Оксана Алексеева - Игра Теней
К счастью, у Эрика в зубах розы не было — это бы меня просто добило. И у нас с ним как-то не было принято здороваться:
— Лишний раз убеждаюсь, — начал он, едва я заняла место по соседству, — что Ки Роджерс проявляет к тебе повышенный интерес.
Теперь это было очевидно уже для всех, поэтому я не стала отвечать.
— Почему ты мне помог, Эрик? В мужском корпусе… И потом, когда согласился стать моим прикрытием?
Он почему-то был серьезен:
— В мужском корпусе — случайно. Когда поиграешь достаточно долго, то будешь с первого взгляда вычислять тех, кто выполняет задания. Просто после шума с собаками я стал еще более внимательным — ну и помог заодно. У тебя было такое лицо, будто ты готова сдать всю Игру.
— Допустим. А дальше?
— А потом Ки бьет по твоей лучшей подруге таким способом, которого на моей памяти еще не было, затем сразу по тебе — не слишком ли много внимания новичку? Я решил, что если хочу вычислить Ки, то лучше держаться поближе к центру событий. Похоже, — он кивнул в сторону прохода, где стоял какой-то парень, имени которого я даже не знала, держа в руках красную розу, — я не ошибся.
— Так ты хочешь вычислить Ки? — я не стала задерживать взгляд на том парне — у меня в ближайшие дни таких парней будет пруд пруди.
— А кто этого не хочет? — ответил Эрик.
И снова вопрос, на который бессмысленно отвечать. Мне сейчас нужно было другое:
— Я собираюсь навестить Алекса Миллера, — Эрик посмотрел на меня, не скрывая удивления. Даже наклонился совсем близко, чтобы послушать пояснения: — Он вряд ли вернется в Академию — а значит, не побоится рассказать обо всем, что знает. Ты со мной?
Парень задумался:
— Если бы Миллер знал имя Ки, то он его бы точно сдал полиции! После того, что ему устроили…
Я это и без него понимала.
— Но он может знать хоть что-то. И это первый человек, которому уже нечего бояться! В любом случае, мы ничего не теряем.
Преподаватель уже заходил в аудиторию, когда мы заканчивали свой разговор:
— Почему ты зовешь именно меня? Ведь твое имя убрали из топа жертв.
— Я не знаю никого, кроме Эрика Линкера, кто найдет способ выбраться из Академии в будний день. И я тоже хочу вычислить Ки.
— А если я — Ки? — теперь Эрик улыбался.
— Тогда потом я тебе скажу, что этот прикол с розами мне совсем не понравился.
Мы договорились встретиться с утра. Джейн хоть и оторопела от того, что я собираюсь пропустить целый учебный день ради свидания с парнем, все равно не могла перестать хихикать. На проходной Эрик предоставил документы с печатью из учебного отдела, что нам разрешен выход в связи со срочным приездом родителей. Нас пропустили без проблем, только заставив расписаться в журнале.
К сожалению, Алекса Миллера уже выписали — еще в понедельник утром. Нет же, какая циничная формулировка! К счастью, Алекс был здоров настолько, что его уже выписали, но, к сожалению, нам не удалось поговорить. И это обоим подпортило настроение.
— Ну что, придется возвращаться в Академию? — спросила я, едва мы вышли на улицу из здания больницы.
— Ни за что. Если нас поймают на том, что никакой учебный отдел нам никаких разрешений не давал — то мы все равно огребем. Так давай хоть погуляем, раз выбрались?
Мы перекусили в кафе, а потом даже завалились на какую-то выставку жутких картин. Оттуда нас вежливо попросили уйти, поскольку мы, как оказалось, слишком громко смеялись. Но поскольку в такую рань других посетителей не было, то даже и не представляю, кому мы могли помешать. И самое главное — кто бы на нашем месте удержался от смеха, увидев ту вагину вместо лица на одной из картин! Экспрессионисты вообще очень смешные, так что мы себя виноватыми не чувствовали.
А потом мы переместились в парк, где умяли по целому ящику попкорна. Конечно, я не выдержала и спросила, когда мы развалились на скамейке, наслаждаясь отличной погодой и отсутствием каких бы то ни было прохожих:
— Какой у тебя ник в чате, Эрик?
Он рассмеялся:
— Мой ник можно нехило так продать! Неужели ты думаешь, что я его просто так скажу?
— Скажи не просто так! — я заражалась его весельем. — Давай и я тебе свой скажу!
Теперь он уже смеялся так, что слезы на глазах выступили:
— О да… Абсолютно равнозначный обмен! Абсолютно! Ты там никого, кроме самого Ки, не интересуешь!
Так правдиво, что даже немного обидно.
— Говори ник — а я тебя за это поцелую!
Интересно, человек может умереть от смеха? А от такого смеха? Он даже говорить не сразу смог:
— Больно надо, Питерс!
Но потом почему-то резко затих, посерьезнел и наклонился к моим губам. Кажется, я сама обхватила его за шею. Эрик Линкер целовал настойчиво, все теснее прижимая меня к себе, заставляя задыхаться от волнения и каких-то странных чувств. Ничего общего с нежными и осторожными поцелуями Дэна — Эрик целовал нагло, заставляя меня размыкать губы и отвечать ему с тем же напором. Я очнулась, когда почувствовала, что практически уже забралась к нему на колени и пытаюсь вжаться еще сильнее, а он мне только помогает в этом — с руками у него та же беда, что и со слишком наглым языком.
— Эрик… — я старалась не выдавать свое срывающееся дыхание. Попыталась отодвинуться, но его руки мне этого не позволили. А в ситуациях, когда не знаешь, что сказать, лучше всего — отшучиваться: — То есть ник твой я так глупо упустила ни за что?
— Упустила, — он теперь смеялся тихо. — Питерс, мой ник ты не купишь за то, что я смогу взять и сам.
— Ты такой самовлюбенный, Линкер!
Он неожиданно отпихнул меня и поднялся на ноги:
— Пойдем на мост? Вроде бы фонтаны еще не отключили.
Пришлось согласиться.
А на мосту мы снова целовались под плавную мелодию музыкальных фонтанов. Хотя теперь вокруг были люди, некоторые из которых с осуждением посматривали в нашу сторону. Но вдруг я вспомнила нечто важное и сказала, с усилием заставляя себя оторваться от него:
— Ты помнишь, как спросил у меня об уверенности, что меня сдала именно Джейн? Ты думаешь, что это не она?
Эрик ответил задумчиво:
— Может, и она. Но я не могу себе представить, что она Играет.
Ничего конкретного, только усиление сомнений — Ки Роджерс именно так бы и ответил! Но Эрик продолжил мысль:
— У нее же все эмоции на лице написаны. Ну какой из нее Игрок? Хотя… — он снова добавил мути в мои мысли, — у тебя тоже все эмоции на лице написаны, но тебя же позвали.
— Да ну! — я возмутилась. — И какие же у меня эмоции?
— Я тебе очень сильно нравлюсь, — заявил он и снова вернулся к моим губам, заставляя дрожать всем телом от озвученных им же эмоций.
