бабочки
— Не знали?
— Нет! Я думала, вы согласитесь! Какая вам разница?.. Извините, — осеклась она. — Но не кричите на меня. Пожалуйста, не кричите на меня.
— Я не кричу. Никогда.
— Ну, тогда не говорите со мной так… надменно! — жалобно воскликнула она.
Он насмешливо кивнул.
— А если бы я согласился, то никогда бы и не узнал об этом, верно?
— Верно. Мне очень жаль…
— В самом деле? Ваше поведение наводит на странные мысли, вы не находите?
— Что вы хотите этим сказать?.. — Одри пришла в ужас. — Уж не думаете ли вы, что я…
— Да. Именно так я и думаю. Сначала агрессивность, затем извинения, а затем…
С непреклонным видом, который ранил сильнее, чем любые слова, он шагнул к двери.
— Витторио!
Маричелли остановился и обернулся. Его лицо казалось высеченным из мрамора.
— Первое, что вы сделаете завтра утром, это позвоните своей помощнице и прикажете все убрать. Иначе я подам в суд, — Он вошел в свою спальню и тщательно закрыл за собой дверь.
— О, Одри… — тихо сказала мать.
— Я не думала, что он придаст этому такое значение, — безучастно повторила Одри.
Неужели Витторио подумал, что она?.. Увидев удивленное лицо Пола, Одри поспешно отвернулась.
— Оказывается, я совсем не знаю тебя, — с упреком сказал он. — Мне в голову не приходило, что ты способна на такое! Ты ведь и меня впутала в это дело!
— Нет!
— Впутала, впутала. Как соучастника. Кэтрин знает?
— Нет, — снова пробормотала она.
— Значит, и она тоже оказалась в дураках.
— Да. Нет. — Она устало провела рукой по волосам и тихо сказала: — Я прошу прощения. За все. Но что мне оставалось? Ты бы не взял их…
— Не сваливай с больной головы на здоровую!
— Извини. — Глядя на него снизу вверх, она грустно добавила: — Я всегда говорила тебе, что я не такая, как ты думаешь. Это нельзя назвать настоящим обманом… ложью, — поправилась она. — Но я действительно вела себя…
— Некрасиво?
— Неправда! — вмешался разгневанный Рико. — Она заботилась о животных, о живых существах. Это можно понять!
Одри благодарно улыбнулась отчиму, но все же возразила:
— Нет, Рико, я поступила нечестно. Я действительно сделала ужасную глупость.
— Преступление, — поправил Пол с таким видом, словно обманули его, а не Витторио. — Я думал, что люблю тебя. Я просил тебя быть моей женой…
Подумаешь, осчастливил! Не будь стервой, Одри, одернула она себя.
— Пол, — устало произнесла она, — я не раз говорила, что не стану твоей женой. Я не люблю тебя. Так что не притворяйся обманутым. Мне и в голову не могло прийти, что ты прилетишь, и что Кэтрин ничего тебе не объяснит.
Кстати, почему она не сделала этого? — подумала Одри. Может быть, забыла? Не нашла времени? Не поэтому ли она говорила так уклончиво? Потому что забыла сказать Полу? И почему он вообще решил прилететь?
— Что ты собираешься делать? — тихо спросила она. — До понедельника билетов на лондонский рейс нет.
— Придумаю что-нибудь, — выдавил Пол. Он кивнул Рико и Эмили, взял стоявший у стены чемодан и вышел.
Рико запер за ним дверь, повернулся к Одри и вздохнул.
— Мне очень жаль. Если ты хотела, чтобы Он остался…
— Нет, не хотела.
— Ты устала, — ласково добавил он. — И все еще потрясена.
— Я должна поговорить с Витторио. Извини, — быстро пробормотала Одри.
Она сбросила плащ, устремилась к комнате Витторио и вошла, даже не удосужившись постучать. То, что он был в ванной — точнее, в душе — просто не дошло до ее сознания, она безумно устала и плохо соображала. Одри машинально открыла дверь душа и выключила воду.
— Что вы имели в виду, когда говорили про «странные мысли»? — не осознавая, что делает, спросила она.
Витторио схватил ее за руку и вытолкнул из ванной.
— Не смейте входить ко мне без разрешения! — проскрежетал он. — Сейчас же убирайтесь отсюда!
Потрясенная его грубостью, она все же упрямо покачала головой.
— Нет. Я хочу знать, что вы имели в виду! Вы думаете, я сама себя заперла в катакомбах, рассчитывая на то, что вы спасете меня? Вы так думаете обо мне, да? Что я бросилась в ваши объятия намеренно? Что я такая расчетливая и циничная?
— А разве нет? Вы же готовы на все ради своих драгоценных животных. Чем вы хотели расплатиться за мое согласие — возней в постели?
— Не говорите гадостей!
— А что вы обещали Полу? Почему он примчался сюда сломя голову? По поцелую за лисицу?
— Ничего я ему не обещала! Все получилось само собой! Новый хозяин выгнал меня с участка, и мне некуда было податься! Я пыталась, но ничего не могла найти! А вам ничто не мешало приютить меня! Я не нанесла участку никакого вреда! Я только поставила там несколько клеток и пользовалась сараем!
— Пользуетесь сараем! — холодно поправил он. — А как бы вам понравилось, если бы кто-нибудь без разрешения залез в ваш сад?
— Сначала я бы выяснила, в чем дело!
— Неужели? Тем же способом, как выясняли, кто я такой? Плейбой! Бабник!
— Я не говорила, что вы бабник!
— Зато намекнули!
— Неправда! — Одри круто повернулась и опрометью бросилась к двери, но Витторио поймал ее за руку и задержал.
— О нет! — насмешливо произнес он. — Куда же вы? Сейчас начнется самое интересное!
— Ничего не начнется! — хрипло сказала она. — Сначала оденьтесь!
— Почему же? Вас волнует мое тело?
— Ничуть! — Но это была неправда. Волновало, да еще как…
— Я так и думал.
— Что вы хотите этим сказать?
— Именно то, что сказал.
Они смотрели друг на друга тяжело дыша, и первой уступила Одри. Сознавая, что все это произошло по ее вине, отчаянно желая оказаться в его объятиях, до крайности возбужденная видом его обнаженного мокрого тела, гладкой кожи, прикосновением руки, которая все еще сжимала ее запястье, она прошептала:
— Боже мой, Витторио, я не…
— Не хотели? — резко закончил Маричелли. Притянув Одри к себе, он посмотрел ей в глаза и крепко поцеловал. Слишком крепко. С гневом и ненавистью. А потом оттолкнул. — Если бы вы все объяснили с самого начала, разве я не помог бы вам? Я понятия не имел, что брат Халигана уже выставил вас.
— Я знаю.
— Тогда почему вы не рассказали об этом?
— Потому что вы не стали бы слушать! Вы были слишком заняты, попрекая меня тем, что я помыкаю Рико и матерью…
— Не ищите оправданий!
— Я не ищу их, но… А что вы имеете против собак?
— Древние кости, глиняные черепки… Собаки раскапывают их!
— О, теперь понимаю…
— Слава богу!
